Глава 5. Снять оковы

Лунный свет лился вниз, освещая пустынную местность. Земля была покрыта густой травой, вокруг царила тишина, и только полевые сверчки неустанно стрекотали.

Сюй Чэнь подумал о том, что, воспользовавшись своим положением, вынудил молодого генерала пойти на такое, и ему стало грустно.

Сюй Цинхань шла рядом, всю дорогу утирая слёзы, но ничего не говорила.

Поклон отца разбил ей сердце. Она должна была следовать его воле.

Сюй Чэнь с любовью посмотрел на неё: — Глупая девочка, не вини себя.

Сюй Цинхань посмотрела на него затуманенными слезами глазами.

— Император опасается меня. Если я сбегу, он будет искать меня повсюду. То же самое касается и твоей матери.

У Сюй Чэня были старые подчинённые, которые беспрекословно ему подчинялись. Госпожа Линь была первой женой Сюй Чэня и пользовалась определённым авторитетом среди этих старых подчинённых, имея возможность в некоторой степени ими управлять.

Сюй Цинхань же была всего лишь девушкой. Никто не стал бы принимать во внимание маленькую девочку.

Сюй Цинхань поняла, что́ двигало её отцом. Она всхлипнула, и слёзы полились ещё сильнее.

Сюй Чэнь вздохнул, протянул свою большую руку и нежно погладил дочь по голове.

Судьба сделала крутой поворот. Он надеялся, что в будущем его дочь сможет вырасти в безопасности и благополучии.

...

Занимался рассвет, несколько облаков на горизонте окрасились в яркие цвета восходящего солнца.

Сюй Чэнь лежал на деревянном щите, который несли стражники.

Сюй Цинхань, с тяжёлыми оковами на ногах, из последних сил, держась за руку госпожи Линь, с трудом шла вперёд.

Тонкие вышитые туфли, ступая по грубой земле, причиняли ей жгучую боль.

Должно быть, туфли порвались. Сюй Цинхань вздохнула.

Они шли уже пятнадцать дней и, вероятно, через два-три дня достигнут территории Чаочжоу.

Цзян Фэйбай, одетый в тёмно-синий халат с простым узором, держал в руках поводья и сидел на высокой лошади. Он выглядел благородным, сдержанным и утончённым.

Он был единственным в отряде, кто ехал верхом, остальные шли пешком.

Путь был скучным и однообразным. После столетий войн юг был опустошён, поэтому, чем дальше они шли на юг, тем реже встречались люди. Куда ни глянь, повсюду была пожелтевшая трава и опавшие листья.

Но сегодня всё было по-другому: несколько групп людей двигались на север. Несмотря на позднюю осень, они были одеты в рваную одежду, грязные и, похоже, бежали с юга от голода.

К полудню Цзян Фэйбай увидел впереди рощу и приказал всем остановиться и немного отдохнуть.

Все расселись, достали сухой паёк и принялись есть. Сюй Цинхань достала из котомки сухой паёк и протянула Сюй Чэню, но вдруг услышала позади себя шум.

Она обернулась и увидела мужчину. Он был худым, с измождённым лицом, похожим на нищего, и пристально смотрел на сухой паёк в руках Сюй Цинхань.

Цзян Фэйбай тоже услышал шум. Он бросил на мужчину холодный взгляд, и тот тут же спрятался за ствол дерева.

Цзян Фэйбай подошёл к нему и спросил: — Ты откуда?

Судя по одежде, мужчина был одним из тех беженцев, которые шли с юга.

Мужчина, застигнутый врасплох, пробормотал: — Господин, в Сянчжоу случилось наводнение, людям нечего есть, и все бегут на север.

Цзян Фэйбай задумчиво произнёс: — Сянчжоу далеко отсюда. Когда это случилось?

— Четыре месяца назад.

Цзян Фэйбай немного помолчал, велел стражнику дать мужчине немного сухого пайка и отпустил его.

Четыре месяца назад была поздняя весна. В столице об этом ничего не было известно. Вероятно, губернатор Сянчжоу, боясь потерять должность, скрыл правду, навредив стране и народу.

Размышляя об этом, Цзян Фэйбай покачал головой. Он вернулся и увидел, что Сюй Цинхань держит в одной руке бурдюк с водой, а в другой — сухой паёк, хмурится и с трудом глотает грубую пищу.

