Глава 2.1

Если государственные дела занимали все внимание императора Юнчана, он мог отложить процесс отбора, но у девушек не было права голоса в этом вопросе.

Матрона Фан уже получила указ от императрицы — в назначенный час привести отобранных девушек в павильон Ваньчунь (Вечной весны) в императорском саду.

От рассвета до назначенного времени оставалось целых два часа. В этот период у девушек была лишь одна задача — нарядиться в свои лучшие одежды.

С момента попадания во дворец девушки могли носить только наряды и украшения, предоставленные дворцом. За исключением небольших различий в цвете и фасоне, их наряды мало чем отличались по качеству. Это делалось для того, чтобы девушки сосредоточились на изучении манер и этикета, а не на сравнениях и интригах.

Пока они находились в павильоне Чусю, их одежда была довольно простой, лишь немногим лучше нарядов обычных служанок. Однако сегодня, когда девушкам предстояло предстать перед знатными дамами, матрона Фан должна была убедиться, что каждая выглядит безупречно.

На самом деле смогут ли девушки занять высокое положение, мало зависело от матроны Фан. Но если их внешний вид окажется неряшливым и непривлекательным в глазах знати, вина пала бы именно на нее.

После скромного завтрака пятьдесят отобранных девушек выстроились в центре двора, и матрона Фан появилась точно в срок.

Девушки сразу же обратили внимание на длинный стол позади нее, где были разложены несколько комплектов ярких, роскошных нарядов.

Матрона Фан еще раз напомнила правила поведения перед императрицей. Затем она указала на стол и сказала:

— Эти наряды императрица специально заказала для вас у придворного портного. Я подобрала их, учитывая вашу внешность и фигуру, чтобы каждая получила самый подходящий вариант. Сейчас я раздам их по очереди. Получив одежду, возвращайтесь в свои комнаты и переодевайтесь. Когда последняя войдет, я зажгу благовоние. Как только оно догорит, мы отправимся. Опоздавшие будут наказаны за неуважение, а те, кто по своей или чужой вине задержит других, понесут равную с ними ответственность.

Сердца девушек сжались, и каждая мысленно решила держаться подальше от остальных.

Матрона Фан начала раздавать наряды.

Пятьдесят девушек стояли в десять рядов по пять человек, выстроившись в порядке прибытия.

Яо Хуан проснулась поздно и позавтракала позже остальных. Чэнь Ин настояла на том, чтобы подождать ее, поэтому они оказались в последнем ряду.

Чем раньше девушка получала свой наряд, тем больше у нее было времени на подготовку. Наблюдая, как девушки из первого ряда уже направляются в комнаты, Чэнь Ин не смогла скрыть беспокойства.

Она сжала руки и обернулась к Яо Хуан.

Яо Хуан улыбнулась ей и тихо сказала, слегка наклонив голову:

— Не волнуйся, у нас впереди полчаса.

Ее прическа была уже готова, а украшения — те же нефритовые шпильки, что и у остальных. На переодевание уйдет не больше четверти часа.

Чэнь Ин начала тревожиться, увидев, как девушки впереди беспокойно озираются. Но теперь, глядя на спокойную и светлую улыбку Яо Хуан, она постепенно успокоилась.

Матрона Фан работала быстро, и вскоре очередь дошла до ряда Яо Хуан из пяти девушек.

Чэнь Ин получила розовый верх с белой юбкой, а Яо Хуан, взглянув на светло-желтую кофту и ярко-красную длинную юбку, которые ей вручили, невольно подняла глаза.

К ее удивлению, обычно строгая матрона Фан улыбнулась ей и сказала:

— Иди переодевайся быстрее.

Яо Хуан явно почувствовала ее благосклонность и задумалась.

Неужели какой-то принц, а то и сам император Юнчан, действительно предпочитают таких девушек, как она? Матрона Фан, должно быть, знала об этом и потому выделяла ее, уверенная, что ее выберут.

В голове всплыли тревожные слова матери, сказанные перед ее отъездом:

— Если бы я знала, что будет отбор, я бы растила тебя более худенькой. Посмотри на эти пышные формы и тонкую талию — какой принц устоит? Но твой отец всего лишь мелкий чиновник, и принцы возьмут тебя разве что в наложницы…

Яо Хуан не поверила ей:

— Ли Тинван каждый день издевается, говоря, что я толстая и меня замуж никто не возьмет. Даже сын тысячника мной брезгует, а у принцев вкусы и вовсе утонченные. Им подавай благородных, скромных барышень из знатных семей.

Мать фыркнула:

— Пф! Если бы Ли Тинван действительно тебя невзлюбил, разве бы он бегал к нам в дом? Он только языком чешет, а в душе, небось, мечтает на тебе жениться.

Яо Хуан все равно не верила этому материнскому анализу.

Ли Тинван своими словами доводил ее до бешенства. Он не слепой, и если только не полный дурак, вряд ли таким образом проявлял бы симпатию.

Но все более явное расположение матроны Фан заставляло сердце Яо Хуан тревожно биться.

Она и не мечтала стать главной женой принца, но попасть в наложницы — даже с богатством и статусом — ее никак не радовало. Младшая наложница, вечно под пятой у главной жены…

Как Яо Хуан, которую родители баловали и растили в любви, могла бы смириться с таким унижением?

С тяжелым сердцем она последовала за Чэнь Ин в их маленькую комнату.

Когда три уже переодевающиеся девушки заметили ярко-красный наряд в руках Яо Хуан, у некоторых в глазах вспыхнула зависть, а другие стиснули зубы.

В комнате не было ширмы, и после месяца совместной жизни пять девушек давно забыли о стеснении.

Время поджимало, и даже самая скромная Чэнь Ин, закрыв дверь, небрежно сняла верхнюю одежду, обнажив юное, словно выточенное из нефрита тело.

Яо Хуан, не стесняясь еще больше, встала у окна спиной к остальным и начала расстегивать свой скромный наряд.

Первая закончившая переодеваться девушка украдкой бросила на нее взгляд — и тут же покраснела, а во рту у нее пересохло.