Глава 4. Супруг, ты — мой супруг

— Жёнушка, он хорошо к тебе относился?

Линь Цинъюй с трудом выдавила из себя вопрос, и слезы тут же полились из глаз, капля за каплей скатываясь по щекам. Ей было невыносимо грустно.

Лань Цин наконец поняла, что ей не показалось. Ее болезненный супруг действительно плакал из-за нее…

Они ведь знакомы всего несколько дней, неужели она действительно ему понравилась?

В ее сердце зародилось беспокойство, смешанное с растерянностью. Она не знала, как реагировать.

Жёнушка опустила голову, не показывая никаких эмоций.

Линь Цинъюй больше не могла сдерживаться. Она отвернулась и заплакала беззвучно, словно не в силах высказать всю свою обиду.

— Жёнушка, если он хорошо к тебе относится, уходи с ним. Я ни за что не стану вам мешать.

Это жёнушка первой украла ее сердце, каждое ее движение влияло на радость и печаль Линь Цинъюй.

Если жёнушка бросит ее, то она больше никогда не захочет ее видеть.

— Куда же мне идти?

Лань Цин тихо вздохнула, глядя на худую спину Линь Цинъюй.

— Супруг, ты — мой супруг…

В этот момент Лань Цин уже предчувствовала, что появление Чжао Тяньдэ не сулит ничего хорошего.

И действительно, не прошло и получаса, как Линь Шуйшэн привел домой больше десяти мужчин из деревни.

Все они выглядели свирепо и сердито, напугав даже Линь Цинъюй.

— Отец, что ты делаешь?

Линь Шуйшэн с мрачным лицом неохотно ответил:

— Какое тебе дело? Возвращайся в свою комнату.

Линь Цинъюй посмотрела на него, затем на односельчан позади. Младший сын лекаря Линя кивнул в сторону жёнушки.

Жёнушка была бледна, поджав губы, она молчала. Увидев взгляд Линь Цинъюй, она заставила себя улыбнуться.

— Супруг, отец, кажется, неправильно понял. Я не знаю, как он сюда попал. У меня и в мыслях не было сбегать.

Линь Цинъюй, конечно, верила ей. К тому же, если бы у жёнушки был лучший вариант, она бы отпустила ее…

Она кивнула и заслонила Лань Цин собой.

— Спасибо вам, уважаемые односельчане. Цинъюй очень жаль, что отвлекла вас от полевых работ. Пожалуйста, возвращайтесь скорее домой.

— Это все недоразумение. Мы с женой любим друг друга, она не уйдет.

Линь Цинъюй была единственным сюцаем в округе, признанным умником в глазах деревенских жителей. К ее словам прислушивались, и лица мужчин заметно смягчились.

Однако по авторитету и связям Линь Цинъюй уступала Линь Шуйшэну. Она была моложе, к тому же из-за учебы и слабого здоровья редко выходила из дома.

В деревне почти все ее знали, но она знала лишь нескольких друзей детства.

Кто-то из толпы спросил мнения Линь Шуйшэна. Если он тоже посчитает, что все в порядке, они уйдут.

Гнев Линь Шуйшэна немного утих, но лицо его оставалось напряженным, и он молчал.

Линь Цинъюй забеспокоилась.

— Отец… не пугай ее. Если бы младший брат Жуань не сказал, жёнушка бы и не знала об этом.

От волнения ее тело ослабло. Едва закончив фразу, она начала сильно кашлять, и внезапно в горле появился привкус крови.

Линь Цинъюй не сдержалась и выплюнула темный сгусток крови.

Она замерла, глядя на кровь, и бесконечный ужас охватил ее.

Она отчетливо помнила: впервые она выплюнула темную кровь на восьмом году правления Цяньюань, в год своей смерти…

Линь Шуйшэн хотел подойти, но колебался, не зная, что делать. Вдруг он услышал испуганный возглас…

— Гоудань, что с тобой? — он запаниковал и, забыв обо всем, бросился к Линь Цинъюй, схватив ее за руку. Он не мог поверить своим глазам.

Линь Цинъюй только тогда пришла в себя и, прикрыв рот рукой, отшатнулась на несколько шагов.

— Отец, я в порядке. Скорее отпусти всех домой.

