Глава 8 (Часть 1)

Глава 8

Су Ван, услышав, что Лу Аньсюнь с матерью пришли к ним в дом с подарками, удивилась.

Ведь только утром ей приснился сон, в котором она сильно поругалась с Лу Аньсюнем.

Она спросила его, собирается ли он прекратить с ней всякое общение. И мелочный Лу Аньсюнь ответил, что да, собирается. И ещё сказал, что хотел жениться на первой красавице столицы, но из-за неё всё сорвалось.

Су Ван так разозлилась, что во сне пнула его пару раз и заявила: «Иди и женись на своей первой красавице! Трёхногой жабы не сыщешь, а двуногих мужчин полно. Я, Су Ван, не горю желанием за тебя замуж!»

Она проснулась в гневе. И тот, с кем она только что во сне порвала все отношения, вдруг явился к ним в дом.

— Зачем он пришёл? — спросила Су Ван.

— Служанка не знает, — ответила Сан Шэнь. — Господин Лу пришёл вместе с госпожой Линь, и они принесли подарки.

Су Ван какое-то время сидела на стуле в оцепенении, а потом приказала: — Сан Шэнь, сходи на передний двор и разузнай, зачем пришёл Лу Аньсюнь. Только тихо, чтобы тебя никто не заметил, особенно Лу Аньсюнь.

— Да! Слушаюсь!

Сан Шэнь положила вещи и ушла.

Вскоре она вернулась с... как бы это сказать... странным выражением лица. Удивление, недоумение, растерянность и ещё немного злорадства.

— Госпожа, я всё выяснила, — вбежав в комнату, запыхавшись, сказала она. — Господин Лу пришёл просить вашей руки.

?

Су Ван как раз завтракала. Услышав это, она отложила палочки.

— Служанка слышала это своими ушами, — продолжила Сан Шэнь. — Госпожа Линь даже пригласила госпожу Цю, жену господина Цю из Академии Тайсюэ, в качестве свахи.

Су Ван застыла, её настроение внезапно улучшилось.

Словно её коварный план удался, словно что-то потерянное вернулось к ней.

— А... а Лу Аньсюнь? Что он сказал?

— Господин Лу? — Сан Шэнь нахмурилась. — Господин Лу ничего не сказал.

Какова была позиция Лу Аньсюня? Су Ван была в замешательстве. Неужели он пришёл свататься из-за того поцелуя, из-за их «близкого телесного контакта»?

Су Ван немного пожалела о своём поступке. Это было нечестно.

Ведь и Сун Шиинь, и Цзи Дайэ были лучше неё, любая из них могла бы помочь ему продвинуться по карьерной лестнице.

Она вздохнула, радость улетучилась, сменившись чувством вины.

— А что сказали мои отец и матушка? — наконец спросила она.

.

Что могли сказать господин Су и Чай Ши?

Когда Лу Аньсюнь пришёл свататься, они очень испугались.

Они были настолько ошеломлены, что потеряли голову, не понимая, почему на них вдруг свалилось такое счастье.

Кто такой Лу Аньсюнь? Этого парня они знали с детства, у него были блестящие перспективы, любой, кто его видел, показывал большой палец вверх.

А их дочь Су Ван по сравнению с Лу Аньсюнем... это было небо и земля.

Они прекрасно это понимали.

Конечно, господин Су и Чай Ши не знали, что Су Ван и Лу Аньсюнь втайне хорошо общаются, и думали, что их дочери просто сказочно повезло.

— Амитабха! Амитабха! — Чай Ши сложила руки вместе и пробормотала: — Должно быть, это потому, что я недавно пожертвовала деньги на масло для лампад в храме Дасянго. Будда явил чудо.

Иначе как бы такая хорошая партия досталась Вань-эр? Амитабха!

Су Ван: ...

— Если матушка считает, что это хорошая партия, почему не согласилась сразу?

Чай Ши с упрёком посмотрела на неё: — Что ты такое говоришь? Даже если моя дочь из семьи Су не так уж хороша, это он пришёл просить её руки. Конечно, нужно немного потянуть время.

— ...

Су Ван, откусив кусок дыни, спросила: — Матушка не боится, что Лу Аньсюнь передумает?

— Разве он может передумать? — Чай Ши, спокойная и уверенная, ответила: — Он оставил в залог нефритовый кулон своего отца, разве может он передумать?

Су Ван замерла.

Она видела тот нефритовый кулон, который оставил отец Лу Аньсюня.

