Глава 1. Указ о прибытии во дворец

Третий год правления Циюань, июль.

Это лето выдалось гораздо более душным, чем предыдущие.

Сун Чжао смотрела сквозь резную оконную раму на цветы во дворе, поникшие под палящим солнцем. От нагретого солнцем лотосового пруда поднимался прозрачный пар, и даже цикады на ветвях, казалось, ленились стрекотать.

Но в ее покоях было прохладно.

Сун Чжао полулежала на теплом сиденье, небрежно играя тонкими пальцами с кусочками льда в чаше перед собой.

Холодный туман клубился вокруг ее пальцев, а затем рассеивался.

Окна ее комнаты выходили на запад, и обычно все лето она чувствовала себя, словно в парилке. Но несколько дней назад в резиденцию Ху Го Гуна пришел императорский указ о том, что она должна отправиться во дворец в качестве наложницы, и с тех пор в ее покои беспрерывно доставляли лед.

Скрипнула дверь.

Сун Чжао невольно подняла брови и взглянула на вошедшую.

Служанка Юнь Шань принесла темно-фиолетовую накидку и аккуратно положила ее перед хозяйкой.

— Вторая госпожа, прислали одежду для дворца.

Это была темно-фиолетовая парчовая накидка, расшитая сучжоуской гладью. И ткань, и работа были высочайшего качества.

Раньше Сун Чжао, будучи дочерью наложницы, и прикоснуться к таким вещам не смела.

А теперь, когда она получила такую одежду, ей это не принесло радости.

— Убери пока. Завтра во дворец я отправлюсь в том, что на мне сейчас.

Юнь Шань взглянула на дымчато-зеленую рубашку с облачным узором, которую носила Сун Чжао. Простая ткань, грубые стежки, невзрачный цвет… У служанки сжалось сердце.

— Вторая госпожа, я знаю, что вы расстроены, но императорский указ уже издан, все решено, и ничего нельзя изменить.

Видя, что Сун Чжао молча опустила голову, Юнь Шань взяла накидку и приложила к ней.

— Посмотрите, как этот цвет вам идет! В первый день во дворце новые наложницы предстают перед императором. Господин сказал, что вы должны воспользоваться этой возможностью и с первого взгляда очаровать Его Величество. Если не заслужить его расположения сразу, то потом добиться милости будет очень трудно.

Сун Чжао помолчала, а затем спросила:

— Который час?

— Полдень. Завтра вы отправляетесь во дворец, господин и госпожа ждут вас в главном зале, чтобы попрощаться.

— Помоги мне встать и причесаться.

Глаза Юнь Шань заблестели от радости.

— Хорошо! Вот и славно, что вторая госпожа взяла себя в руки!

Служанка решила, что раз Сун Чжао хочет наряжаться, значит, она еще не совсем отчаялась. Путь во дворце будет нелегким, но все же лучше, чем оставаться в резиденции. Ее госпожа обладала неземной красотой, и стоило ей только показаться перед императором, как он непременно окажется очарован. А если бы она осталась, кто знает, сколько еще пришлось бы ей терпеть издевательств от главной жены и ее дочери.

Пока Юнь Шань причесывала Сун Чжао, та достала из ящика коробочку со свежей пудрой и протянула ей.

— Эта пудра — подарок старшей сестры, когда она узнала, что я отправляюсь во дворец. Давай используем ее сегодня.

У Сун Чжао была очень светлая кожа, нежная, как нефрит. Такой красавице, как она, не нужна была пудра, достаточно было лишь немного румян и помады, чтобы затмить всех остальных. Но сегодня Сун Чжао попросила Юнь Шань нанести ей побольше пудры.

— На самом деле, госпожа, вы прекрасны и без пудры, — заметила Юнь Шань.

Сун Чжао, глядя на свое изящное лицо в зеркале, улыбнулась, но ничего не ответила.

