Глава 13. Отказ в лечении

Хижина знахаря находилась в юго-восточном углу Шестилистного Леса.

Лагерный знахарь был пухлым стариком. Как Каджа клятвенно уверял, постучав себя кулаком в грудь, этого дедушку, которого все уважительно звали «Большеглазым», он знал ещё с тех пор, когда сам был жеребёнком, бегавшим по округе. Его методы лечения были странными, но работали, и он считался универсальным целителем для людей и животных.

Караваны и искатели приключений, приходившие с юга и севера, по привычке обращались к Большеглазому знахарю при любых недомоганиях, от головной боли до сломанных рук и ног.

— Дядя Большеглазый — настоящий мастер! — уверенно заявлял Каджа. — Если он скажет, что вылечит, то лекарство обязательно подействует!

Чэнь Мо машинально спросил:

— А… а если не вылечит?

Каджа, не задумываясь, ответил как о чём-то само собой разумеющемся:

— Не вылечит? Ну тогда, конечно же, возвращаешься в объятия Великой Матери-Природы!

Чэнь Мо: 

– …

Следуя за юным кентавром, Чэнь Мо отворил деревянную дверь. Тусклый свет внутри заставил его глаза несколько мгновений привыкать.

В центре комнаты стоял большой стол, заставленный всевозможными глиняными горшками, керамическими сосудами, деревянными вёдрами, хрустальными флаконами, оловянными банками… Высокие и низкие, толстые и тонкие, они были нагромождены в беспорядке, а в них плавали разноцветные лекарственные ингредиенты: что-то похожее на лианы, что-то напоминавшее шкуру, а кое-что — части живых существ.

В углу тихо булькал наполовину заполненный котёл, отливавший при свете тёмно-зелёным цветом; внутри, казалось, плавали остатки, напоминавшие крылья летучей мыши.

В глубине комнаты на старом плетёном кресле возлежало тучное тело, похоже, уснувшее; грудь медленно вздымалась в такт храпу.

— Дедушка Большеглазый! Я привёл человека подлечиться! Проснись, проснись!

Каджа громко топнул передними копытами по мягким доскам пола. Старик медленно повернул голову.

Увидев его, Чэнь Мо понял происхождение прозвища «Большеглазый». Глаза старика разительно отличались по размеру. Большой глаз был круглым и блестящим, как очищенная виноградина, полный жизни; маленький же был прищурен до узкой щёлочки, напоминая сморщенную изюминку, которую легко было не заметить.

Старик сначала улыбнулся Кадже, и морщины на его полном лице сложились в узор. Однако, когда его взгляд упал на Чэнь Мо и особенно на тихо следовавшего за ним Беляша, улыбка мгновенно застыла, словно скованная льдом.

Большой глаз внимательно, сверху вниз, оглядел Чэнь Мо, затем надолго задержался на Беляше и наконец медленно спросил странным тоном:

— Из замка Чёрного Ворона?

В душе Чэнь Мо зазвенели тревожные колокола, он инстинктивно уловил неладное.

Он кивнул и быстро добавил:

— Да, но я уже покинул то место. Собираюсь на южный континент, к родственникам.

Юный кентавр Каджа явно ещё не уловил перемены в атмосфере. Он с любопытством склонил голову набок, уши его вздрогнули, он смотрел то на Чэнь Мо, то на знахаря:

— И? Дедушка Большеглазый, как ты сразу догадался, что он из замка Чёрного Ворона?

— Хм! За версту чую этот непередаваемый трупный дух некромантов, сочащийся из каждой кости! — проворчал знахарь.

Чэнь Мо понял, что у этого человека, вероятно, были какие-то счёты с некромантами. Но сейчас он нуждался в помощи, поэтому скрепя сердце попытался внести ясность:

— Господин знахарь, я некромант-призыватель, а не некромант-воскрешатель.

Он специально сделал ударение на слове «призыватель», пытаясь подчеркнуть огромную разницу.

В мире Звёздного Континента это различие действительно было критически важным. Некроманты-призыватели общались с нежитью из потустороннего мира и относились к нейтральным призывателям, что находилось в рамках терпимости основных государств.