Её запястья были белыми и тонкими, как будто сделанными из застывшего жира, но на них были надеты чёрные оковы. Оковы были тяжёлыми, и натёрли ей запястья докрасна, казалось, вот-вот кожа лопнет. Она ела и с любопытством смотрела на него. Стоило ей пошевелиться, как оковы звякали.

Цзян Фэйбай вдруг сказал: — Снимите с неё оковы.

Стражники сидели под засохшим деревом и ели сухой паёк. Услышав эти слова, они замерли, переглянулись, и один из них сказал: — Господин, это… это не по правилам. А что, если она сбежит?

Цзян Фэйбай подумал: "Я и хочу, чтобы она сбежала".

Но вслух он холодно сказал: — Она всего лишь девочка, куда она убежит? Не болтай, снимай.

— Да, господин, — стражник нерешительно и медленно достал ключ и снял оковы.

Сюй Цинхань сразу почувствовала облегчение. Она встала и благодарно поклонилась Цзян Фэйбаю.

Цзян Фэйбай слегка кивнул и больше ничего не сказал.

...

Ночью на небе взошёл серп луны. Дул лёгкий вечерний ветерок. Они подошли к почтовой станции.

Станция находилась в стороне от дороги, и людей здесь давно не было. Начальник станции, услышав стук в дверь, вышел изнутри.

Он был невысоким и худым, с желтоватой кожей, а маленькие глазки-бусинки смотрели очень проницательно.

Начальник станции сначала спросил Цзян Фэйбая, кто он такой.

Цзян Фэйбай ответил: — Я победитель военных экзаменов этого года. По приказу императора я сопровождаю этих людей в Линнань.

Начальник станции тут же решил выслужиться: — Господин, прошу сюда. Я велю кухарке приготовить еду, а вы пока отдохните в комнате.

Он посмотрел за спину Цзян Фэйбая и увидел, что несколько стражников несут деревянный щит, на котором лежит Сюй Чэнь, закованный в кандалы.

Начальник станции крикнул вглубь станции: — Эй, вы двое, идите сюда! Помогите господам стражникам отнести этого человека внутрь!

Вскоре из станции вышли двое слуг. Они были близнецами, высокими, с широкими приплюснутыми носами. Как только их позвали, они уставились на Сюй Цинхань с нескрываемым вожделением.

Сюй Цинхань поджала губы и спряталась за спину Цзян Фэйбая.

Цзян Фэйбай, заметив движение Сюй Цинхань, посмотрел на слуг, сделал полшага в сторону и полностью загородил Сюй Цинхань.

Он стоял, заложив руки за спину, стройный, благородный и сдержанный. Ветер донёс до неё лёгкий, прохладный аромат, исходивший от него, и сердце Сюй Цинхань забилось быстрее.

Двое слуг тут же отвели взгляд, как ни в чём не бывало.

Начальник станции выругался: — Бестактные, почему не приветствуете господина!

Цзян Фэйбай поднял руку, его взгляд был холодным, как горный источник: — Не нужно.

Начальник станции, подобострастно улыбаясь, сказал двум слугам: — Отнесите его во двор и поставьте ему палатку.

Начальник станции знал, что Сюй Чэнь — ссыльный, и объяснил Цзян Фэйбаю: — Комнаты на станции предназначены только для чиновников. Нехорошо, если эти люди их испачкают.

Цзян Фэйбай посмотрел на него и спокойно сказал: — Это "Живой Чжугэ" Сюй Чэнь, военный советник Сюй. — Его голос был низким и глубоким, с намёком.

Начальник станции был сообразительным человеком и сразу понял, что́ имел в виду Цзян Фэйбай. Он поспешно улыбнулся: — Так это военный советник Сюй! Военный советник Сюй командовал сражениями, которые всегда заканчивались победой. Я очень им восхищаюсь и часто рассказываю о нём своему сыну. Сегодня я сделаю исключение для военного советника, ничего страшного…

Говоря это, он повёл всех на станцию.

Кухарка была проворной и уже подала два блюда, приглашая их поесть.

Начальник станции направился в задний двор, собираясь велеть слугам подготовить ещё две комнаты. Он почесал голову, не понимая, что происходит. Он подумал: "Император и Сюй Чэнь всегда были образцом государя и верного подданного, о них слагали легенды. Почему же его вдруг сослали сюда…"