Глава 1

Взгляд сразу же падал на огромную аметистовую клетку в центре дворца. Вырезанная из цельного куска пурпурного нефрита, она была украшена искусной резьбой, изображающей прекрасную деву. Казалось, мастер вложил всю душу в свою работу: каждый штрих, каждая деталь передавали изящество и хрупкость фигуры.

Широкие рукава, развевающиеся ленты, широкий пояс — девушка словно оживала на поверхности нефрита. Ее легкая фигура напоминала небесную фею Чанъэ, готовую вот-вот вспорхнуть с клетки. Красота ее лица была неописуема. Трудно было сказать, что восхищало больше — мастерство резчика или сама красота вымышленной девушки, так живо представшей перед глазами.

Внутри этой нефритовой клетки лежала девушка, одетая в белоснежное полупрозрачное платье. Она небрежно откинулась на мягкие лисьи меха, а ее изящные ноги выглядывали из-под подола.

Красота ее ног была безупречна, каждая линия, каждый изгиб — совершенство. Тонкая талия казалась еще тоньше, чем у девушки на резьбе, едва ли шире пояса.

Выше пояса, под алым лифом, вышитым цветком ириса, угадывались соблазнительные формы. С первого взгляда было понятно, что эта девушка намного прекраснее той, что изображена на клетке. Даже в качестве служанки та не смогла бы сравниться с ней.

— Три года поисков, и Ваше Величество наконец нашла девушку Ай. С детства их связывал брачный договор, весь дворец только об этом и говорит. Скоро свадьба, и девушка Ай станет Императрицей, самой почитаемой женщиной в мире.

Ирис резко открыла свои миндалевидные глаза. Густые, изогнутые ресницы дрогнули, взгляд на мгновение стал острым, словно клинок, а затем снова смягчился.

— Наш Император — лучший мужчина на свете. С самого восшествия на престол он издал указ о единобрачии. Сколько женщин завидуют счастью девушки Ай!

— Да уж! Наверное, Император всю жизнь ждал именно ее. Я мельком видела девушку Ай — такая красавица, что глаз не отвести. Черные волосы струились до тонкой талии, а светло-голубое платье развевалось при каждом движении. Никогда не видела, чтобы женщина двигалась с такой грацией. Даже издалека можно было заметить ее необыкновенную красоту.

— Именно! Только такая девушка достойна нашего Императора. Он не только уничтожил Страну Сакуры, но и всего за три года вернул Стране Ман былое величие. Все сакурские воины стали пленниками. Какими бы важными они ни были раньше, теперь они пали так же низко. Как они издевались над нами, так теперь и получают сполна. Раньше они называли нас манскими рабами, а теперь сами стали сакурскими подданными.

Серебристый смех двух служанок донесся сквозь двери в Пурпурный Небесный Дворец. Ирис не могла притвориться, что не слышит их. Ее взгляд остановился на резном дракончике на вершине клетки, и на губах появилась горькая усмешка.

Три года. Три года она провела в этой клетке. Из-за нее народ Страны Сакуры стал рабами. Если бы не ее чувства к нему, если бы она не доверяла ему безоговорочно, ничего бы этого не случилось. За эти три года он ни разу не навестил ее.

Возможно, он должен был разорвать ее на части или подвергнуть тем же пыткам, что она применяла к манским рабам. Но он просто запер ее в Пурпурном Небесном Дворце и забыл о ней. Возможно, это уже было величайшей милостью со стороны Императора Страны Ман.

Когда-то она была Императрицей Страны Сакуры, гордой и неприступной. Теперь же она — пленница в этой клетке, ее мир ограничен стенами дворца.

Она пошевелила ногой, и толстая золотая цепь, сковывавшая ее лодыжку, звякнула. За годы заточения цепь оставила следы на ее белоснежной коже, нарушая ее совершенство.

На ее теле не было ни единого изъяна, пока эта тяжелая цепь, словно оковы, не приковала ее к клетке, заточив ее сердце в темницу.

Она была всего лишь пешкой в его игре за возвращение власти! Вражда между двумя странами была давней.

Ее прабабушка, будучи еще принцессой, была спасена прекрасным юношей. Очарованная его красотой, она попросила Императора выдать ее за него замуж. После свадьбы юноша, плетя интриги, убил Императора и заточил прабабушку во дворце, сам же объявил себя правителем.

Позже прабабушка узнала, что он был принцем Страны Ман, и все это, включая ее спасение, было частью его плана. Видя, как он окружает себя другими женщинами, прабабушка, снедаемая обидой, затаила злобу.

