Глава 1. Фэн Чжиси (Часть 1)

Часть первая. Начало «Записок о Прекрасной Юности»

Глава 1. Фэн Чжиси

Ныне настала эпоха всеобщего стремления к бессмертию.

Настоящая «лихорадка совершенствования».

На всём пути от нашего Холма Белых Лис, через горы и долины, по воде и суше, мы видели бесчисленное множество совершенствующихся — мужчин и женщин, старых и малых. Все они, забыв про сон и еду, прекратив возделывать поля и вернув их лесу, довели плодородные земли до запустения — они заросли сорняками, а некоторые даже превратились в густые леса. Видя это, мы с Ся Тянем раз за разом ощущали сердечную боль.

Однажды, проходя мимо небольшого монастыря, мы увидели старого монаха с большим узлом за спиной, запиравшего ворота.

Мы тут же подошли, сложили ладони и спросили:

— Учитель, вы спускаетесь с горы просить подаяние?

Старый монах, утирая слёзы, ответил:

— Я, старый монах, возвращаюсь в мир.

Мы удивились:

— По какой причине?

Старый монах с горечью сказал:

— Все сбежали. Весь монастырь сбежал в даосский храм напротив. Жить так дальше нельзя. Пока ещё молод, я собираюсь вернуться в родную деревню, жениться на вдове и спокойно прожить остаток дней.

Мы с Ся Тянем единодушно решили, что этот старый монах — настоящий мудрец, потому что он не поддался всеобщему увлечению совершенствованием.

Очевидно, годы изучения буддизма помогли ему постичь истину: «И у этой жизни есть предел».

— Эх… — вздохнула я, глядя на людей за окном. — Занимаются не своим делом, тратят молодость впустую.

Ся Тянь согласно кивнул:

— Главное, мне кажется, они все такие худые, скоро умрут от голода.

— Вовсе нет, Ся Тянь, ты не понимаешь, — возразила я. — Это называется «бигу», воздержание от злаков. Так они совершенствуют тело и взращивают дух.

Ся Тянь снова кивнул:

— Вот как…

— Именно так, — подтвердила я.

Полное имя Ся Тяня — Ся Тянь У. Мне удобнее звать его просто Ся Тянь.

Наши отношения — кровное родство.

Почему люди совершенствуются где попало — на природе, на улицах?

Причина в том, что все крупные школы и ордена уже давно переполнены.

Поистине удручающая ситуация.

По моим размышлениям, мобилизация всего народа на путь совершенствования — это поистине великий и мудрый шаг правящего класса.

Таким образом, с одной стороны, укрепляется физическое здоровье народа, и достигнуты отрадные результаты. Например, средняя продолжительность жизни населения увеличилась на полтора года по сравнению с правлением предыдущего императора. Особенно в знаменитой деревне долгожителей — в прошлом году один старец, благодаря совершенствованию, успешно установил новый рекорд долголетия в нашей династии. Конечно, это рекорд для смертных. Это был вопрос на прошлогоднем экзамене по делам смертных в нашей академии на Холме Белых Лис. Я ответила сто двадцать два года, а правильный ответ оказался сто двадцать два с половиной года. Половина появилась потому, что предыдущий рекордсмен умер в возрасте ста двадцати двух лет и пяти месяцев.

С другой стороны, эта мера, помогая народу укреплять здоровье, тайно выполняет и другую великую функцию: просвещает массы, успокаивает сердца и подавляет народное недовольство и бунтарские настроения.

Когда все устремились к совершенствованию, у кого останутся мысли о мятеже?

К тому же, чем больше люди совершенствуются, тем более отрешённым становится их сознание. Мятежи и прочее перестают их волновать. Целью жизни становится обретение вечной жизни.

Из этого видно, что правители действительно обладают великой мудростью и намного превосходят управляемых.

Это похоже на то, как несколько сотен лет назад, во времена предыдущей династии, тогдашние правители возвысили некоего Конфуция, извлекли записи его учеников, выбрали множество философских изречений, особенно поучительных с точки зрения общественной морали, составили из них сборник и раздали всему народу, по экземпляру на руки. Так они просвещали массы, внушая им, что управляемые должны обладать соответствующим духом.

Поскольку изречения этого Конфуция были написаны чрезвычайно культурно, народ с радостью их принял, и они даже стали очень популярны.

Однако время летит, годы бегут, за расцветом неизбежно следует упадок, счастье сменяется горем — это истина. Если кто-то согласен, то найдутся и те, кто сомневается.

В нашу династию учение Конфуция уже не так популярно и не вызывает массового энтузиазма. Поэтому мудрые правители применили новый приём — раздули лихорадку поисков бессмертия.

— Однако… — я была озадачена. — Одного я не понимаю.

— Чего? — спросил Ся Тянь.

— Почему нынешний Император сам так одержим поисками бессмертия? Говорят, во дворце бесчисленное множество магов-алхимиков, и Его Величество ежедневно принимает по пилюле бессмертия. Это нелогично. Неужели он сам поддался собственному просвещению?

Ся Тянь лениво ковырялся палочками в тарелке с жареной картофельной соломкой и редькой на свином сале и так же лениво проговорил:

— Наверное, он верит, что искренность сдвигает горы. Лоло, хозяин этого заведения — скряга, в мясное блюдо мяса не кладёт. Я больше не могу, не могу.

Я посмотрела на побледневшие губы Ся Тяня, почувствовала укол совести и тут же крикнула:

— Хозяин, тарелку жареного мяса!

