Глава 4.1

Карета Яо Хуан свернула в переулок Чаншоу как раз в обеденное время, когда соседи сидели за трапезой. Переулок был пустынен и тих.

Трое членов семьи Яо в суматохе забыли спросить у дворцового гонца, когда вернется их дочь. В момент вручения императорского указа они были настолько переполнены эмоциями, что, когда пришли в себя, посланник уже успел удалиться.

Первым движение у ворот заметил привратник А Гуй. Заглянув в щель, он увидел двух нарядных служанок, помогавших Яо Хуан выйти из кареты!

— Господин! Госпожа! Барышня вернулась! — закричал он, распахивая ворота.

Его крик эхом разнесся по дому. В главном зале трое членов семьи Яо выронили чашки, а соседи, заслышав шум, навострили уши и бросились к выходу.

Послышался хаотичный шум множества бегущих ног. Чжан Юэ переглянулся с семью другими стражами, и все восемь бойцов, сжимая оружие, образовали защитный периметр вокруг будущей принцессы и ее экипажа. Без прямого разрешения никто не смел приблизиться.

Из четырех дворцовых служанок Хуамэй и Байлин, ранее бывшие служанками второго ранга у наложницы Ду, хорошо знали манеры знати. Они сразу же нахмурились от громкого объявления А Гуя.

Если Байлин просто смутилась, то Хуамэй, посланная наложницей Ду с особым поручением, преисполнилась презрения: «Принц вопреки советам знатной наложницы женится на дочери мелкого чиновника ста дворов* — рано или поздно он пожалеет об этом!»

П.п.: *Чиновник «ста дворов» — низший административный ранг в древнем Китае, отвечавший за управление примерно сотней хозяйств или солдат.

Что касается Чуньянь и Цючань — они были новыми служанками, случайно выбранными наложницей Ду из числа необученных девушек. Своих проверенных и обученных горничных она, естественно, не стала отправлять к принцессе.

Выйдя за пределы дворца, Яо Хуан уже не чувствовала прежнего нетерпения поскорее вернуться домой. По дороге она с удовольствием разглядывала свои серебряные слитки и украшения, поэтому к моменту прибытия к родным воротам ее лицо выражало лишь спокойное достоинство.

Услышав оглушительный возглас А Гуя, Яо Хуан мгновенно оценила выражения лиц четырех служанок, отметив мельчайшие изменения в их мимике.

Наконец ворота распахнулись. Яо Чжэньху, Ло Цзиньхуа и Яо Линь буквально вылетели наружу, а следом за ними, не менее взволнованные, появились кухарка У Ши с двумя дочерьми — Цяонян и А Цзи.

— Матушка!

Увидев родных после более чем месячной разлуки, Яо Хуан не смогла сдержать слез. Она бросилась в объятия матери, рыдая так, что все ее тело содрогалось.

Ло Цзиньхуа, украдкой поглядывая на незнакомых стражников и служанок, нарочито громко пошутила:

— Видно, дворцовая кухня тебе пошла на пользу! Посмотрите-ка — даже поправилась!

Яо Хуан: «...»

Хуамэй опустила взгляд, скрывая презрение: «Какая вульгарная женщина!»

Чжан Юэ заметил, как Яо Чжэньху пристально разглядывает стражников. Сделав шаг вперед, он поклонился и пояснил порядок несения службы. Из-за скромных размеров усадьбы охрана будет разделена на дневную и ночную смены, по два человека у передних и задних ворот.

Услышав это, Яо Чжэньху рассмеялся:

— Его высочество чрезмерно любезен! Да в нашем переулке Чаншоу лет десять никаких воров не видели. Содержать здесь стражу — все равно что бить муху кузнечным молотом. Лучше вернитесь и помогите самому принцу!

Чжан Юэ: «...»

Яо Хуан остолбенела от такой отцовской простодушности. Забыв о сентиментальностях, она поспешно вытерла слезы и вмешалась:

— Отец, его высочество позаботился о моей безопасности, и я чрезвычайно благодарна за это. Пожалуйста, не беспокойся об этом.

Увидев сладкую улыбку дочери, Яо Чжэньху тут же согласился с расстановкой. С неподдельным энтузиазмом он спросил Чжан Юэ:

— Вы уже поели? У нас как раз свежие паровые булочки — может, зайдете перекусить?

Чжан Юэ вежливо отказался:

— Благодарю вас, господин, мы уже поели. Пожалуйста, проводите барышню внутрь отдохнуть.

Яо Хуан, опасаясь, что отец может сказать что-то неуместное, поспешила поручить Чжан Юэ организацию смен стражи и повела семью во двор.

Соседи, смущенные присутствием восьми стражников, не осмелились последовать за ними и разошлись по домам.

Внутри скромного дворика Яо Хуан кратко представила семье четырех дворцовых служанок. Бросив взгляд на южную комнату западного флигеля, она распорядилась:

— А Цзи, отведи их прибраться в южной комнате. Отныне они будут жить там. После уборки приготовь для них угощение.

А Цзи робко кивнула, чувствуя себя неловко рядом с нарядными служанками, чьи одежды были роскошнее даже хозяйских.

Обращаясь к Хуамэй, Яо Хуан добавила:

— После трапезы можете отдохнуть. Не стоит сразу браться за работу.

Хуамэй холодно кивнула в ответ, и А Цзи увела служанок обустраиваться.

Семья Яо собралась в главном зале. Когда кухарка подала дополнительный набор посуды для Яо Хуан и удалилась, Ло Цзиньхуа тут же захлопнула дверь.

Слезы блестели в ее глазах, когда она, сжимая дочернюю руку, тревожно осматривала Яо Хуан с ног до головы:

— Столько времени... Тебя не обижали там? Не притесняли?

Яо Хуан улыбнулась:

— Матушка, ты преувеличиваешь. Под присмотром матрон во дворце царила полная гармония. Девушки не смели обронить даже резкого слова.

Ло Цзиньхуа кивнула, отмечая цветущий вид дочери:

— Хм, действительно выглядишь хорошо. И не похудела даже.

Яо Хуан рассмеялась:

— Похудеть? Да я там с ума сходила от безделия! Бегать-прыгать запрещено, пространство крошечное — энергия просто бьет ключом! Но давайте есть и говорить одновременно. С самого утра я только булочку съела — умираю от голода!

П.п.: у служанок, кстати, интересные имена: 画眉 (Хуамэй) — дрозд, 百灵 (Байлин) — жаворонок, 春燕 (Чуньянь) — весенняя ласточка, 秋蝉 (Цучань) — осенняя цикада.