В такой момент Линь Шуйшэн не посмел ослушаться и тут же согласился.

Младший сын лекаря Линя со всех ног бросился домой. Окружающие начали шептаться, что у Линь Цинъюй чахотка и что, похоже, слова гадателя сбудутся — она не доживет до восемнадцати лет.

Эти слова в прошлой жизни она много раз слышала от Линь Теданя.

Линь Цинъюй, словно в тумане, опираясь на жёнушку, вернулась в комнату и легла.

Жёнушка все время держала ее холодную руку и вытирала мелкие капельки пота со лба.

Линь Шуйшэн принес из кухни чашку горячей воды. Лань Цин взяла ее и помогла Линь Цинъюй выпить.

Немного придя в себя, Линь Цинъюй посмотрела на растерянного Линь Шуйшэна и слабо улыбнулась.

— Отец, я в порядке, не волнуйтесь.

Линь Шуйшэн, обычно молчаливый, долго мялся, а потом сел на порог.

— Лекарь Линь скоро придет. Я посижу тут, посмотрю, что он скажет.

— Скорее всего, просто выпишет лекарство.

Линь Цинъюй горько усмехнулась. Если это действительно чахотка, то в этой жизни, даже если Линь Тедань ее не убьет, ей все равно осталось недолго.

Она повернула голову и посмотрела на жёнушку. Появился ее бывший жених, и ее неизлечимая болезнь проявилась раньше времени. Такое совпадение… кто поверит, что это не предначертано небесами?

Линь Цинъюй устало закрыла глаза, ожидая прихода лекаря Линя.

Жёнушка все время держала ее за руку, время от времени вытирая пот. Ее забота была такой трогательной, что Линь Цинъюй незаметно уснула.

Лекарь Линь поспешно пришел.

Он только что спустился с горы, даже не успев снять корзину с лекарствами за спиной, как услышал от сына, что Линь Цинъюй вырвало кровью.

Увидев его, Линь Шуйшэн вскочил, словно ошпаренный, и, согнувшись, пригласил лекаря Линя в дом.

— Лекарь Линь, Гоудань вырвало кровью. Посмотрите скорее.

Лекарь Линь, серьезный, с вечно напряженным лицом, слегка кивнул.

— Вы все выйдите.

— Беспокоим вас.

Лань Цин поклонилась и вышла вслед за Линь Шуйшэном.

Они смотрели на закрытую дверь, ничем не в силах помочь.

Через некоторое время Линь Шуйшэн сказал Лань Цин:

— Я пойду позову жену. А ты… — он бросил взгляд на комнату и тихо пригрозил: — Сегодняшнее забудем. Хорошо заботься о Гоудане. Наша семья Линь кормит тебя, поит и не обижает. Твоя купчая у нас. Если посмеешь сбежать, я сломаю тебе ноги, поняла?

— Поняла, отец.

Лань Цин покорно кивнула.

— Оставьте супруга на меня.

Если бы она выказала хоть малейшее недовольство, Линь Шуйшэну стало бы легче. Но она была такой послушной и покорной, что казалось, будто он зря ее обвинил.

Линь Шуйшэн затаил обиду и, придя в поле, все еще не мог успокоиться.

Мать Линь Цинъюй бросила мотыгу и подбежала, схватив Линь Шуйшэна за руку.

— Муж, ну как там? Девчонка не сбежала с тем парнем? Мне кажется, ей так нравится наша Юйэр…

Линь Шуйшэн с каменным лицом оттолкнул ее. Только он поднял мотыгу, как мать Линь Цинъюй тут же выхватила ее.

— Я тебя спрашиваю! Ты что, онемел? — сердито сказала она.

— Сбежала или нет? Если бы сбежала, разве я бы вернулся? — раздраженно ответил Линь Шуйшэн, нахмурившись так, что морщины под глазами стали глубже. — Не спрашивай. Скорее возвращайся, твой сын снова заболел.

— А? — Мать Линь Цинъюй испугалась. — Но ведь Юйэр выглядела неплохо в последние два дня?

— Ты идешь или нет? Если нет, то разбрасывай семена, — пробормотал Линь Шуйшэн. — Везде нужны деньги. Интересно, сколько на этот раз придется потратить.

Мать Линь Цинъюй посмотрела на солнце. Уже близился полдень.

