Глава 1 (Часть 1)

В год моего прихода во дворец мне было четырнадцать. В моей деревне в этом возрасте девушки уже выходили замуж за грубых мужчин, чьи лица от работы в поле и выпивки становились темными и красными. Юные девушки быстро превращались в деревенских женщин, проводя свои дни в тесных, грязных глинобитных кухнях, глядя на низкие трубы. Крыши домов были покрыты копотью от сжигаемых дров, и невозможно было различить их первоначальный цвет. В тусклом свете, смешанном с мельчайшей пылью, они бесцельно проводили остаток своей долгой жизни.

Меня должны были выдать замуж за Да Лана, владельца винного магазина из соседней деревни, но я сбежала. