Глава 6. Ужин (Часть 2)

Люсьен почувствовал, как кровь приливает к голове. Ему вдруг захотелось высказаться. — Парламент принял этот закон из страха перед законным наследником французского престола.

Их напугала реакция французского народа на майскую свадьбу принцессы Амелии Орлеанской и наследного принца Португалии.

— Эти так называемые народные избранники — всего лишь кривляющиеся шуты в Пале-Рояль. Они как водоросли, которых течением прибьет к берегу и разобьет в щепки. Когда они появляются на публике, их встречают лишь насмешки и презрение.

— Французская королевская династия, начиная с Меровингов, существует уже тысячу лет. Она подобна раскидистому дубу, корни которого глубоко вросли в землю этой страны, переплелись с ее основанием и стали неотделимы от него. Если вырвать этот дуб с корнем, то в фундаменте страны останется непоправимая трещина.

— Оглядываясь на историю, начиная с 1789 года, можно заметить, что во времена политической стабильности Франции на троне в Тюильри всегда восседал монарх, будь то законный правитель или узурпатор. А во времена республики либо лилась кровь, либо страна пребывала в хаосе. Посмотрите на нынешнюю политическую ситуацию: кабинеты министров меняются быстрее, чем куртизанки в Монмартре теряют свою популярность. Вот что Третья республика принесла нашей стране — полный хаос.

— Французские провинции Эльзас и Лотарингия все еще находятся под пятой Германии, а наши политики стали посмешищем для всего мира. Конечно, они боятся силы монархии, боятся, что французский народ, уставший от их жалкого спектакля, спихнет их со сцены! Поэтому они и цепляются за власть из последних сил.

Как только Люсьен закончил говорить, Альфонс первым начал аплодировать. — Какое красноречие! Вылитый Цицерон! Если вы когда-нибудь попадете в парламент, то сможете сделать эти скучные дебаты в Пале-Рояль хоть немного интереснее.

Господин Илленберг одобрительно кивнул. Даже взгляд графа де Ларошеля, обращенный на Люсьена, стал чуть теплее.

Господин Дю Валье тут же обратился к графу: — Дорогой граф, господин Баруа как-то упоминал мне, что хотел бы заняться политикой, особенно дипломатией. Думаю, такой талантливый молодой человек, работая на правительство, станет незаменимым помощником для любого.

Граф де Ларошель поставил бокал и снова окинул Люсьена оценивающим взглядом. Люсьен снова почувствовал себя товаром на витрине.

— Судя по вашей речи, господин Баруа, вы действительно умны. Если хотите, можете завтра в два часа дня прийти ко мне в кабинет. Мне как раз нужен личный секретарь, и если вы справитесь с этой работой, то решите одну из моих проблем.

Игнорируя подмигивания Альфонса, Люсьен слегка поклонился графу. — Для меня большая честь.

Он кивнул господину Дю Валье, который сиял от удовольствия, довольный таким удачным поворотом событий.

— Ну вот, вы добились своего, — тихо сказал Альфонс.

— И все благодаря вам, — с сарказмом ответил Люсьен.

— Если бы вы продолжали молчать, все приняли бы вас за скучную восковую фигуру. Я понял, что вы ждете удобного момента, чтобы высказаться, и решил вам его предоставить, — Альфонс пожал плечами. — Судя по результату, все получилось отлично.

Он съел кусок ростбифа и запил его бокалом бордо.

— Но если вы хотите заняться политикой, почему бы не обратиться ко мне? — спросил Альфонс, с удовольствием отпив вина. — Половина депутатов Пале-Рояль обязана моей семье. С вашей внешностью и красноречием, да еще с моей небольшой финансовой поддержкой, вы без труда пройдете на следующих выборах. Зачем прислуживать бесчувственной мраморной статуе?

«Небольшая финансовая поддержка», должно быть, весьма внушительная сумма, — подумал Люсьен.

— Граф де Ларошель, безусловно, талантливый человек, и я уверен, что многому у него научусь, — осторожно ответил Люсьен. — К тому же, ваша «небольшая финансовая поддержка», вероятно, потребует от меня чего-то взамен… Хотя я новичок в политике, но знаю, что расходы на избирательную кампанию исчисляются сотнями тысяч франков.

— А может, я просто великодушный человек, желающий помочь молодому дарованию? — Альфонс снова взял кусок ростбифа.

Люсьен ответил саркастической улыбкой. — Неужели вы собираетесь бороться за премию Монтиона в этом году?

— А что господин Дю Валье хочет получить взамен за свою помощь? — спросил Альфонс. — Он не просто так расстарался, расчищая вам дорогу. Что ему нужно от вас?

«Возможно, он испытывает что-то вроде отцовских чувств», — подумал Люсьен.

— Господин Дю Валье просто помогает сыну старого друга, — пожал он плечами.

Альфонс усмехнулся и, ничего не ответив, сосредоточился на еде.

Разговор за столом продолжился. Тема перешла на недавний прием, устроенный господином Илленбергом. Банкир рассказал, что на приеме присутствовал и военный министр, генерал Буланже, но по просьбе самого генерала об этом не сообщалось в газетах.

Все тут же начали обсуждать генерала Буланже. К удивлению Люсьена, почти все присутствующие были как-то связаны с этим человеком. Даже граф де Ларошель, упоминая его имя, заметно смягчился.

Военный министр, генерал Буланже, был известен своими радикальными националистическими взглядами и стремлением к реваншу с Германией. По сравнению с этими жалкими политиками, генерал казался фигурой наполеоновского масштаба. Многие даже считали, что он однажды пойдет по стопам Наполеона и станет правителем страны. Что же связывало такого человека с роялистами и финансистами?

Люсьену было очень любопытно.

Он снова начал анализировать отношения между гостями. Господин Илленберг, финансовый магнат, поддерживал отношения с роялистом, графом де Ларошелем, исключительно из политических соображений. Судя по отношению графа и Альфонса, эти две группы недолюбливали друг друга и были связаны лишь общими интересами: господин Илленберг финансировал роялистов, а те, в свою очередь, использовали свое политическое влияние, чтобы помочь ему в его спекулятивных делах.

Чета Дю Валье, естественно, выступала посредником между этими двумя силами, своего рода брокером власти и богатства.

В таком случае согласие графа де Ларошеля взять к себе на службу никому не известного молодого человека, находящегося под покровительством господина Дю Валье, выглядело весьма странно.

Люсьен взглянул на графа. Лицо его оставалось бесстрастным.

Альфонс был прав: в этом мире мало благодетелей. Тот, кто оказывает услугу, всегда ждет чего-то взамен. Так чего же граф де Ларошель хотел от него?

В этот момент хозяин дома, господин Дю Валье, поднялся и предложил тост за здоровье графа Парижского и процветание бизнеса господина Илленберга.

Все встали и осушили свои бокалы.

— А теперь давайте перейдем к десерту и кофе! — громко объявила госпожа Дю Валье.