Хозяин с широкой улыбкой подбежал, согнувшись в поклоне:

— Что угодно гостю? У нас есть жареная свинина с редькой, тушёная говядина с картошкой, а ещё…

Подумав, я прервала его:

— Принесите тарелку жареной свинины с говядиной. Ничего страшного, посчитайте как за два блюда. Овощи не нужны, оставьте для следующего клиента.

Улыбка на лице хозяина заметно дрогнула.

Я продолжала искренне смотреть на него.

В конце концов, он согласился, что такое блюдо возможно:

— Минуточку, подождите минуточку…

Удовлетворённая, я повернулась обратно и увидела, что Ся Тянь лениво ест белый рис. Я продолжила свои рассуждения:

— Вообще-то, мы с тобой люди, повидавшие мир…

Ся Тянь поднял глаза и покосился на меня.

Я поправилась:

— Нельзя так говорить, мы с детства не покидали Холм Белых Лис. Я имею в виду, мы видели духов-оборотней, поэтому понимаем, что в совершенствовании самом по себе нет ничего плохого. Издревле было немало тех, кто благодаря практике вошёл в ряды бессмертных.

— Однако, после того как эти люди вознеслись к бессмертным, они словно испарились из мира людей. Все считают их умершими. Они не могут сообщить родным и друзьям: «Я не умер, я стал бессмертным». Такое тихое вознесение — это правильный путь, он не нарушает порядка в мирах.

— Но сейчас этот порядок нарушен. Все ищут бессмертия, но сердца их неискренни, а натуры нечисты. Толпами бегут к Дун Вангуну просить о зачислении в реестр бессмертных.

— Неужели боги и бессмертные настолько глупы, чтобы просто так вознести весь этот мир смертных? Тот Дун Вангун, что ведает реестром бессмертных, тоже не лыком шит. Наверняка он давно запер врата и ушёл домой, не принимая больше смертных.

— Поэтому, я считаю, эти массы, следующие моде, вероятно, навредили той горстке собратьев-даосов, что действительно имели способности стать бессмертными.

Ся Тянь одобрительно сказал:

— Лоло, ты становишься всё проницательнее.

Я слегка возгордилась:

— Ещё бы. Даже Старейшина Ту сказал, что у меня не только проницательные глаза, но и проницательное сердце.

Ся Тянь добавил:

— А самое главное — проницательный язык. Не только речи острые, но и кусаешься больно.

Не успела я ответить, как мужчина в зелёном одеянии, сидевший за соседним столиком спиной ко мне, обернулся и наклонился к нам.

— То, что юная госпожа только что сказала, не совсем верно.

— Что же неверно? — спросила я.

— Вы двое действительно не знаете, — сказал мужчина. — В нынешнем мире есть немало людей, достигших Дао и ставших бессмертными. Например, Совершенный Муж Чэн Сянь с Горы Девяти Дворцов, глава школы с Горы Мао Ли Чунъэр, старейшина Хуа Чэнъюнь с Горы Лао, неуловимый бессмертный Бай Ливэй с Волшебной Горы Пэнлай, отшельник Фан Бо с Горы Циу. Но это всё те, кто совершенствовался десятки, а то и сотни лет, чтобы достичь истинного плода.

— А самый удивительный из всех — это новый хозяин Святой Земли Великого Холода на западе, господин Фэн Чжиси, которому едва исполнилось двадцать лет.

Я размышляла: имена этих людей — Чэн Сянь («Стать бессмертным»), Чэнъюнь («Летящий на облаке»), или же они осмелились взять имя Ли Чунъэр, повторяющее имя самого Лао-цзы… Похоже, с самого рождения на них возлагали большие надежды на достижение бессмертия. Теперь они, можно сказать, исполнили желаемое и могут утешить своих родных и близких.

Внезапно услышав такое изысканное, звучное и крайне индивидуальное имя, как «Фэн Чжиси», да ещё и связанное с местом под названием «Святая Земля Великого Холода», которое будоражило воображение, я невольно ощутила стремление узнать больше.

Я неосознанно повторила:

— Господин Фэн Чжиси…

— Верно, — мужчина, похоже, вошёл в раж, брызжа слюной. Я увидела, как Ся Тянь с досадой слегка отодвинулся, прикрывая собой только что принесённую тарелку с мясом, чтобы защитить её от слюны.

Мужчина продолжал:

— Говорят, в той Святой Земле Великого Холода есть таинственное запечатанное место, к которому никому не дозволено приближаться. Даже ученикам школы запрещено из любопытства ходить туда. А всё потому, что там спрятан передаваемый из поколения в поколение священный предмет невероятной мощи. Насколько невероятной? Можно лишь сказать, что очень невероятной. Настолько, что никто не может ощутить его ауру. А хозяева Святой Земли Великого Холода, из поколения в поколение охраняющие этот предмет, всегда хранили о нём молчание. Поэтому никто не знает, что это за предмет невероятной мощи. От этого всем ещё любопытнее, и предмет становится ещё таинственнее, и…

Ся Тянь прервал его:

— Пожалуйста, к сути дела. Лоло спрашивала о Фэн Чжиси.

— Юный герой, не торопитесь, — сказал мужчина. — Господин Чжиси вот-вот появится.

Обращение «юный герой» пришлось Ся Тяню по душе. Он тут же радостно повернулся лицом к мужчине в зелёном, обнимая свою тарелку, и приготовился слушать.

— Пять лет назад предыдущий хозяин, Мо Чжунтянь, выйдя из затворничества после совершенствования, привёл с собой юношу. Это и был Фэн Чжиси.