— Я вернусь, посмотрю. Потом принесу тебе поесть.

…

Лекарь Линь убрал серебряные иглы и снова положил руку на запястье Линь Цинъюй, сосредоточенно прислушиваясь к пульсу.

Лань Цин заметила, что сегодня он проверял пульс Линь Цинъюй уже пять раз. Она предположила, что и до ее прихода лекарь делал это не раз.

Линь Цинъюй проснулась еще во время иглоукалывания. Увидев удрученное лицо жёнушки, она почувствовала, как к горлу подступает комок.

Она думала, что после перерождения все пойдет к лучшему…

Жёнушка была так близко, а она уже начинала скучать по ней.

Люди и призраки не могут быть вместе. Возможно, ее снова ждет бесконечная тоска…

— Цинъюй, с твоим телом все в порядке. Просто нужно больше отдыхать некоторое время.

Лекарь Линь убрал ее руку под одеяло, встал и прислушался.

— Твои родители еще не вернулись? Когда вернутся, пусть зайдут ко мне за лекарством. Я выписал тебе новый рецепт, старое лекарство больше не принимай.

— Лекарь Линь, я…

Лань Цин не успела договорить, как лекарь Линь остановил ее.

— Не нужно. Пусть ее родители придут.

Сказав это, лекарь Линь взял свою корзину с лекарствами, аптечку и ушел, не оглядываясь.

— Жёнушка, проводи дядю Линя.

Сказав это, Линь Цинъюй тоже откинула одеяло и встала. У двери они втроем столкнулись с бегущей матерью Линь Цинъюй.

Увидев мать, Линь Цинъюй снова почувствовала, как защипало в носу, но сдержала слезы.

Линь Цинъюй была уверена, что у нее чахотка, и совершенно не прислушалась к словам лекаря Линя.

Мать и дочь обменялись парой слов у двери, после чего лекарь Линь поторопил мать Линь Цинъюй пойти с ним к нему домой.

Мать Линь Цинъюй ушла, постоянно оглядываясь.

Линь Цинъюй проводила ее взглядом, пока та не скрылась из виду.

— Жёнушка, твой бывший жених хорошо к тебе относился?

Она старалась сдерживаться, но боль в ее глазах была очевидна.

— Завтра, когда родители уйдут в поле, я отведу тебя в город, чтобы ты нашла его.

Линь Цинъюй пристально посмотрела на жёнушку, повернулась, вернулась в комнату и закрыла дверь, больше не выходя.

Мать Линь Цинъюй вернулась от лекаря Линя и увидела Лань Цин, задумчиво стоящую у двери спальни.

Она подошла и постучала. Линь Цинъюй ответила только, что хочет спать, и, как бы мать ее ни уговаривала, дверь не открыла.

Беспокоясь, что Линь Шуйшэн останется голодным, она поспешила вымыть руки и приготовить еду. Быстро перекусив, она отправилась в поле, перед уходом наказав Лань Цин не забыть приготовить лекарство для Линь Цинъюй после еды.

Чаша с дымящимся отваром остыла до комнатной температуры. Последние лучи заходящего солнца погасли, и сумерки окутали небо…

Вернувшийся Линь Шуйшэн в гневе хотел было выломать дверь, но мать Линь Цинъюй силой утащила его в их комнату и захлопнула дверь.

В темноте зажигая лампу, мать Линь Цинъюй вспоминала слова лекаря Линя:

— Муж, лекарь Линь сказал, что у Юйэр не врожденная слабость, а что она была отравлена еще в утробе матери…

…

Неизвестно, сколько времени прошло. Мать Линь Цинъюй вышла и увидела Лань Цин, все еще сидящую у двери комнаты Линь Цинъюй. Она не смогла сдержать вздоха.

— Юйэр все еще не открывает? Ложись сегодня спать со мной, а твой отец поспит на полу.

— Спасибо, матушка, не нужно.

Лань Цин подняла руку, на мгновение задержала ее в воздухе, а затем негромко постучала в дверь несколько раз.

— Супруг, ты уже спишь?

Голос жёнушки был ровным и спокойным, словно плывущие облака и легкий ветерок.

Линь Цинъюй обожала эту холодную и сдержанную жёнушку…

Не хотелось отпускать, совсем не хотелось…