Глава 2

Глава 2 (Отредактировано)

— Барышня, приехали, выходите, — позвал ее дядя Чжоу, припарковав машину.

Тётя Ма подошла с одеждой, по пути упрекая дядю Чжоу:

— Сколько барышня выпила? Я же просила тебя присмотреть за ней, какими глазами ты смотрел? Каждый раз возвращается такая подвыпившая.

Дядя Чжоу робко спросил:

— Молодой господин сегодня дома?

— Только что вернулся, пьет чай в гостиной. Увидит барышню пьяной, опять будет недоволен. Даже говорить с тобой не хочется, — тётя Ма все еще не унималась.

— Это была встреча одноклассников, я же не мог сидеть с ними за столом. К тому же, ты же знаешь характер барышни, я бы все равно не смог ее остановить, — оправдывался дядя Чжоу.

Фэйинь, пошатываясь, вошла в гостиную. Большой свет не горел, было довольно темно, и она не заметила, что на диване кто-то сидит.

Она действительно выпила лишнего и плюхнулась на диван отдохнуть. Только улегшись, она почувствовала что-то неладное — под головой было тепло. Открыв глаза, она ужаснулась: ее голова лежала на коленях Цзи Жочуаня.

Линь Фэйинь тут же вскочила, мертвенно-бледная от страха. Цзи Жочуань терпеть не мог, когда к нему приближались.

— Прости, я тебя не заметила, — осторожно извинилась Фэйинь, надеясь, что он не станет придавать этому значения.

— Неудивительно, что ты не видишь. Кого ты вообще сейчас замечаешь? — Цзи Жочуань спокойно держал чашку с чаем, говоря очень медленно, словно ничего только что не произошло.

Фэйинь испугалась еще больше. Она знала характер Цзи Жочуаня: чем сильнее он злился, тем спокойнее держался, иногда даже с улыбкой.

Точно так же, как при их первой встрече.

В тот вечер Цзи Жочуань вернулся поздно, говорили, что он был на уроке фортепиано. Тетя, боясь, что Фэйинь устала, велела тёте Ма пораньше уложить ее спать. Фэйинь действительно очень устала и, едва коснувшись подушки, уснула.

Посреди ночи ее разбудили. Фэйинь сонно открыла глаза. Перед кроватью стоял мальчик во фраке и с галстуком-бабочкой. Было слишком темно, чтобы разглядеть его лицо. Она услышала только его слова:

— Новенькая, вставай, я сыграю тебе на скрипке.

Но Фэйинь больше всего на свете ненавидела, когда ее будили. Она раздраженно ответила:

— Не хочу слушать, — и снова заснула.

Сквозь сон она услышала, как мальчик снова тихо и ласково спросил:

— Ты точно не хочешь послушать мою скрипку? Ты уверена?

Фэйинь накрылась одеялом с головой.

Внезапно она почувствовала, как ее грубо стащили с кровати. Фэйинь в своей белой ночной рубашке оказалась на полу, растерянная и испуганная. Она громко заплакала.

Услышав шум, тетя и другие домочадцы вбежали в комнату. Тётя Ма быстро включила свет. Увидев всех, Фэйинь, которой было и стыдно, и больно, зарыдала еще громче.

Но Цзи Жочуань ничуть не растерялся. С видом взрослого и совершенно спокойным лицом он сказал:

— Она, наверное, не привыкла к новой кровати и упала. Я услышал шум и сразу прибежал.

Этот виновник вел себя как благодетель, даже помог Фэйинь подняться и тихо утешил ее:

— Не плачь, я сыграю тебе на скрипке.

Тетя, увидев, какой он понимающий, похвалила его перед всеми:

— Вы все говорите, что он шалун, а посмотрите, как он добр к людям. Фэйинь, если тебе непривычно спать, поиграй немного с братом, ничего страшного, завтра выходной, ему не нужно в школу.

В итоге Линь Фэйинь с опухшими глазами слушала его игру на скрипке больше часа, прежде чем ей разрешили лечь спать.