Некроманты-воскрешатели же напрямую воскрешали реальные трупы, превращая тела умерших в безвольных марионеток-мертвецов.

Без сомнения, большинство живых существ не могли принять мысль о том, что их тела после смерти будут использоваться подобным образом.

Особенно женщины: одна мысль о том, что некромант-воскрешатель может поднять их как бездумных зомби, да ещё неизвестно, не случится ли чего отвратительного, вызывала у них лютую ненависть к таким магам.

Поэтому некроманты-воскрешатели считались запрещёнными существами, печально известными на всём континенте, и каждый считал своим долгом их уничтожить.

Чэнь Мо не хотел, чтобы на него навесили это клеймо.

— Всё едино! — нетерпеливо махнул короткими толстыми пальцами пухлый знахарь.

Затем он показал Чэнь Мо ладонью: сначала одной стороной, потом другой, и с отвращением изрёк:

— Лечиться пришёл? Десять золотых за раз, наличными! Ни медяком меньше! Никакого кредита!

— Десять золотых?! — не поверил своим ушам Чэнь Мо.

Он с недоверием смотрел то на Большеглазого, то на Каджу, не понимая, то ли старик действительно ненавидит некромантов-воскрешателей и переносит это на всех некромантов, то ли просто нагло заламывает цену.Что значили десять золотых?

На Звёздном Континенте из-за ограничений в добыче и редкости самого золота его ценность была гораздо выше, чем на Голубой Звезде.

Возьмём, к примеру, Королевство Зелёной Сосны, где он сейчас находился. Само королевство чеканило монету в очень ограниченных количествах, в народе же ходили стандартные монеты Небесной Империи.

Денежная система была примерно стократной: сто медных монет за одну серебряную, сто серебряных за одну золотую.

Судя по базовым ценам на рынке, по грубым подсчётам Чэнь Мо, медную монету можно было примерно приравнять к двум юаням (прим.пер.: примерно 20 руб.), серебряную к двумстам, а золотую к двадцати тысячам.

Десять золотых равнялись двумстам тысячам юаней.

У такого богатого наследника рода Циркон, как Золотко, при себе было всего-то один золотой и с десяток серебряных. А этот пухлый старик запросил десять золотых? Это было не завышение цены, а отказ в лечении.

Чэнь Мо с трудом сдержал эмоции, откашлялся:

— Что ж, прошу прощения, я не могу себе этого позволить. Откланиваюсь.

Лицом к знахарю Большеглазому, Чэнь Мо засунул руку в карман и медленно зашагал назад, покидая комнату, наполненную странными запахами.

Уже на пороге, когда он выходил, большой глаз старика сверкнул, и знахарь глухо пробурчал:

— Малыш, советую тебе… Лучше впредь не связывайся с тем старым некромантом-воскрешателем из замка Чёрного Ворона…

Чэнь Мо промолчал и молча вышел. Юный кентавр последовал за ним, уши и хвост его бессильно повисли.

Чэнь Мо взглянул на расстроенного малыша, и гнетущее чувство в его душе немного рассеялось. Он выдавил утешительную улыбку и похлопал Каджу по крепкому плечу:

— Ничего, не вини себя.

Жизнь не всегда идёт по плану. Сегодняшний случай послужил ему напоминанием: замок Чёрного Ворона, существующий обособленно от окрестных государств и сил, возможно, был не таким уж чистым местом.

Услышав слова утешения, юный Каджа почувствовал себя ещё более виноватым. Кентаврик нервно забил передними копытами о землю, поднимая клубы пыли, словно пытался вырыть яму у порога знахаря, чтобы тот споткнулся и сломал шею за то, что опозорил честь будущего воина народа кентавров.

Вдруг юный кентавр громко топнул копытом и со всей силы стукнул себя ладонью по лохматой голове! Чэнь Мо даже услышал глухой звук удара по черепу!

— Я вспомнил!

Глаза Каджи мгновенно засверкали:

— Пару дней назад! Я встречал отряд искателей приключений с севера! В их группе, кажется, был целитель! Пошли! Я отведу тебя к ним!