Этот кулон был свадебным подарком его родителей. После смерти отца Лу кулон перешёл к Лу Аньсюню.

Все те годы, что Лу Аньсюнь жил с матерью, даже в самые тяжёлые времена он не думал его продать. Видно, как он дорожил этим кулоном.

Неожиданно, что он оставил его в качестве залога.

.

Ночью Су Ван ворочалась с боку на бок и не могла заснуть. Когда Лу Аньсюнь не приходил свататься, она злилась на него за предательство.

Но теперь, когда он пришёл, она чувствовала себя так, словно задолжала ему.

Су Ван больше всего боялась быть кому-то должной.

Поворочавшись ещё немного, Су Ван вскочила с кровати, достала из-под подушки круглый веер и вышла из спальни.

В конце марта стало жарко. Неизвестно, показалось ли это Су Ван, но сегодня вечером было особенно душно.

Она стояла во дворе, обмахиваясь веером, и вдруг услышала тихий звук из соседнего двора.

Су Ван подошла к стене, прислушалась, а потом побежала за лестницей.

Она приставила лестницу к стене, тихонько взобралась наверх и осторожно выглянула.

По ту сторону стены кто-то упражнялся с мечом при лунном свете.

Юноша двигался легко и грациозно, его одежда развевалась, меч сверкал, рассекая воздух. Аура меча была мощной и стремительной, камни и песок взлетали вокруг.

Лу Аньсюнь любил боевые искусства и с детства мечтал странствовать по свету с мечом в руках. В десять лет он чуть не сбежал из столицы с бродячим даосским монахом. Его мать тогда догнала его с валиком для стирки белья и вернула домой.

Он говорил, что всему, что умеет, его научил тот монах.

Су Ван мало что слышала об этом монахе, но несколько раз видела, как Лу Аньсюнь тренируется с мечом.

Но раньше это было днём, а ночью она видела это впервые.

— Что смотришь? — спустя некоторое время Лу Аньсюнь остановился.

Су Ван инстинктивно спряталась, но потом решила, что это выглядит глупо, и снова высунула голову.

— Привет! Какое совпадение, ты тоже не спишь? — с заискивающей улыбкой поздоровалась Су Ван.

Лу Аньсюнь был хмур, словно ему задолжали пять миллионов.

Су Ван почувствовала себя этой самой должницей и стушевалась.

Поколебавшись, она честно сказала: — Ладно, на самом деле я хотела с тобой поговорить.

— Говори.

Лу Аньсюнь убрал меч в ножны и встал к ней спиной, выпрямившись.

— Лу Аньсюнь, — спросила Су Ван, — ты действительно хочешь на мне жениться?

Лу Аньсюнь с трудом подбирая слова, спросил в ответ: — А ты как думаешь?

— ...

Су Ван вспомнила свой ужасный поступок — поцелуй против его воли — и её уверенность снова пошатнулась: — Я не это имела в виду. Я хотела спросить, не повредит ли тебе женитьба на мне. Ведь если бы ты женился на Сун Шиинь или госпоже Цзи, это бы тебе помогло.

— Что за помощь?

— Продвинуться по службе.

Лу Аньсюнь презрительно фыркнул: — Разве мне, Лу Аньсюню, нужна чья-то помощь, чтобы поступить на службу?

— Ох, — чувство вины Су Ван немного улеглось, и она снова почувствовала себя увереннее.

Она полностью перегнулась через стену и с улыбкой спросила: — Тогда почему ты вдруг передумал?

Лу Аньсюнь закатил глаза, но в темноте Су Ван этого не увидела.

— Ты сама сказала, что ешь мало, тебя легко прокормить, ты не капризная и не избалованная. Я всё равно кормлю Фугуя, прокормить ещё и тебя — не проблема.

— ...

Почему-то эти слова её совсем не радовали.

Су Ван почувствовала раздражение, и остатки вины окончательно исчезли.

— Лу Аньсюнь, разве меня можно сравнивать с Фугуем? — возмутилась она. — Фугуй — твой сын, а я...

— А ты кто?

Ладно, помолвка ещё не состоялась, говорить об этом рано.

— Ничего, — Су Ван, пользуясь случаем, спросила: — Ты больше не злишься?

— Су Ван! — Лу Аньсюнь повернулся к ней, хотел что-то сказать, но остановился.

— А? — отозвалась Су Ван.

— Если бы я не посватался к тебе, ты бы вышла замуж за Гао Цзюня?