Она терпеливо ждала своего часа и в конце концов вернула себе трон.

С тех пор жители Страны Ман стали рабами, а завет предков Страны Сакуры гласил, что они должны оставаться рабами вечно.

Прабабушка и представить себе не могла, что ее внучка попадет в ту же ловушку, устроенную потомком того самого принца. Прабабушке следовало уничтожить весь его род. Если две тигрицы не могут ужиться на одной горе, нужно действовать решительно. Но, видимо, род Минь был обречен на страдания из-за любви.

Этому должен был прийти конец. Ирис почувствовала во рту привкус крови. Ком подступил к горлу, как и отчаяние, сжимавшее ее сердце. Внезапно кровь хлынула изо рта, капая на вышитый ирис, окрашивая его в алый цвет.

Ее глаза, словно распустившиеся алые ирисы, горели ярким, болезненным огнем, полным горечи и сожаления. Она сглотнула кровь, и ее прекрасные, глубокие глаза, некогда сияющие гордостью и уверенностью, потускнели.

Он так и не полюбил ее. Возможно, она значила для него не больше, чем мимолетное видение.

Ирис встала и вышла из клетки. Цепь потянулась за ней, ее другой конец был прикреплен к клетке — ловушке для сердца, специально созданной для нее.

Тяжелая цепь звенела по мраморному полу, издавая глухой, унылый звук. Ирис давно привыкла к нему. Она подошла к столу, взяла фарфоровую чашку и сделала большой глоток чая, пытаясь смыть привкус крови.

Дверь со скрипом отворилась, и вошли две служанки в зеленых одеждах. Одна из них, по имени Зеленый Голубь, с шумом поставила перед Ирис серебряную миску с гнилым рисом, от которого исходил кислый запах. Этот рис она ела уже три года. Кто бы мог подумать, что три года назад она и взглянуть не хотела на изысканные яства, которые слуги уносили нетронутыми.

А теперь, спустя три года, у нее была только эта миска прокисшего риса. Все изменилось.

— Что, не нравится гнилой рис? Ты думаешь, ты все еще та грозная Императрица? Пленница!

Зеленый Голубь растягивала последнее слово, желая унизить Ирис. Та, кто была когда-то могущественной Императрицей, теперь была хуже служанки.

Ирис давно привыкла к подобным оскорблениям. Она даже бровью не повела, сохраняя свой гордый и надменный вид.

Зеленого Голубя это взбесило. Какая разница, насколько она горда, если она — пленница Страны Ман, вынужденная есть прокисшую еду, которую даже собаки не стали бы есть. Этот рис она специально для нее приготовила. Никто не говорил, что нельзя давать Императрице гнилую еду, вот она и решила взять на себя такую инициативу. Если Императрица умрет, это будет ее заслугой, местью за погибших братьев и сестер.

Ненависть к врагу была у нее в крови. Почему Император не казнил эту женщину, а поселил во дворце? Она не убила ее во сне только из жалости.

— Девушка Ай такая грациозная, неудивительно, что Император так к ней привязан. А некоторые даже не смотрят на себя, мечтают о внимании Императора. Пф, пусть только мечтают! Им остается ждать указа о казни.

Надоедливый голос Зеленого Голубя всегда звучал в самые неподходящие моменты. Раньше Ирис бы давно приказала отрубить ей голову, но сегодня она не хотела больше терпеть. Этот рис она больше есть не будет.

Ирис незаметно достала серебряную иглу и спрятала ее в ладони. Затем, ловким движением, она вонзила иглу в смертельную точку на теле Зеленого Голубя.

Служанка почувствовала резкую боль, пронзившую все тело, и, истекая кровью из всех отверстий, упала замертво. Вторая служанка закричала от ужаса и в панике посмотрела на Ирис.

Ирис же, как ни в чем не бывало, опустила ресницы и снова взяла чашку с чаем, делая медленный глоток. Только сейчас она поняла, что чай довольно неплох.

Гордость Ирис, ее императорское величие исходили изнутри, это было в ее крови, в отличие от скромных девушек из простых семей.

Сердце служанки бешено заколотилось. Она бросилась бежать из дворца. Ирис встала и, волоча за собой тяжелую цепь, направилась к прекрасной нефритовой клетке. Она вошла внутрь и откинулась на лисьи меха. Ее черные волосы рассыпались по меху, и от нее исходило странное сияние.

Что ж, три года она ела гнилой рис и дождалась таких новостей. Ее сердце мертво, надежды больше нет, а тело истощено за эти годы.

«Струится вода, опадают цветы, весна уходит. Небеса и земля…» (1)