Глава 13. Ночь с императором. Часть 1

С самого вечера установилась душная погода.

Воздух был пропитан влагой, а из черных туч доносились раскаты грома. Когда паланкин императорской милости остановился у ворот Чаоян Гун, Сун Чжао подняла голову и посмотрела на темное небо. После стольких дней зноя наконец-то должен был пойти дождь.

Чжан Цзюгуй проводил Сун Чжао во дворец и отвел в боковой зал, где их ждала добродушная на вид пожилая женщина.

— Это наставница по этикету, — представил ее Чжан Цзюгуй. — Она расскажет вам о правилах поведения в покоях императора.

Дальнейший разговор был не для ушей евнуха, и он вышел, оставив их наедине.

— Правила поведения не так уж и сложны, — сказала наставница. — Главное — помнить о двух вещах: послушании и желании угодить. Наш император молод, взошел на престол в двадцать один год, правит уже три года, и в сентябре, после праздника урожая, ему исполнится всего двадцать четыре. Он в расцвете сил. Вы должны во всем подчиняться императору и не портить ему настроение. Ваша задача — доставить ему удовольствие и помочь забыть о тяготах государственных дел. Перед встречей с императором служанки помогут вам искупаться и переодеться, а затем проводят в его покои. После этого вас отвезут обратно. Конечно, если император пожелает, чтобы вы остались на ночь, это будет большая честь.

Сун Чжао внимательно выслушала ее и кивнула.

— Благодарю вас за наставления, — сказала она. — Я все запомнила.

Наставница велела служанкам проводить Сун Чжао в купальню. Обычно после купания наложниц наряжали и красили, но Чжан Цзюгуй отвел наставницу в сторону и сказал:

— Сыпь на лице госпожи Сун — это аллергия, которая еще не прошла. Если нанести пудру, сыпь может усилиться. Госпожа Сун очень красива, и эта сыпь не портит ее. Госпожа Чэнь Фэй желает, чтобы госпожа Сун предстала перед императором без косметики. Вы понимаете?

— Конечно, госпожа Чэнь Фэй права, — с улыбкой ответила наставница. — Я знаю, что делать.

Поэтому, когда Сун Чжао искупалась и переоделась, ее никто не стал красить, а сразу отвели в покои Сяо Цзинхэна.

Император сидел за столом и просматривал доклады. Услышав, что Сун Чжао вошла, он не поднял головы, продолжая ставить пометки на документах. Мерцание свечей наполняло комнату теплым светом. Из курильницы бошань поднимались густые клубы дыма сандалового дерева, окутывая Сяо Цзинхэна.

Сун Чжао впервые видела своего мужа. Как и говорили, Сяо Цзинхэн был невероятно красив, его внешность была поистине императорской. Густые брови и глаза, темные как обсидиан, придавали его взгляду глубину и решительность. Прямой нос и тонкие губы делали его еще более недоступным. Или, возможно, это ощущение исходило от его врожденного величия.

Сун Чжао опустилась на колени и поклонилась.

— Ваша покорная слуга, даин Сун, приветствует императора. Желаю вам долгих лет и процветания.

Сяо Цзинхэн замер, услышав ее голос. Он поднял голову и посмотрел на Сун Чжао.

— Подними голову, — сказал он.

Его низкий голос заставил Сун Чжао вздрогнуть. Она подняла голову, но, следуя этикету, не смела смотреть императору в глаза, и ее взгляд блуждал по сторонам. Сяо Цзинхэн заметил ее смущение и увидел сыпь на ее лице.

Еще до ее прихода императрица рассказала ему о новой даин. Она сказала, что девушка необычайно красива, но у нее аллергия на персиковую пыльцу, из-за которой у нее появилась сыпь на лице. Теперь, увидев Сун Чжао, Сяо Цзинхэн понял, что императрица не преувеличивала. Несмотря на сыпь, было видно, что у нее прекрасные черты лица.

Сяо Цзинхэн отвел взгляд и снова сосредоточился на документах. Однако он не оставил Сун Чжао без внимания.

— Подойди и приготовь мне тушь, — сказал он.

— Слушаюсь, — ответила Сун Чжао.

Она грациозно подошла к столу, слегка закатала рукава, обнажив тонкие запястья, взяла красную тушь и начала растирать ее.

За окном загремел гром. Рука Сун Чжао дрогнула, и капля туши упала на стол. Она быстро вытерла ее платком. Сяо Цзинхэн посмотрел на нее.

— Боишься? — холодно спросил он.

— Н-нет, — запинаясь, ответила Сун Чжао. Ее голос дрожал, выдавая страх.

Сяо Цзинхэн понял, что она притворяется, но не стал настаивать и продолжил читать доклады. Вскоре за окном зашумел дождь. Он усиливался, и ветер распахнул окно рядом со столом, впустив в комнату влажный воздух. Один из докладов упал на пол. Сун Чжао подбежала к окну, закрыла его и задвинула засов. Затем подняла доклад и подала его Сяо Цзинхэну. Все это время император не смотрел на нее. Слушая шум дождя, он прочитал строчку из стихотворения:

— За ночь легкий гром роняет тысячи нитей, чистый свет на черепице играет бликами.

Он не ожидал, что услышит в ответ тихий женский голос:

— Чувственный пион роняет весенние слезы, бессильный шиповник склонился на рассвете.

В глазах Сяо Цзинхэна блеснули искорки. Он поднял брови и посмотрел на Сун Чжао.

— Это малоизвестное стихотворение Цинь Гуаня. Откуда ты его знаешь?

Сун Чжао опустила глаза и тихо ответила:

— Мой отец любит поэзию, и я немного знакома с ней. Простите, что осмелилась показать свои скудные знания перед вами.

Теперь, когда между ними было меньше метра, Сяо Цзинхэн мог лучше ее рассмотреть. В каждом ее движении чувствовалась врожденная грация. Когда она закрывала окно, капли дождя упали ей на лицо и волосы. Сяо Цзинхэн протянул руку, чтобы стереть капли с ее щеки, но Сун Чжао отшатнулась. Однако было уже поздно. Пальцы Сяо Цзинхэна коснулись ее щеки, стирая капли дождя и размазывая красную краску, которой была нарисована сыпь.

Сяо Цзинхэн потер пальцы, рассматривая красную краску. Сун Чжао в ужасе упала на колени.

— Простите меня…

Сяо Цзинхэн посмотрел на нее. В его низком голосе звучала угроза.

— Ты не хочешь быть со мной?