Уже тогда Фэйинь поняла, что Цзи Жочуань — настоящий лицемер. И что если он чего-то хочет, то не остановится, пока не добьется своего.

Произнеся ту фразу, Цзи Жочуань замолчал надолго. Линь Фэйинь поняла, что сегодня он снова чем-то недоволен. Она сидела на диване в той же позе, не двигаясь.

— Зачем ты пьешь? Все равно Ли Цинчжао из тебя не получится. Ладно бы дома ничем путным не занималась, так еще и на людях ведешь себя неподобающе. Мы, семья Цзи, люди известные, нам не нужно, чтобы ты нас позорила, — Цзи Жочуань не смотрел на нее, словно говорил сам с собой, но тон его был на удивление мягким.

Возможно, из-за выпитого алкоголя Линь Фэйинь тихо возразила:

— Тогда просто отправь меня обратно в Чэнду.

Это его взбесило. Цзи Жочуань сначала зловеще усмехнулся несколько раз, а потом со звоном смел со стола все, что там стояло, разбив вдребезги:

— Опять наслушалась подстрекательств своих родственничков, седьмой воды на киселе? Вернуться в Чэнду, вернуться в Чэнду… Кто тебя там будет содержать? Ты каждый месяц тратишь по двадцать-тридцать тысяч. Компания твоего отца обанкротилась, кто погасил твои долги? Они хорошо умеют подстрекать, да? Говорят, у тебя огромное наследство? Что-то до сих пор ни один адвокат не позвал тебя его получать. Совсем мозгов нет…

Услышав, что он снова завел эту тему, Линь Фэйинь пожалела, что вообще открыла рот. Цзи Жочуань и так был назойливым, теперь его не остановить. Но в душе ей все равно хотелось возразить. Она тратила не так уж много. Это Цзи Жочуань сам покупал ей вещи и присылал их. Даже футболки были из лимитированных коллекций. Он сам делал ее расточительной, а потом упрекал в огромных тратах. Непостижимо.

Хотя, конечно, он должен был заботиться о репутации семьи Цзи. Не мог же он позволить ей, номинальной барышне, ходить в обносках.

Она не знала, как реагировать, когда услышала, как дядя Чжоу громко крикнул снаружи:

— Здравствуйте, мисс Чжан!

Обычно Фэйинь терпеть не могла визитов этой мисс Чжан. Она ярко красилась, говорила приторно-сладким голосом и могла просидеть несколько часов, наполняя всю комнату удушливым запахом духов.

Но сейчас она показалась ей спасительницей. Фэйинь быстро встала:

— Я не буду вам мешать.

В спешке она ударилась рукой об угол журнального столика и вскрикнула от боли. Она снова услышала упрек Цзи Жочуаня:

— Совершенно не умеешь о себе заботиться, и еще смеешь говорить о возвращении в Чэнду.

Фэйинь, не обращая на него внимания, быстро взбежала по лестнице, приняла душ и легла спать.

Перед сном она все думала: как Цзи Жочуань, глава крупной корпорации, может быть таким назойливым? Фэйинь как-то спросила об этом тётю Ма, но та ответила:

— Вы говорите, молодой господин назойливый? Да что вы! Я столько лет работаю в семье Цзи, молодой господин — самый молчаливый из всех. Когда я с ним говорю, если он согласен — кивает, если нет — даже рта не открывает. Но он послушный, и улыбка у него приятная.

К тому же, когда они учились в одной школе, Фэйинь слышала, как девочки называли Цзи Жочуаня «хладнокровным принцем». Значит, и в школе он был неразговорчив.

Но с ней он всегда болтал без умолку. Линь Фэйинь ломала голову, но так и не могла понять почему. Возможно, потому что она обидела его в первый же день приезда в дом Цзи? Или потому что она жила за его счет, но не выказывала должного почтения? Наверное, его упреки были нормальны.

Не найдя ответа, она погрузилась в тяжелый сон. А что еще оставалось делать? Не ждать же, что Цзи Жочуань сам объяснит ей причину.