Глава 9. Ответы и испытания на семейном ужине

— Сегодня вечером наша семья собралась на простой ужин, не нужно стесняться. Считайте это семейным ужином в честь нашей первой встречи с невесткой, — сказал император Юань Чжолю с теплым выражением лица.

— Ваше Величество правы. Мы впервые видим Цинью. Цинья, не нужно так нервничать, — сказала императрица. Сяоя посмотрела на нее — та все время улыбалась ей с явным расположением. Сяоя инстинктивно расслабилась и ответила спокойной улыбкой.

— Ваши Величества правы, Сяоя будет стараться.

«Цинья? Это она про меня? Оказывается, меня зовут Цзэн Цинья, а не Цзэн Сяоя. Сяоя, Цинья… звучит почти одинаково, неважно», — решила для себя Сяоя.

— Сяоя говорит, что будет стараться, как забавно! Ваше Величество, не так ли? — каждое слово и движение императрицы выражали добродетель и кротость, а ее улыбающиеся глаза были очаровательны и дружелюбны.

— Хе-хе. В будущем пусть Цзин чаще берет Сяою на банкеты и праздники, знакомит с другими госпожами. Тогда она, естественно, научится держаться.

— Младший брат поступит согласно указанию старшего брата-императора, — ответил Юань Чжоцзин ровным голосом, но Юань Чжолю услышал в нем нотку недовольства. Он подумал, что его единственный младший брат все еще винит его за то, что он устроил этот брак.

— Однако раньше она никогда не посещала никаких мероприятий, боюсь, ей это не нравится. Младший брат может лишь постараться, но нельзя заставлять, — продолжил Юань Чжоцзин.

Слова Юань Чжоцзина были чистой правдой. Хотя Цзэн Цинья и носила имя дочери генерала, она никогда не соответствовала ему на деле. Ходили слухи, что у госпожи Цзэн Циньи судьба служанки. Распространялось множество насмешливых сплетен: например, что ей уже восемнадцать, а она не замужем, что у нее нет ни талантов, ни добродетелей, что она уродлива.

Говорили даже, что она слишком близко общается с мужчинами, не зная ни этикета, ни приличий, ни стыда.

Но нравилось ей это или нет, никто точно не знал. Раньше у нее просто не было возможности, так что нельзя сказать, что ей это не нравилось.

— Раньше было одно, а сейчас другое. Всегда полезно познакомиться с другими госпожами. В свободное время Сяоя может приходить в Нинсянгун и болтать со мной, своей невесткой-императрицей. Можно ведь, Ваше Величество?

— Конечно, можно, — Юань Чжолю всегда был снисходителен к императрице.

— Сяоя тоже считает, что это очень хорошо. Увидев сегодня невестку-императрицу, Сяоя поняла, что в этом мире действительно существуют спустившиеся с небес феи. Невестка-императрица так прекрасна!

— Хе-хе, у Сяои такой ловкий язычок, — императрица Шучжу слышала немало комплиментов, но на этот раз не смогла сдержать легкого самодовольства. Возможно, дело было не только в словах, но и в том, что в глазах Сяои читалось искреннее восхищение.

— Ха-ха-ха! — Юань Чжолю увидел редкое смущение на лице своей императрицы и не смог удержаться от громкого смеха.

Императрица тоже засмеялась. Сяоя смотрела на нее и искренне считала ее красивой. К красоте Сяоя всегда относилась с восторгом и честностью.

Император был очень красив и похож на кое-кого. Неудивительно, что он показался ей знакомым с первого взгляда. Но в императоре было нечто, называемое обаянием, чего Сяоя, вероятно, никогда не увидит в том самом «кое-ком».

— А чем Сяоя любит заниматься в свободное время? — спросила императрица.

— Э-э… Читать книги, писать… — выпалив это, Сяоя тут же почувствовала неладное. Писать — точнее, печатать на клавиатуре. Да и можно ли ее каракули назвать здесь письмом? Скорее, курица лапой нацарапала. А чтение романов считается чтением книг?

Она поспешно поправилась:

— Но книги я читаю разные, без разбора, а пишу коряво. Слов в связный текст сложить не могу, и показать написанное стыдно. Ни в чем не искусна, так, временный интерес от скуки.

— Похоже, Сяоя скромничает. Не так ли, Ваше Величество? — услышав это, императрица с улыбкой посмотрела на Юань Чжолю.

— М-м. Невестка наверняка недавно прочла немало хороших книг. Почему бы не рассказать нам здесь, не поделиться? — Юань Чжолю пристально посмотрел на Сяою. На этот раз он назвал ее более официально — «невестка», словно намекая кое-кому, чтобы тот не относился к ней слишком пренебрежительно.

Сяоя внутренне застонала. Сама себе могилу роет, хвастается умениями перед знатоками! Не могу же я рассказать о тех трех книгах, что нашла в Северном дворе! Неофициальные истории в них, конечно, захватывающие и непредсказуемые, но я их еще даже не дочитала, да и многого в них не понимаю, так что и пары слов связать не смогу.

— Да, Сяоя, расскажи нам немного, — подбодрила ее императрица Шучжу.

— Э-э… — Сяоя повернула голову к Юань Чжоцзину в поисках помощи, но тот даже не смотрел в ее сторону. На его губах играла холодная усмешка, словно его это совершенно не касалось.

Сяое оставалось лишь поджать губы, изобразить слабую улыбку и притвориться спокойной.

— Раз уж старший брат-император и невестка-императрица просят Сяою рассказать, то у Сяои действительно есть кое-что на уме. Когда я шла сюда от ворот Нинсянгуна, я видела, что весь сад полон персиковых деревьев с бутонами, готовыми распуститься. И мне вспомнилось одно стихотворение.

— О, какое стихотворение? — тут же спросила императрица Шучжу.

— Я прочту его, — Сяоя повернула голову к окну, ее голос звучал чисто и немного лениво.

— В Персиковом заливе — Персиковая хижина,
Под Персиковой хижиной — Персиковый бессмертный.
Персиковый бессмертный сажает персиковые деревья,
А потом срывает персиковые цветы и меняет их на вино.
Проснувшись от вина, сидит перед цветами,
Опьянев, снова спит под цветами.
Полупьяный, полутрезвый — день за днем,
Цветы распускаются, цветы опадают — год за годом.

Снаружи сгущалась ночь, тени деревьев были темны, но яркие красные фонари празднично освещали землю. Этот свет резко контрастировал с ее душевным унынием, отчего становилось еще тоскливее.

Сяоя повернулась к ним. Они пристально и изучающе смотрели на нее.

«Э-э…» — Сяоя была в замешательстве и попыталась взглядом попросить подсказки у сидевшей напротив невестки-императрицы.

— Какое прекрасное стихотворение! А откуда оно? — императрица радостно улыбнулась и восхищенно спросила.

По выражениям лиц Юань Чжолю и Юань Чжоцзина было видно, что им тоже очень хочется это узнать.

— Откуда… — уголок глаза Сяои незаметно дернулся. «Ну зачем докапываться до сути?»

— Да, откуда оно… — нетерпеливо повторила императрица.

— Я читала это стихотворение очень давно и сейчас точно не помню. Знаю только, что его написал поэт по фамилии Тан, хе-хе.

— А, вот как? — императрица казалась немного разочарованной ответом Сяои. Она тихо повторила только что услышанные строки, словно смакуя их.

Юань Чжолю и Юань Чжоцзин переглянулись и отвели изучающие взгляды.