Приведя себя в порядок, она отправилась в главный зал, где ее уже давно ждала семья. Во главе стола сидел Ху Го Гун Сун Шичэн, а по обе стороны от него — его главная жена Цзян Ши и ее дочь, старшая сестра Сун Чжао, Сун Юэ.

Все трое не сводили с нее глаз, и у каждого были свои мысли.

Сун Чжао присела в реверансе.

— Прошу прощения, что заставила отца, мать и старшую сестру ждать.

Сун Шичэн поднял руку, разрешая ей встать.

— Я уж подумал, что ты опять упрямишься и даже перед отъездом во дворец не хочешь нас видеть. Садись.

Она села, и тут Цзян Ши язвительно произнесла:

— Должна знать, что тебя отправляют во дворец исключительно ради твоего же блага. Твоя старшая сестра, из жалости к тебе, отказалась от своего места во дворце и попросила господина отправить тебя. Там тебя ждет безграничная роскошь и богатство, так что не будь неблагодарной.

— Да, благодарю мать и старшую сестру, — покорно ответила Сун Чжао, незаметно почесывая щеку.

Сун Юэ добавила:

— В этот раз во дворец отправляют всего четырех девушек. И хотя ты, будучи дочерью наложницы, получила лишь ранг даин, все госпожи во дворце очень добрые, и, думаю, никто не станет тебя обижать.

Сун Чжао кивнула.

— Старшая сестра совершенно права.

Все это время она продолжала почесывать лицо, и зуд становился все сильнее.

Цзян Ши нахмурилась.

— Что ты все чешешься, когда с тобой разговаривают?

Сун Чжао, превозмогая зуд, опустила руку, и тут Цзян Ши вскрикнула:

— Ах! Твое лицо…

Все посмотрели на Сун Чжао.

Ее прежде прекрасное лицо теперь было покрыто красной зудящей сыпью. Зрелище было ужасающим!

Под удивленными взглядами Сун Чжао прикрыла лицо руками и растерянно спросила:

— Что с моим лицом?

— Не трогай! — воскликнул Сун Шичэн. — Эй, кто-нибудь, позовите лекаря Чжана!

Пока ждали лекаря, все перешли из главного зала в боковой. Сун Чжао посмотрела в медное зеркало и увидела свое изуродованное лицо.

Для женщины красота — это все. А Сун Чжао от природы была наделена очарованием. Завтра, попав во дворец, она могла бы использовать свою красоту, чтобы добиться лучшей жизни.

Но теперь, когда ее лицо обезображено, все кончено.

Она горько заплакала, и вид ее был поистине жалок. Цзян Ши с дочерью злорадно наблюдали за ней, а Сун Шичэн искренне переживал.

Вернее, он переживал за лицо Сун Чжао, способное очаровать любого мужчину. Ведь он рассчитывал, что, попав во дворец, она завоюет расположение императора и поможет ему.

Лекарь Чжан осмотрел Сун Чжао и быстро определил причину сыпи.

— Господин, у второй госпожи аллергия.

— Аллергия? — удивился Сун Шичэн. — У нее аллергия только на пыльцу персика. Но с тех пор, как мы узнали об этом, в резиденции запрещено сажать персиковые деревья. Сейчас июль, персики не цветут. Откуда взяться пыльце?

Лекарь Чжан погладил бороду и предположил:

— Аллергия проявилась только на лице, значит, пыльца не попала в организм с пищей. Возможно, дело в чем-то, чем пользовалась вторая госпожа.

Сун Шичэн приказал все тщательно проверить.

Вскоре коробочка с пудрой, которую Сун Юэ подарила Сун Чжао, была представлена всем присутствующим.

Тщательно осмотрев ее, лекарь Чжан испуганно доложил:

— Господин, в эту пудру подмешана пыльца персика! Причем она так мелко перемолота, что без тщательной проверки заметить это практически невозможно.

В боковом зале поднялся шум.

Не успела Сун Юэ оправдаться, как Сун Чжао, рыдая, спросила:

— Старшая сестра, зачем ты так жестоко со мной обошлась?