Глава 6. Нарушая правила ради кузины

Узнав от Ло Сюэ, что Шэнь Чжинин выбросила принесённые им книги, Пэй Чжи хотел навестить кузину.

Однако письма из столицы приходили одно за другим, не оставляя ему свободной минуты.

— Наверняка, это просто детская обида на наказание, — подумал Пэй Чжи. — Через несколько дней велю прислать ей из столицы каких-нибудь интересных вещиц, чтобы задобрить.

Он не придал значения словам Ло Сюэ, не подозревая, что кузина затаила на него смертельную обиду.

Погода в уезде Юньань, как и настроение Пэй Чжи, была переменчива. Ещё несколько дней назад сияло яркое солнце, а сегодня небо затянули тучи.

После ночного побега Шэнь Чжинин отец не только запретил ей покидать поместье, но и увеличил число стражников.

Теперь не только люди, но даже старый жёлтый пёс, живший под акацией в восточном дворе, не мог свободно передвигаться.

Юйчжу, как никто другой, знала характер своей госпожи. Раньше та и часа не могла высидеть на занятиях, а теперь её заперли в поместье уже на пять дней.

Служанка украдкой взглянула на Шэнь Чжинин, которая сидела у окна и бездумно обрывала листья с комнатных растений. Сердце Юйчжу сжалось от тревоги.

В её глазах госпожа выглядела потерянной, словно марионетка, механически повторяющая одно и то же движение.

«Что-то неладно с госпожой…» — подумала Юйчжу и, подойдя к окну, осторожно спросила:

— Госпожа, сегодня такая чудесная лунная ночь. А в пруду в саду недавно появились мальки. Может, посмотрим?

Шэнь Чжинин всегда любила карпов кои в пруду. Это был подарок отца на её восьмой день рождения.

Услышав слова Юйчжу, Шэнь Чжинин очнулась от своих мыслей. Взгляд упал на безнадёжно общипанную ею бегонию, и на лице девушки отразилось смущение.

Она кашлянула, чтобы скрыть неловкость.

— Раз уж ночь такая ясная, пойдём посмотрим.

Шэнь Чжинин накинула предложенный Юйчжу плащ и, сделав шаг, добавила:

— И захвати мою цитру.

— Слушаюсь! — радостно отозвалась Юйчжу и поспешила за инструментом.

С тех пор как приехал двоюродный господин, она ни разу не видела, чтобы госпожа играла.

Лунный свет струился по поверхности пруда в саду, рисуя на воде причудливые узоры.

Шэнь Чжинин взяла у Юйчжу корм для рыб, бросила щепотку в воду и вскоре увидела, как несколько серебристых мальков вынырнули из глубины вслед за взрослыми рыбами. Они выглядели очень мило.

Наблюдая за тем, как стайка рыб, сверкая чешуёй, скользит по воде в лунном свете, Шэнь Чжинин почувствовала, как её настроение улучшается.

Юйчжу, протерев цитру, спросила:

— Госпожа, вы принесли «Бамбуковый Звук», чтобы сыграть в беседке?

Шэнь Чжинин обернулась. Цитру, которую называли «Бамбуковый Звук», лежала на каменном столе в беседке, мягко мерцая в лунном свете. Каждая струна словно излучала собственное сияние.

Девушка подошла к столу и села. Её пальцы бережно коснулись струн, и знакомое ощущение наполнило каждую клеточку её тела.

Эту цитру Шэнь Чжинин получила в подарок от странствующего учителя музыки, у которого училась в детстве.

Сделав глубокий вдох, она легонько тронула струны. Зазвучала нежная мелодия, разливающаяся в прохладном воздухе.

Звуки цитры, перелетев через стену, достигли слуха Пэй Чжи. Хотя из-за расстояния мелодия была едва слышна, её чистые ноты напоминали о цветущей в уединённой долине орхидее.

В комнате, где только что воскурили благовония «Аромат изгороди», Пэй Чжи, не любивший сильных запахов, приказал Ло Сюэ открыть окно, чтобы проветрить.

Именно в этот момент он услышал звуки цитры.

В городе говорили, что Шэнь Чжинин — красивая бездарность, роковая женщина. Поначалу Пэй Чжи был того же мнения, но теперь, слушая её игру, он понял, что мастерство кузины не уступает именитым музыкантам.

Он отложил книгу и посмотрел в окно. В белой дымке благовоний мелодия цитры напоминала лепестки груши, кружащиеся на ветру и тихо опадающие на землю.

— Прекрасная мелодия, но слишком простая. Ло Сюэ, принеси мою нефритовою флейту.

Пэй Чжи сам не понимал, что на него нашло. Раньше он не любил играть с кем-то ещё и брал в руки флейту только в одиночестве, чтобы дать волю чувствам.

Всё решил один миг.

Он тут же пожалел о своей просьбе, но слова «Не нужно» так и застряли в горле. Ло Сюэ уже вошёл, держа в руках серебряный футляр.

Пэй Чжи решился: «Один раз можно нарушить правила».

Звуки флейты сплелись с мелодией цитры, дополняя друг друга. Их музыка была похожа, но в то же время совершенно разная, словно они вели музыкальный диалог.

Белая дымка благовоний стала царством музыки, где царили цитра и флейта.

Шэнь Чжинин тоже услышала флейту, но не знала, кто в поместье умеет на ней играть. Мелодия то приближалась, то отдалялась, гармонируя с её игрой.

Девушка хотела послать Юйчжу разузнать, кто играет, но, вспомнив, что поместье окружено горами, решила, что музыкант, вероятно, находится где-то на склоне. Возможно, их стили просто похожи.

Она сосредоточилась, желая насладиться звуками флейты, но как только её пальцы коснулись струн в последний раз, мелодия флейты тоже оборвалась.

Шэнь Чжинин горько усмехнулась: похоже, её таинственный единомышленник не дал ей возможности оценить свою игру.

Ночь становилась всё темнее, туман сгущался. Шэнь Чжинин плотнее запахнула плащ.

— Собери вещи, пойдём обратно.

— Госпожа?.. — не поняла Юйчжу.

— Мне холодно, — равнодушно ответила Шэнь Чжинин.

Даже Юйчжу почувствовала, что госпожа чем-то расстроена.

Вернувшись в комнату, Шэнь Чжинин велела Юйчжу потушить свечи и не притронулась к ужину.

В темноте раздавались только её вздохи.

Укутавшись в шёлковое одеяло, Шэнь Чжинин вспоминала свою прошлую жизнь. Сколько усилий она приложила, чтобы попасть в столицу, занять место, которому все завидовали! Сколько унижений и трудностей ей пришлось пережить!

Её красота была словно приз, ожидающий победителя в игре престолов.

В этой игре она считала себя игроком, но лишь перед смертью поняла, что была всего лишь пешкой.

Шэнь Чжинин решила, что раз ей не справиться с Пэй Чжи, то в этой жизни она будет держаться от него подальше.

Лучше им быть на разных концах света.

Если все её несчастья в прошлой жизни начались в столице, то в этой она останется в уезде Юньань и будет заниматься своими делами.

Она сделала глубокий вдох, успокаиваясь.

Разве всемогущий Первый министр Пэй Чжи в прошлой жизни не упрекал её за общение с мужчинами и легкомысленное поведение, недостойное благородной девицы? Что ж, в этой жизни она покажет ему, насколько бесполезны были его попытки её контролировать.

Пусть этот высокомерный Первый министр тоже почувствует вкус бессилия.