Глава 3. В горы

Перед ужином домой вернулся Да Хуан. Сяосян проворчала:

— Глупая собака, целый день бездельничает, носится по горам, а к ужину возвращается. Зарезать бы её да съесть, чтобы зря зерно не переводить.

— Сяосян, — тихо остановил её Линь Цзядун. — Нельзя так говорить о Да Хуане. Он хороший пёс, раньше благодаря ему мы никогда не блуждали в горах.

— А что он сейчас умеет, кроме как дорогу находить да повсюду искать, кого бы молоком покормить? В горы с вами больше не ходит, толку от него никакого, — пробормотала Сяосян себе под нос.

Ужин готовила Линь Сяонин, а Сяосян разжигала огонь. В прошлой жизни Линь Сяонин, тридцатилетняя старая дева, готовила вполне сносно. Рис и капуста, приготовленные на воде из пространства, получились вкусными: рис не был жёстким, а капуста – сладкой.

Дедушка Линь сказал:

— Нин, сегодня еда особенно вкусная!

Старший брат добавил:

— Да, очень вкусно, капуста такая сладкая.

Сяосян и Цзябао ничего не говорили, только уплетали за обе щеки.

В разбитой глиняной миске Да Хуана была смесь из обеденной похлёбки и вечернего риса с добавлением капустного отвара. Пёс всё вылизал дочиста.

И снова исчез.

Дедушка Линь вздохнул: «Эх, этот Да Хуан, опять пошёл искать живых существ».

Линь Сяонин же хотелось рассмеяться – никогда она не видела такой забавной собаки.

В деревне Тао после ужина было принято ходить в гости к соседям, а потом возвращаться домой отдыхать. В деревне так всегда – никаких развлечений.

Семья Линь жила на западной окраине деревни, ближе к горам и дальше от остальных жителей, поэтому они редко ходили в гости. Когда опустилась ночь и стали слышны стрекотание насекомых, Линь Сяонин, прибравшись во дворе и на кухне, поспешила к себе в комнату, думая о своём пространстве.

Вдруг она услышала возбуждённый визг Сяосян:

— Брат, скорее, убей её!

Линь Сяонин выскочила из комнаты и увидела посреди двора небольшое кровавое пятно. Горная крыса размером с ладонь лежала на спине, лапками кверху, её голова была размозжена.

Оказалось, Да Хуан притащил крысу, чтобы кормить её молоком, как щенка!

Линь Цзядун и Линь Сяосян застали его с поличным и убили крысу мотыгой.

Да Хуан стоял рядом с невероятно печальным взглядом, а потом уныло поплёлся в дровяной сарай.

Линь Сяонин смотрела вслед собаке, не находя слов.

Сяосян радостно подняла крысу:

— Завтра зажарим и съедим! Мясо горных крыс такое вкусное! Цзябао, будет мясо!

Линь Цзядун, усмехаясь, ловко снял с крысы шкурку голыми руками.

Увидев окровавленный комок плоти, Линь Сяонин почувствовала тошноту, голова пошла кругом: «Что это за семья? Кроме дедушки, который кажется нормальным, тут кровожадный брат, сестра, которая собирается есть крысу, слабоумный младший брат и собака, которая принимает крыс за своих детей!»

Вечером Линь Сяонин, спрятавшись в своей комнате, тихонько всплакнула. На душе у неё было пусто и мрачно.

＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝＝

На следующий день Линь Цзядун рано утром отправился в город продавать дичь и покупать зерно, а дедушка Линь ушёл в горы.

Линь Сяонин не хотелось вставать с кровати. Она с тоской оглядывала ветхую глинобитную хижину: деревянные доски кровати, подстилка из соломы, тонкое одеяло в заплатках. И это было лучшее одеяло во всём доме, отданное ей. Как же так жить?

«Нет, я должна немедленно разбогатеть! Я буду лечить людей! Выращу в пространстве лекарственные травы, может, смогу заработать немного денег!»

Сяосян осторожно стояла в дверях и спросила:

— Вторая сестра, тебе плохо от голода? Вставай, поешь немного похлёбки.

Линь Сяонин покачала головой:

— Сяосян, скажи мне, в деревне есть врач?

— Да, староста – он же и врач. Все в деревне с болезнями к нему ходят.

— А сколько староста берёт за лечение?

— Денег не берёт, достаточно дать несколько овощей.

— А за лекарства платить не нужно?

— Лекарства бесплатные, они в горах растут. Если кто заболеет, староста говорит, какую траву нарвать. Принесёшь ему пучок, он посмотрит, та ли это трава, сваришь отвар и выпьешь – вот и всё лечение. А по мне, так зачем вообще лекарства? Съешь миску риса – и любая болезнь пройдёт. Вторая сестра, зачем ты об этом спрашиваешь? Ты же всё это знаешь. Сестра, сестра…

Линь Сяонин вскочила с кровати, выбежала во двор умыться и, прополоскав рот, невнятно сказала:

— Сяосян, собирайся, возьми Цзябао, пойдём со мной в горы.

