Глава 11. Жертва (Часть 1)

Глава 11. Жертва

Новый год был все ближе, и в «Доме ста цветов» становилось все оживленнее. Новость о том, что в канун Нового года на сцену впервые выйдет новая звезда, разлетелась по всему городу. Все гадали, какова будет ее внешность и таланты, но в «Доме ста цветов» все хранили молчание, говоря лишь: «Увидите сами». Это еще больше разжигало любопытство, и все с нетерпением ждали праздника.

Слухи о «Доме ста цветов» привлекли множество клиентов. Хозяйка не могла нарадоваться, каждый день по несколько раз заглядывала во внутренний двор, торопила всех, кто был занят подготовкой к выступлению. И все равно, словно не доверяя никому, каждый день по многу раз напоминала Ифэй: «Ты должна станцевать как можно лучше!» Ифэй уже старалась избегать встреч с ней.

На самом деле Ифэй и сама очень волновалась. После всех тех событий, которые произошли полгода назад, когда она готовилась к выступлению, она немного опасалась снова выходить на сцену, боясь, что случится что-то непредвиденное.

В танце же она была уверена. К движениям танца с длинными рукавами, которые поставила Фу Лю, она добавила балетные прыжки, вращения и другие элементы, чем не раз поразила свою наставницу. Подготовка к выходу и уходу со сцены шла полным ходом по ее замыслу. «Я должна покорить всех, тогда у меня будет право требовать от хозяйки то, что мне нужно».

Но оставим пока подготовку к новогодним торжествам и вернемся к Хэдэ.

С тех пор как Ифэй заперли в дровяном сарае дома Цзя, прошло уже два дня. Ее не кормили и не поили. Хэдэ сходила с ума от беспокойства, но ее мольбы оставались без ответа. Хотя ее саму не наказывали, все в доме Цзя сторонились ее, как чумную, и никто не хотел ей помогать.

Поэтому, все обдумав, Хэдэ решила обратиться напрямую к Цзя Цзиньтуну.

Она нашла его лежащим на кровати. Цзя залечивал раны, его левый глаз был поврежден и закрыт толстой белой повязкой.

Выслушав просьбу Хэдэ, Цзя приподнялся на кровати и, оглядев ее с головы до ног единственным глазом, начал размышлять: «Я еще не решил, что с тобой делать, а ты сама пришла. Ты просишь меня о помощи, но я не собираюсь так просто отпускать вас обеих. Я потерял глаз, и вы должны заплатить мне гораздо большую цену. Хм-м, надо хорошенько подумать. Той ночью вы обе не хотели мне подчиняться, не так ли? Я хочу, чтобы ты сама пришла ко мне».

У Хэдэ от его взгляда волосы встали дыбом. Она поняла, что он задумал недоброе, и хотела убежать, но, вспомнив о сестре, чья жизнь была в опасности, заставила себя остаться и твердо спросила:

— Что ты хочешь взамен на свободу моей сестры? Назови свою цену.

— Ты знаешь, чего я хочу. Твоя сестра лишила меня глаза, и я уже проявил милосердие, не отправив ее в ямынь. Дальше все зависит от тебя, — ответил Цзя зловещим тоном.

Хэдэ, конечно, понимала, что он имеет в виду. Но мысль о том, что ради спасения сестры ей придется отдаться этому чудовищу, была невыносима. Она стояла, закусив губу, и слезы вот-вот готовы были хлынуть из ее глаз.

— Уходи. Я хочу забрать глаз твоей сестры, око за око. Посмотрим, будет ли она так же прекрасна без глаза. Хе-хе-хе. Я не убью ее, пусть живет, но лучше бы ей умереть.

Хэдэ знала, что он выполнит свою угрозу. Это чудовище сделает жизнь Ифэй хуже смерти. Как она будет жить без глаза? Это было бы страшнее смерти.

Она почувствовала во рту привкус крови — она прокусила губу. В конце концов, глядя на Цзя, который уже собирался лечь обратно, она с ненавистью сказала:

— Хорошо, я согласна. Но ты должен поклясться, что сохранишь жизнь моей сестре, не причинишь ей вреда и больше не будешь принуждать ее стать твоей наложницей!

Цзя не ожидал, что так легко получит согласие Хэдэ. Скрывая радость, он спросил низким голосом:

— Добровольно?

— Добровольно!

— Не передумаешь?

— Не передумаю!

— Тогда приходи сегодня вечером. Но я не дам тебе никакого статуса. Ты останешься моей приемной дочерью, понятно?

Хэдэ наконец поняла его гнусный план: он хотел получить красавицу, но не хотел, чтобы его осуждали, и при этом еще прослыть великодушным.

Лицемер! Мерзавец!

Она ответила «Понятно» и выбежала, не желая больше оставаться в этой комнате.

Вернувшись к себе, Хэдэ бросилась на подушку и разрыдалась. Она плакала о матери, которую никогда не видела, о спокойной жизни в Цзичэне, о тяжелом пути в Чанъань, о безвременной кончине отца, о том, как они с сестрой доверились злодею и чуть не подверглись насилию, о том, как ей пришлось пойти на сделку со злодеем, чтобы спасти сестру, о своей будущей бесчестной жизни… Она плакала навзрыд, пока не зажгли фонари. Наконец слезы иссякли. Все, что можно было выплакать, она выплакала. Пора было взглянуть в лицо реальности. Она привела себя в порядок и направилась к комнате Цзя Цзиньтуна…

Проснувшись на следующее утро, Хэдэ не помнила, как вернулась в свою комнату, как сняла одежду и как оказалась в той большой кровати, пропитанной запахом лекарств. Она помнила только, как Цзя много раз требовал ее, так много, что она даже начала сомневаться, был ли он вообще ранен. Лишь глубокой ночью он позволил ей встать, одеться и вернуться к себе.

«Который час? Как там сестра?» — как только Хэдэ встала, она почувствовала боль во всем теле. Закатав рукав, она увидела множество красных пятен. Наверное, все ее тело было таким же.

«Будто собаки покусали», — подумала Хэдэ, утешая себя. У нее не было времени переживать о своем теле. Сейчас ее больше всего волновало, в безопасности ли Ифэй.

Когда она прибежала к дровяному сараю, он был пуст. «Куда делась сестра?» — нужно было срочно кого-нибудь найти и спросить.

Но все слуги, которых она встречала, говорили, что ничего не знают. Она была в отчаянии. «Неужели с сестрой что-то случилось? Неужели этот проклятый мерзавец обманул меня?!»

Она металась по дому, как угорелая, пока наконец не нашла Цзя Цзиньтуна.

Как только он шагнул во внутренний двор, она бросилась к нему, и, глядя на него покрасневшими глазами, закричала:

— Где моя сестра? Ты не сдержал своего слова!