Глава 12. Истинный хищник

Спустя пару дней, в полдень, Сун Чжао увидела Ли Гуйжэнь, прыгающую под палящим солнцем. Та вся покрылась испариной.

Служанки стояли поодаль, не решаясь подойти к ней. Сун Чжао спросила Ляньэр:

— Что с твоей госпожой? Не боится ли она сгореть на таком солнце?

— Госпожа любит прохладу, — ответила Ляньэр. — Вчера вечером она слишком долго лежала со льдом и простудилась. Больным наложницам нельзя быть у императора, поэтому Управление убрало табличку госпожи. Врач сказал, что нужно пропотеть, чтобы быстрее выздороветь, вот госпожа и стоит на солнце…

— Госпожа упала в обморок! Зовите врача! — вдруг закричала кто-то.

Ли Гуйжэнь, не выдержав жары, потеряла сознание. Служанки бросились к ней. Сун Чжао, наблюдая за суматохой, увидела, как Ли Гуйжэнь, едва придя в себя, схватила Ляньэр за руку и прошептала:

— Скажи… скажи императору, что я упала в обморок. Он пожалеет меня и придет навестить.

Сун Чжао усмехнулась, про себя назвав ее глупой, и вернулась в свои покои.

Однако совсем без внимания она Ли Гуйжэнь не оставила. Днем Сун Чжао сварила для нее прохладный суп из зеленых бобов и принесла ей.

Ли Гуйжэнь отказалась, сказав, что у нее нет аппетита. Тогда Сун Чжао сказала:

— Не стоит так переживать, сестра. Обычная простуда. Через неделю лечения все пройдет. Зачем мучить себя, стоя на солнце?

— Что ты понимаешь? — огрызнулась Ли Гуйжэнь и спросила Ляньэр: — Ты доложила императору? Он знает, что я упала в обморок?

— Да, госпожа, — ответила Ляньэр. — Я уже дважды отправляла сообщение.

Ли Гуйжэнь облегченно вздохнула, но тут же вскочила с кровати и направилась к туалетному столику.

— Когда придет император, я должна выглядеть безупречно, — бормотала она. — Ляньэр, помоги мне накраситься!

Глядя на нее, Сун Чжао не чувствовала жалости, только насмешку. «Если все мои соперницы такие глупые, жизнь во дворце будет скучной», — подумала она.

Вскоре Ли Гуйжэнь, закончив прихорашиваться, дождалась хороших новостей. Незнакомый молодой евнух из Управления пришел сообщить ей:

— Поздравляю вас, госпожа! Паланкин императорской милости уже едет в Яохуа Гун. Приготовьтесь.

Ли Гуйжэнь, услышав это, расцвела и, забыв о болезни, радостно выбежала во двор.

Через некоторое время паланкин действительно остановился у ворот Яохуа Гун. Встречать наложницу приехал главный евнух Управления, Чжан Цзюгуй. По правилам, главный евнух встречал наложницу только в первый раз. В дальнейшем такой чести удостаивались лишь те, кто получал специальный указ от императора.

Ли Гуйжэнь, сияя от счастья, подошла к Чжан Цзюгую.

— Какая честь, господин Чжан! — воскликнула она. — Вы сами приехали!

— Как ваше самочувствие, госпожа? — сдержанно улыбнулся Чжан Цзюгуй.

— Гораздо лучше, благодарю вас, — ответила Ли Гуйжэнь. Видя, что ее никто не приглашает в паланкин, она сама открыла дверцу и хотела сесть.

— Подождите, госпожа, — Чжан Цзюгуй остановил ее и закрыл дверцу. — Сегодня император выбрал не вашу табличку.

— Не мою? — Ли Гуйжэнь удивленно посмотрела на него, затем указала на молодого евнуха, который только что принес ей радостную весть. — Как это не мою? Этот евнух сказал, что император выбрал меня.

— Глупец! — Чжан Цзюгуй пнул молодого евнуха и, извиняясь перед Ли Гуйжэнь, сказал: — Он новенький в Управлении, наверное, перепутал.

Затем он повернулся к Сун Чжао, которая наблюдала за происходящим, и с поклоном произнес:

— Поздравляю вас, госпожа Сун! Сегодня император выбрал вашу табличку.

Все взгляды обратились к Сун Чжао. Ли Гуйжэнь чуть не лопнула от злости.

— Я? — Сун Чжао удивленно указала на себя.

— Прошу вас, госпожа, — Чжан Цзюгуй жестом пригласил ее в паланкин. — Не задерживайте нас.

Юнь Шань, услышав эту новость, чуть не сошла с ума от радости.

— Госпожа! Вы слышали? Император выбрал вас! — воскликнула она, но тут же помрачнела. — Господин Чжан, тот евнух ошибся. Госпожа не успела переодеться и накраситься. Может, вы подождете немного, я помогу…

— Подождать? — Чжан Цзюгуй покачал головой. — Есть правила, время нельзя терять. Не ставьте меня в неловкое положение, госпожа Сун.

Юнь Шань знала, что хотя отек на лице Сун Чжао спал, сыпь еще оставалась. Нужно было хотя бы нанести пудру, иначе какое впечатление она произведет на императора?

Но Чжан Цзюгуй торопил, и Сун Чжао сказала:

— Вы правы, правила нельзя нарушать. Я готова.

Ли Гуйжэнь, наблюдая, как Сун Чжао с ее «рябым» лицом садится в паланкин, чуть не разорвала в клочья шелковый платок, который сжимала в руках.

— Да она же напугает императора до смерти своей рожей!

Напугает ли Сун Чжао императора — неизвестно, но Ли Гуйжэнь точно была вне себя от ярости.

Когда Сун Чжао села в паланкин, ее притворное удивление исчезло, и лицо приняло спокойное выражение. Она услышала, как Чжан Цзюгуй тихо сказал:

— Госпожа Сун, эту возможность вам предоставила госпожа Чэнь Фэй. Цените ее.

— Благодарю вас за информацию и госпожу Чэнь Фэй за эту возможность, — ответила Сун Чжао.

— Не стоит благодарности, — усмехнулся Чжан Цзюгуй. — Я всего лишь слуга. Госпожа Чэнь Фэй редко кому помогает, значит, вы ей понравились.

— Я ценю ее доброту и постараюсь ее не разочаровать.

Сун Чжао прекрасно понимала, что люди из Управления никогда не ошибаются. Вся эта история была подстроена Чэнь Фэй. Во-первых, чтобы унизить Ли Гуйжэнь. Во-вторых, чтобы Сун Чжао не успела подготовиться к встрече с императором. Чэнь Фэй рассчитывала, что, увидев сыпь на лице Сун Чжао, Сяо Цзинхэн отправит ее обратно, не тронув. Таким образом, Чэнь Фэй одним выстрелом убила бы трех зайцев: унизила Ли Гуйжэнь, сделала вид, что помогла Сун Чжао, и опозорила ее перед императором.

Но Чэнь Фэй и представить себе не могла, что Сун Чжао, которую она считала пешкой в своей игре, на самом деле была истинным хищником, терпеливо ожидающим своего часа.