0.2 (Часть 2)

Фан Го подняла голову и замерла от удивления.

Перед ней стоял человек с благородной осанкой, лучезарный, словно солнце и луна в объятиях, сияющий, как весенняя луна и ива.

За свои девятнадцать лет Фан Го еще не встречала никого с такой изысканной грацией.

Сердце екнуло. Фан Го покраснела, смутилась и тихо прошептала:

— Ваше Величество…

— Если не ты, то твоя сестра, — небрежно произнес император. — Ты знаешь, какое наказание полагается за распространение слухов обо мне?

Фан Го тут же упала на колени:

— Это я выдумала, моя сестра ни при чем.

— Какие же вы сестры-неразлейвода. Будто я какой-то злодей.

— Ваше Величество — хороший человек.

Эти слова прозвучали так искренне, что император невольно рассмеялся:

— Встаньте. Я еще не решил, как вас наказать.

Фан Го поднялась. Император продолжил:

— Между мной и Чжао Му нет никаких отношений. Объясни это своей сестре.

«Мне позволят вернуться? Значит, меня не казнят!»

Фан Го поспешно кивнула:

— Я объясню.

— Ты распускала слухи, и я не могу оставить это безнаказанным.

— Я готова принять наказание. — А что ей еще оставалось делать?

— У тебя есть два варианта: либо лишиться жалования на три года и никогда не покидать Цзыюйгун, либо оказать мне небольшую услугу.

Вот это поворот…

— Я готова помочь, — твердо сказала Фан Го.

Император улыбнулся:

— Я знаю, что не только ты в гареме подозреваешь меня в связи с Чжао Му. Чтобы положить конец всем этим сплетням, мне нужно, чтобы кто-то мне помог.

Фан Го склонила голову:

— Ваше Величество, отдавайте приказы. Я готова на все.

— Если кто-то в моем гареме забеременеет, слухи развеются сами собой.

— Ах… это… — Неужели он хочет… с ней?

Император продолжил:

— Но я действительно не хочу прикасаться к женщинам, поэтому мне нужна твоя помощь.

«Не хочет прикасаться к женщинам, но и не говорит, что он… нетрадиционной ориентации? Хотя, он сказал, что у него нет отношений с Чжао Му, а не то, что он не…»

— Но… Ваше Величество, если вы не хотите прикасаться ко мне, как я могу забеременеть? — недоуменно спросила Фан Го.

— Притворись, — ответил император. — Я попрошу придворного врача помочь тебе.

— А когда мне лучше «забеременеть»? — деловито поинтересовалась Фан Го.

— Я сообщу тебе.

Фан Го кивнула:

— Хорошо. — И добавила: — Позвольте откланяться.

Лицо императора помрачнело:

— Уже уходишь? Если ты не останешься на ночь, как потом все поверят, что ты беременна?

— А где мне спать? — Фан Го догадывалась, что он не захочет делить с ней постель.

Как она и предполагала, император указал на кушетку.

Фан Го заметила, что у него красивые, длинные и белые пальцы. Ей очень захотелось к ним прикоснуться.

Мысленно ругая себя за легкомыслие, она направилась к кушетке.

Кушетка императора была лучше, чем у обычных людей — достаточно большая и мягкая, спать на ней было вполне удобно.

Но, конечно, не так удобно, как на императорской кровати. Вот бы ей поспать на кровати императора!

А почему бы и нет?

Фан Го взяла чашку с чаем и, как бы случайно, задела ножку кровати. Чашка упала на кушетку, намочив большой участок.

— Ой!

Император обернулся на звук. Фан Го приняла несчастный вид и пролепетала:

— Ваше Величество, кушетка промокла.

Этот трюк был слишком очевидным. Яо Сян усмехнулась:

— Промокла, значит, будешь спать на полу.

Фан Го посмотрела на императора, и её глаза мгновенно наполнились слезами:

— Хорошо.

Она опустила взгляд. Длинные ресницы трепетали, скрывая бездонную печаль.

Яо Сян видела много красавиц, но только эта напомнила ей выражение «словно грушевый цветок в слезах». Ей стало жаль девушку.

Император вздохнула:

— Иди сюда.

Фан Го, всхлипывая, подошла к кровати. Она с детства была плаксой, и с годами это не изменилось. Стоило ей немного расстроиться, как она начинала плакать, и никак не могла остановиться.

— Договоримся сразу, я к тебе не притронусь. А если будешь плохо себя вести, я тебя накажу.

Фан Го вытерла слезы и кивнула:

— Я всегда сплю очень спокойно.

— Тогда будем спать вместе. Принеси одеяло. — Спать в одной кровати можно, но под одним одеялом — нет.

Императорская кровать была огромной. Они лежали почти не касаясь друг друга, но Фан Го была счастлива.

Быть так близко к любимому человеку — разве можно не радоваться?

Но за радостью следовала и печаль. Что, если он действительно… нетрадиционной ориентации? Что ей тогда делать?

Даже если нет, в гареме столько красавиц, почему он должен выбрать именно её?

Размышляя, она погрузилась в сон. Когда проснулась, за окном уже рассвело.

Императора уже не было. Фан Го подумала, какой же он трудолюбивый, привела себя в порядок и вышла из комнаты.

По дороге в Цзыюйгун ей все время казалось, что кто-то смотрит на нее странным взглядом.

Вернувшись «домой», Фан Го наконец поняла, в чем дело.

В главной зале стояло семь или восемь больших сундуков, запечатанных императорской печатью. Сяо Юй, увидев её, тут же бросилась навстречу, радостно восклицая:

— Юная госпожа, наши молитвы услышаны! Это все Его Величество прислал вам! Вы… вы как, хорошо провели ночь?