03. Букет (Часть 5)

Из его сбивчивого, прерываемого рыданиями рассказа, ветеринары смогли понять, что произошло: мужчина недавно нашел хорошую работу, но рабочий день стал намного длиннее, и у него совсем не оставалось времени на питомца.

Из-за недостатка внимания случилась беда: бедный котенок проглотил целый пластиковый пакет. Когда хозяин это заметил, Карло уже лежал в собственной рвоте, отчаянно хватая ртом воздух, цепляясь за жизнь.

Молодой человек рыдал, умоляя врачей спасти его кота.

С озабоченным видом Алена помогла ему дойти до скамейки в приемной и побежала в соседний магазин за банкой холодной газировки.

Вернувшись, она увидела, что мужчина сидит, уткнувшись лицом в ладони, и тихо плачет. Хотя назвать это плачем было сложно — он скорее сидел, опустив голову, словно страус, прячущий голову в песок.

Больше ничего необычного в его поведении не было. Он выглядел не столько плачущим, сколько измученным и уставшим человеком, присевшим отдохнуть.

Только когда Алена подошла и села рядом, он поднял голову. Его глаза были красными от слез, по щекам все еще текли капли.

Сколько бы лет ни было этому мужчине, кем бы он ни работал, к какому бы социальному слою ни принадлежал, Алена понимала, что сейчас он был ненамного сильнее двенадцатилетнего ребенка.

Она протянула ему газировку, но он не взял банку.

— Это входит в стоимость лечения? — спросил он.

Алена покачала головой и достала из кармана пачку салфеток: — Нет, это от меня. И салфетки тоже.

Мужчина взял салфетки и вытер слезы. Он открыл банку, запрокинул голову и сделал большой глоток газировки.

Холодная, шипучая жидкость, казалось, немного успокоила его.

Он глубоко вздохнул. Капля воды скатилась по банке, словно невыплаканная слеза.

— Расскажите мне о нем, — Алена похлопала мужчину по плечу. — О чем угодно.

Мужчина не смотрел на нее, его взгляд был устремлен вниз. Телом он был здесь, но мыслями, казалось, блуждал где-то в своих воспоминаниях, пытаясь найти что-то хорошее.

— Он появился в моей жизни, когда мне было очень плохо, — начал он. — Маленький брошенный котенок и молодой человек, которого только что уволили с работы, а потом еще и отец умер.

Он сжал руки: — У меня… нет матери. Мне тридцать три года, я родился в самом конце войны. Мама не выжила, отец вырастил меня один. Он редко говорил о ней, это было для него слишком тяжело. Но я видел, как он ее любил. Мы три раза переезжали, и каждый раз он брал с собой ее старые фотографии.

В детстве я видел, как он гладил ее фотографию, и… я впервые видел, чтобы он так плакал. Я понял — он всегда ее любил. Даже после ее смерти.

Алена вздрогнула. Она посмотрела на мужчину: он продолжал тихо рассказывать свою историю.

— Когда отец умер, мне показалось, что мой мир рухнул, — он сжал банку в руке. — Это было странное чувство: словно мой мир постепенно теряет краски, становится серым.

— Безнадежно серым?

Алена услышала, как дрожит ее собственный голос.

— Безнадежно серым, — мужчина сделал еще один глоток газировки. — Но в те самые темные дни я нашел Карло.

— Его звали Сонг?

— Я нашел его в Рождество. «Рождественская песнь» Чарльза Диккенса, вы читали? Боб и Скрудж всегда напоминали мне меня и моего жадного начальника — бывшего начальника. — Впервые за все время мужчина улыбнулся. — Я сам уволился, в каком-то смысле это я уволил своего начальника. Эй, доктор, вы выглядите… расстроенной?

— Нет, — Алена вытерла глаза. — Просто что-то попало в глаз. Расскажите мне о себе и Карло.

Мужчина молча сделал еще один глоток холодной газировки и продолжил свой рассказ: — Карло для меня больше, чем просто кот. Он как… слишком активный ребенок. За котятами нужен глаз да глаз, но когда они трутся о твои ноги и мурлыкают, понимаешь, что все усилия того стоили. Никто не может устоять перед очарованием котенка.

Я наслаждался каждой минутой, проведенной с ним. Прошло много времени, и я вдруг понял — я больше не грущу о смерти отца.

Он снова вздохнул: — Я… не могу потерять Карло. Но это моя вина — не нужно было оставлять его одного дома, не нужно было оставлять пакет в доступном месте… Это все моя вина…

Банка выпала из его рук и с лязгом упала на цементный пол. Он снова разрыдался. Алена молча смотрела, как газировка вытекает из банки, растекаясь по полу.

Пузырьки углекислого газа лопались на поверхности с тихим шипением.

У Алены закружилась голова: ей показалось, что она вернулась в тот самый полевой госпиталь. Запах дезинфицирующего средства стал сильнее, он словно захлестывал ее.

А шипение пузырьков газировки превратилось в шипение вытекающего кислорода.

Дезинфицирующее средство. Лекарства. Кислород. Нехватка лекарств и персонала, умирающие люди и… Виджилио, который был рядом, утешал ее и поддерживал в те тяжелые дни.

Ее губы шевелились: «Вы закончили свой рассказ? Тогда я тоже хочу рассказать свою историю. Я знала одного врача, доброго и чистого, как этот белый халат. Он спас мне жизнь и помог пережить самые темные времена. Я думала, что после войны нас ждет счастливый конец, но я не видела, как война искалечила его душу.

И тогда настала моя очередь утешать его, залечивать его раны. Он был моим британским короткошерстным котенком. Песней, которую он пел только для меня.

Хэппи-энд? Конечно, хэппи-энд. Мы справились с прошлым, как Джонси пережила долгую зиму и встретила свою весну.

Звучит неправдоподобно? Нет, молодой человек, послушайте: я старше вас почти на тридцать лет. Я, мы пережили те темные, страшные времена. Мы не хотим хвастаться своими шрамами, никто не станет делать из своей боли развлечение.

У нас был счастливый конец. Да, счастливый».

Но Алена промолчала. Она наклонилась и стала гладить мужчину по широкой спине, как мать, утешающая ребенка.

Алена попросила у коллеги сигарету — это было редкостью для нее. Она прикурила от зажженной коллегой зажигалки, открыла дверь и вышла на холодный ветер, в сгущающиеся сумерки.

Она подняла голову и посмотрела на темное небо: начинал падать снег.

Она затянулась, огонек сигареты неровно мерцал в холодном воздухе. Алена закрыла глаза и выдохнула.

Бледно-голубой дым медленно поднимался к небу, закручиваясь спиралью: три духа из «Рождественской песни».

Она вдруг подумала о том, как из клубов голубого дыма появляются человеческие фигуры, как они шумят, смеются и тревожат живых. Заставляют их чувствовать себя растерянными, беспомощными, испуганными.

Призраки в историях редко бывают положительными персонажами. Но если бы такие духи существовали… Она снова затянулась и выдохнула.

Холодный дым извивался в сгущающихся сумерках: может ли этот дым принять форму лица? Лица, которое она всеми силами пыталась забыть, но которое постоянно всплывало в ее памяти?

«Я не боюсь призраков, я хочу поговорить с ним, вспомнить прошлое. Пусть он придет, пусть ворвется в мою жизнь так же внезапно, как и ушел из нее.

Если загробный мир существует, если души умерших реальны… может ли он, тот, о ком я не могу забыть, прийти ко мне?»