Глава 9. Разные взгляды

Оказавшись в главной комнате, Чэнь Сюань тут же увидел на столе свою ватную куртку.

Его взгляд метнулся к плотно прикрытой двери в покои Су Ваньцю.

«А невестка-то и вправду заботливая», — подумал он.

Однако, несмотря на шум, она так и не вышла. Видимо, трудилась всю ночь и теперь крепко спала.

Раздумывать было некогда. Он быстро натянул куртку и вышел на улицу.

Ночной пожар уничтожил дом Ли Те дотла, но в темноте и спешке Чэнь Сюань мог что-то упустить. Нужно было осмотреть пепелище и убедиться, что никаких следов не осталось. Заодно и морально подготовиться.

— На помощь! Беда случилась, скорее сюда!

В этот момент неподалеку показался человек в желтой куртке — низкорослый, с худым лицом. Он бегал от дома к дому и громко кричал.

Это был Хуан Тун, деревенский страж Шуангана. Немного тугодум, но человек добрый. Если у кого случалась беда, он всегда бросался на помощь, не прося денег — ему хватало и миски еды. Обычно он либо дежурил у въезда в деревню, либо патрулировал окрестности.

Поскольку рядом с домом Ли Те никто не жил, именно Хуан Тун первым обнаружил пожарище во время своего утреннего обхода.

— Что стряслось, Сяохуан? Что за шум с утра пораньше? — из соседнего дома вышел дядюшка Лю.

От столь ранней побудки морщины на его лбу стали еще глубже.

— Дядюшка Лю, там... это... дом Ли Те... сгорел, все... дотла... — запинаясь, проговорил Хуан Тун.

— Что? Этого негодяя из семьи Ли? — старые глаза дядюшки Лю изумленно расширились. — А сам-то он цел?

— Не... не знаю! Но... все... сгорело. — Хуан Тун почесал в затылке. Он лишь увидел груду пепла и, не разобравшись толком, тут же побежал оповещать деревню.

— Ох, беда-то какая! Я ведь вчера видел, как его брат Ли Цзинь вернулся. Неужто оба сгинули? Тогда род Ли совсем прервется... Что же делать? — Дядюшка Лю в сердцах топнул ногой.

Хоть Ли Те и был прохвостом, его покойный отец слыл хорошим человеком. Если оба брата погибли, на семье Ли и впрямь будет поставлен крест.

Наблюдая за этим, Чэнь Сюань лишь незаметно скривил губы.

Таким подонкам давно пора на тот свет! Живя, они лишь зря воздух коптили да еду переводили.

— Эй, парень из семьи Чэнь, чего столбом стоишь? Пойдем, поможешь старику взглянуть. Что ж это творится, о небеса, неужто вы и впрямь не дадите нашей деревне покоя!

— Хорошо, иду!

Чэнь Сюаню стало неприятно. Кому понравится, когда тебя с утра пораньше дураком кличут?

Впрочем, дядюшка Лю тоже был человеком неплохим, уважаемым в деревне. Поэтому, проглотив обиду, он поспешил к старику и поддержал его под руку.

Вдвоем они направились к дому Ли Те.

…

Когда они добрались до места, вокруг пепелища уже собралась толпа. При виде дядюшки Лю односельчане почтительно расступились.

Чэнь Сюань отпустил руку старика.

Даже с поддержкой путь дался дядюшке Лю нелегко — он согнулся и тяжело дышал.

Чэнь Сюань тем временем внимательно оглядел руины. Убедившись, что ничего подозрительного не осталось, он с облегчением выдохнул.

К этому времени дядюшка Лю отдышался.

— Ну что там, они живы? — тут же спросил он.

— Живы, как же, дядюшка Лю! Гляньте вон туда, на те два уголька на земле. Небось, братья Ли! Говорят, негодяи по тысяче лет живут, да только поговорка-то, видать, врет! — ответила женщина в цветастой ватной куртке. Это была тетушка Ню, жена деревенского виноторговца.

На ее лице не было и тени ужаса — скорее, злорадство.

— Дитя, как можно так говорить? Мы все одна деревня, человек погиб, это большое горе! — недовольно отчитал ее дядюшка Лю.

— А что, я неправа?! Этот негодяй Ли Те всю деревню терроризировал, вы что, не знали? — вскинулась она. — Соседей задирал, воровал по мелочи — разве не он этим промышлял? У нас в лавке вина в долг набрал, столько денег должен был и не отдал! А как напомнишь, так угрожать начинал! Такому одна дорога — в могилу!

Тетушку Ню, казалось, прорвало. Незнающий человек мог бы подумать, что у нее с Ли Те была кровная вражда.

— Ты… ты…! — Дядюшка Лю от гнева лишился дара речи.

— Простите, простите, моя жена не то имела в виду, — к ним подбежал дядюшка Ню, на вид честный и простодушный мужик. Он схватил жену за руку, пытаясь увести домой.

Но тетушка Ню уже вошла в раж и упиралась.

— Почему это? Я что, неправду сказала? Правда! Этот мерзавец и подонок… времена нынче тяжелые, эта тварь сдохла, а деньги-то наши как вернуть? Прохвост! Негодяй! Ублюдок! Чтоб ему пусто было!

Она сыпала проклятиями все яростнее. Дядюшка Ню не мог ее удержать. В конце концов, ему ничего не оставалось, как взвалить жену на плечо и силой унести прочь.

— Эх ты, Ню, трус несчастный! Тебя обижают, деньги отнимают, а ты и слова сказать не можешь! И угораздило же меня слепую за тебя пойти... Отпусти меня... Пусти...

…

— Эх! Ну и мегера! — вздохнул дядюшка Лю, когда крики удаляющейся пары стихли.

— Дядюшка Лю, не говорите так, тетушка Ню обычно очень добрая!

— Да, она к нам всегда хорошо относится.

— Верно, нельзя ее винить за это!

— Точно!

Дядюшка Лю не ожидал, что его слова вызовут такое единодушное негодование. Все вокруг начали заступаться за тетушку Ню.

Чэнь Сюань мысленно усмехнулся. Уж кому-кому, а односельчанам было виднее, кем был Ли Те и кем была тетушка Ню.

«А старик-то, похоже, и впрямь из ума выживает, — подумал он. — Или просто важничает».

Видя, что настроения накаляются, дядюшка Лю поспешил сменить тон:

— Старик лишь скорбит о том, что род Ли прервался, а не заступается за этого негодяя.

Все-таки он был старейшиной, да и возраст у него был почтенный. После таких слов толпа притихла.

«А старик-то не так прост, сообразил оправдаться!» — Чэнь Сюань даже зауважал его. В такие годы, а еще и на ногах держится, и голова быстро соображает.

— В управу сообщили? — снова подал голос дядюшка Лю.

Но на этот раз ему никто не ответил.

Случись такое с кем другим, конечно, сообщили бы. Смертью должны заниматься власти.

Но Ли Те?

Ну уж нет!

Умер — и скатертью дорога! Незачем наживать себе лишних хлопот.

Дядюшка Лю покачал головой и, глядя на два обугленных тела на земле, зло выругался:

— Прохвост, тебе и впрямь туда дорога!

Но тут же вспомнил старого Ли, с которым они вместе выросли. Вздохнув, он повернулся к простодушному Хуан Туну и велел:

— Сяохуан, сходи-ка ты все же в управу!