Глава 1. Ремесло

В поверхности чёрного, словно полированного, большого глиняного кувшина отражались две пары красивых глаз.

Одинаково длинные ресницы, одинаково контрастные чёрно-белые зрачки.

— Ты слышала? Говорят, снадобье в этом кувшине может излечить от всех болезней. Даже рецепты придворных лекарей не идут с ним ни в какое сравнение.

— Но что насчёт болезни сердца? Оно… может излечить болезнь сердца?

***

Чжантай.

Яркое солнце висело в небе, безжалостно обжигая всё вокруг. Даже обычно шумные цикады, казалось, потеряли силы и прятались под густой листвой камфорных деревьев, лишь изредка издавая слабые, вялые звуки.

Му Хромой сидел под камфорным деревом в брезентовом шатре, обмахивая бамбуковую кровать рваным опахалом, отгоняя назойливых мух и комаров. Лежащая на кровати девочка сладко спала, изредка причмокивая губами, словно видела во сне что-то вкусное.

— Му Хромой, в такую жару работаешь? Не боишься, что Сяоу перегреется? — обратились к нему несколько извозчиков, сидевших за соседним чайным столиком. Они только что выпили по несколько чашек чая и теперь, сняв сандалии, с удовольствием ковырялись в пальцах ног, поглядывая на шатёр.

Му Хромой безразлично посмотрел на них и сплюнул на землю пережёванный табак. — Не буду работать — на что покупать еду? Вы что ли дадите?

Извозчики переглянулись и усмехнулись. — Денег нет — можно в долг взять. Не будем говорить о многом, но только хозяину этой чайной лавки вы уже задолжали немало медяков. Кстати, вы с внучкой в Чжантае уже полмесяца, но так и не дождались ни одного клиента. Сейчас такая жара, зачем вообще ставить здесь этот шатёр?

Хозяин чайной лавки подошёл ближе, подливая чай и улыбаясь. — Не совсем без клиентов. На днях приходил Ван Сюцай с Западной улицы. Сказал, что ему приснилась покойная мать, которую он не видел десять лет, и хотел, чтобы Му Хромой вызвал её дух. И знаете что? Дух он не вызвал, а сам заснул. Храпел так, что вся улица слышала.

Му Хромой дважды облизнул пересохшие губы в знак протеста. — Кто ж виноват, что ваше чжантайское вино такое сладкое? В тот день я не удержался и выпил лишнюю чашку, вот и опьянел.

Все в чайной засмеялись. Один из извозчиков, шлёпая сандалиями, подошёл к флагштоку у шатра и развернул поникший жёлтый флажок.

На помятом полотнище были начертаны два крупных иероглифа: «Вышивка душ».

Яркий солнечный свет, падая на грубые чёрные иероглифы, создавал странное сияние. Извозчик слегка опешил, а затем, указывая на флаг, рассмеялся. — Что за вычурное название — «Вышивка душ»? Ты, такой грубый мужик, разве умеешь иглой да ниткой орудовать? Лучше бы написал «Вызов душ», глядишь, и дела пошли бы лучше.

Остальные подхватили. — Му Хромой, если умеешь шить, сначала зашей свою рваную куртку. Ходишь тут с голым торсом, не стыдно?

Му Хромой, которого уже изрядно поддразнили, начал сердиться. Он отмахнулся от извозчиков и, повысив голос, сказал: — Вы ничего не понимаете, так что не болтайте попусту. Эта «Вышивка душ» — искусство, которому мои предки, предки моих предков… эх, даже не знаю, в каком поколении, научились у одного мудреца. «Длинная игла встаёт, белая нить поднимается, все души возвращаются» — этот метод «Вышивки душ» спас бесчисленное множество заблудших душ, отправив их на перерождение. Вам, деревенщинам, этого не понять.

Никто ему не поверил. — Перестань тут морочить голову. Мы ещё не видели, на что ты способен, а уже рассказываешь, будто ты наследник какого-то мудреца.

Видя, что ему никто не верит, Му Хромой потерял весь свой энтузиазм. Он затянулся трубкой и повернулся обратно к бамбуковой кровати, продолжая обмахивать её. Но как только он обернулся, то заметил, что уши Му Сяоу дёрнулись — девочка, похоже, начала просыпаться.

— Дедушка, клиенты идут, — не успел он опомниться, как девочка, ещё секунду назад мирно спавшая на кровати, вскочила на ноги. Она ловко откинула за спину свою толстую длинную косу, упёрлась руками в кровать, вытянула шею и, глядя в конец улицы, чёрными блестящими глазами, сказала: — Сегодня мы заработаем денег и сможем купить жареного гуся в ресторане. Её щёки при этом украсили ямочки.

— Сяоу, каким местом ты увидела клиентов? Мы ничего не видим, — все, кто пил чай, поставили чашки и, вытянув шеи, посмотрели вдаль. Сейчас был полдень, на улице не было ни души, только у стен домов дремали люди, спасаясь от жары.

— У этой девчонки острый слух. Если она говорит, что есть клиенты, значит, они есть. Эй, хозяин, чашку чая! Выпью — и займусь делом, — Му Хромой не смотрел вдаль, а просто залпом выпил чай, который ему подал хозяин.

И действительно, не успел он допить чай, как с конца улицы послышался топот ног, а затем в клубах пыли появились несколько неясных фигур, быстро бежавших в их сторону.

Когда они приблизились, все увидели четверых крепких мужчин с блестящими от пота мускулистыми телами.

Они несли старую деревянную дверь, на которой лежала женщина. Её лицо было бледным, одежда рваной, а живот слегка вздут, словно она была беременна.

Остановившись перед шатром, самый старший из мужчин взглянул на флаг, вытер пот со лба, сложил руки в почтительном жесте и обратился к Му Хромому: — Господин, прошу вас, спасите мою невестку! Она без сознания уже три дня, кажется, умирает.

Му Хромой промолчал, лишь оглядел старика с ног до головы, а затем слегка кивнул в сторону шатра, предлагая им внести женщину. Мужчины поспешно внесли дверь в шатёр и осторожно поставили на землю, словно боясь потревожить лежащую на ней женщину, которая казалась бездыханной.

— Похоже, эта женщина беременна.

— Да, но чувствуете, как от неё сильно пахнет кровью?

— Такой резкий запах, как его не почувствовать?

Все, кто пил чай, теперь столпились вокруг шатра, переговариваясь и заглядывая внутрь. Однако флагшток, воткнутый в землю, словно стал границей, и никто не осмеливался переступить её.

Только Му Сяоу соскользнула с кровати и, подойдя к двери, присела на корточки. Её чёрные глаза несколько раз обвели вздутый живот женщины, а затем она подняла голову и спросила у старика: — Она только что родила?