Глава 8 (Часть 2)

— В общем, Чжуан Цзин, не волнуйся, я обязательно скоро заработаю денег и мы заживём лучше. — Она оглядела маленький, ветхий домик, который, казалось, развалится от сильного ветра. — Как только заработаю денег, первым делом куплю нам дом побольше.

Он хотел сказать, что этот дом, хоть и маленький, старый и невзрачный, построен очень прочно. Его балки сделаны из железного дерева, которое славится своей долговечностью. Этот дом — как раз тот случай, когда внешность обманчива. Если бы не его давняя дружба с Лин Дуанем, этот скряга ни за что не продал бы ему дом так дёшево. Но она, похоже, всё не так поняла.

Однако… он был так рад снова видеть её улыбающейся, что решил не объяснять. Он также умолчал о том, что у него есть совместный бизнес с Лин Дуанем, который приносит неплохой доход, и что он сейчас довольно состоятельный человек.

Что бы она ни задумала, он поддержит её. Лишь бы она была счастлива.

— Хорошо, тогда я подожду, пока ты заработаешь на новый дом, и мы будем жить как обычные богачи.

— Без проблем, я берусь за это дело.

— Кстати, если хочешь заняться бизнесом, можешь попробовать сотрудничать с Лин Дуанем. Он неплохо разбирается в торговле.

— Сын главы торговой гильдии не может не уметь вести дела. Я знаю. Если найду что-то подходящее, поговорю с ним.

Она была полна решимости обеспечить ему хорошую жизнь, чтобы он всегда был счастлив.

Оказалось, что они мечтали об одном и том же.

Чтобы начать бизнес, нужны деньги. Чжуан Цзин размышлял, стоит ли снять часть своих сбережений из ломбарда и отдать ей, или же дать ей несколько своих вышивок на продажу.

Не стоит думать, что вышивка — это простое женское рукоделие. В любом деле можно достичь вершин мастерства. И если вышивка выполнена на таком уровне, она может принести огромное богатство.

Именно такими были работы Чжуан Цзина. Он вышивал под псевдонимом «Инь». Его кошельки, платки, одежда, картины… Каждая вещь была предметом вожделения знати.

Лин Дуань как-то сказал, что если бы он больше внимания уделял вышивке, то мог бы войти в десятку богатейших людей Поднебесной.

Но, умоляю! Он и так слишком много времени тратил на вышивание. Он точно не хотел довести своих родителей до сердечного приступа из-за этого.

Поэтому он предпочитал создавать мало, но качественно. Это имело свои преимущества: каждая его новая работа на аукционе семьи Лин уходила за баснословные деньги.

Он и дальше собирался придерживаться этого принципа и не позволять вышивке занимать всё своё время.

Ведь теперь у него была семья, и он должен был уделять больше внимания Фу Хуайцю и их дому.

Но сейчас обстоятельства требовали срочных мер, и он мог немного отступить от своих принципов. Он мог дать ей несколько своих вышивок, чтобы она заработала первоначальный капитал.

Однако, когда он предложил продать свои вышивки, она так рассмеялась, что он испугался, как бы её тонкая талия не переломилась. И ещё…

— Хуайцю, почему ты смеёшься?

Он совершенно не понимал, что происходит.

Она прокашлялась, пытаясь объяснить ему, что продажей вышитых кошельков и платков много не заработаешь. В лучшем случае, это позволит им просто не умереть с голоду. Но это было не то, чего она хотела.

Глядя на его серьёзное, немного простодушное лицо, она снова рассмеялась.

Он развёл руками. Он действительно не понимал, какую шутку он сказал, что её так развеселило.

Но ему нравилось видеть её смеющейся. Её счастье было для него важнее всего.

— Хуайцю, я говорю серьёзно, — он был готов ради неё нарушить свои принципы. — Ты можешь отнести эти вышивки Лин Дуаню, он выставит их на аукцион, и у тебя сразу появятся деньги для бизнеса.

Фу Хуайцю вытерла слёзы смеха рукавом. — О, Чжуан Цзин, ни один аукцион не станет продавать такие вещи, разве что… Ха-ха-ха… разве что это работы «Инь».

Но он и был «Инь»! Он хотел рассказать ей правду, но она махнула рукой. — Не волнуйся! У меня есть деньги. Я давно готовлюсь к этому дню. Тебе совершенно не о чем беспокоиться.

— Готовишься к этому дню? Почему ты так решила? И… как долго ты готовилась?

— Почти десять лет. Если быть точной, я начала готовиться, как только пошли слухи о том, что моя тётушка может стать императрицей.

— Я помню, тогда семья Фу была в большой милости у императора. Почему ты решила, что нужно подстраховаться?

— Всё, что достигает вершины, неизбежно падает. Разве не так было всегда? — Она пожала плечами. Падение было особенно предсказуемо, когда вся её семья упивалась богатством и властью. — А ты? Не говори мне, что ты не «готовился».

Он улыбнулся. В его глазах мелькнула хитринка. Простодушие исчезло, уступив место проницательности.

— Да, я готовился. — Иначе откуда бы взялся «Инь»? Зачем бы ему притворяться глупцом? Зачем тайно вести бизнес с Лин Дуанем? Всё это было для того, чтобы, когда придёт время падения, у него и его семьи был путь к отступлению.

— Я так и знала, — пробормотала она, не желая вдаваться в подробности его «подготовки». Некоторые вещи лучше не озвучивать, иначе они теряют свой смысл.

Но ей не терпелось задать один вопрос. Она понимала, что это глупо, но всё же спросила: — Ты рассказывал об этом Юань Цзыцзюань?

Он задумался и покачал головой. — Нет. А зачем?

— Просто так спросила. — Её сердце наполнилось радостью. Он не рассказал об этом Юань Цзыцзюань, но рассказал ей. Что это значило? Что она тоже занимала важное место в его сердце.

Она тихонько засмеялась. Как приятно чувствовать себя важной для него.

— Я что-то смешное сказал? — Он был в замешательстве.

— Нет, я просто… вспомнила кое-что забавное из нашего детства, — она не собиралась признаваться, как ей приятно его внимание.

Она надеялась, что однажды он сам скажет ей, что она — самая важная для него. И ради этого она будет изо всех сил стараться.

— Правда? — Вспоминая их детские приключения, полные неловких моментов, проделок и… радости, он невольно улыбнулся.