В горах действительно росли лекарственные травы, но дикие, разрозненные, их было немного. В основном это были обычные травы для снятия жара и выведения токсинов: жимолость, дикая хризантема, портулак, эклипта, горечавка.

Крестьяне редко принимали лекарства. При мелких недомоганиях часто помогали отвары из трав.

Неудивительно, что считалось, будто достаточно нарвать пучок травы и сварить отвар, чтобы вылечиться.

Линь Сяонин собрала понемногу каждой травы, стараясь не повредить корни, выкапывая их с землёй. Она собиралась пересадить их в своё пространство. Если они там приживутся и разрастутся, их можно будет продать – это тоже доход.

Цзябао молча шёл рядом. Ему нужны были согревающие и укрепляющие травы, а эти не подходили. Нужно было поискать что-то ещё.

Пройдя немного дальше, они неожиданно наткнулись на грибы!

Хотя их было совсем немного, Сяосян быстро собрала всё дочиста и радостно сказала:

— Вторая сестра, сегодня нам повезло! Обычно на окраине леса грибы найти трудно, их сразу собирают, как только они вырастут. Вечером сварим суп!

«Сварить суп из этой горстки грибов… Эх». Этот ребёнок, Сяосян, только о еде и думает.

Линь Сяонин горько усмехнулась.

Они нашли ещё немного земляники размером с ноготь. Линь Сяонин разделила ягоды между Сяосян и Цзябао, а один кустик выкопала и положила в заплечную корзину. На окраине леса съедобного было мало – все редкие ягоды и плоды уже собрали дети, ходившие за хворостом.

Линь Сяонин была разочарована. Чтобы найти что-то стоящее, нужно было идти глубже в лес, в среднюю часть, но там легко заблудиться. «В следующий раз нужно взять с собой Да Хуана», – подумала она.

Незаметно наступил полдень. Цзябао, казалось, устал, его лицо слегка побледнело. Линь Сяонин утром ничего не ела, и теперь её живот урчал от голода. Собрав немного хвороста и нарвав пучок диких овощей, она повела Сяосян и Цзябао домой.

В обед Сяосян непременно захотела съесть вчерашнюю горную крысу. Линь Сяонин отказалась её готовить, и тогда Сяосян сама разожгла во дворе небольшой костёр и принялась жарить добычу. Сяосян была прирождённой обжорой – когда дело касалось еды, она становилась очень проворной. Глядя, как Сяосян и Цзябао с аппетитом едят жареное мясо, Линь Сяонин почувствовала, как съеденная ею похлёбка снова подступает к горлу.

Во время обеденного отдыха Линь Сяонин тайком пробралась в дровяной сарай, взяла железную лопату и мотыгу и переместилась в пространство. Сажать растения она не умела, поэтому просто выкопала небольшие ямки, как для цветов, посадила туда травы и полила водой. Она также взяла один крошечный гриб из тех, что собрала Сяосян, и посадила его так же, как цветы, полив немного водой из пространства. Она не знала, как выращивать грибы, и не была уверена, приживётся ли он. «Ну и ладно, – подумала она. – Приживётся – хорошо, нет – не жалко».

Линь Сяонин выпрямилась и потянулась. Недаром говорят, что крестьянский труд тяжёл – от долгого сидения на корточках у неё разболелась поясница.

Затем она прыгнула в пруд искупаться. В пространстве было тепло, и вода в пруду тоже была тёплой. Купание сняло всю усталость и ломоту в теле. Это пространство было настоящим сокровищем.

Линь Сяонин рассмеялась от радости, и тут её осенило. Она быстро вышла из пространства, наполнила большую кадку на кухне водой из пространства и позвала Сяосян разжигать огонь.

«Эх, всё время прошу Сяосян разжигать огонь, надо бы и самой научиться».

Она нагрела большой котёл воды из пространства, чтобы искупать Цзябао. Худенькое, бледное тельце мальчика в деревянной лохани во дворе вызывало жалость. Линь Сяонин деревянным ковшом поливала Цзябао тёплой водой. Вскоре его лицо порозовело.

— Цзябао, тебе не плохо? — спросила Линь Сяонин.

Цзябао покачал головой.

— Тебе хорошо?

Цзябао кивнул.

Она поливала его водой около четверти часа, затем вытерла и вынесла из лохани.

Цзябао выглядел заметно бодрее. Линь Сяонин очень обрадовалась. Она сама чувствовала прилив сил после купания в пруду в пространстве, а вода для купания Цзябао была взята из источника у каменного постамента – её действие должно быть ещё сильнее.

Убрав лохань, Линь Сяонин с улыбкой отнесла Цзябао в комнату и тихо спросила:

— Цзябао, ты понимаешь, что говорит вторая сестра?

Цзябао кивнул.

— Ты любишь вторую сестру?

Кивнул.

— Тогда поцелуй вторую сестру.

Цзябао снова кивнул, но ничего не сделал.

Но Линь Сяонин и так была очень довольна.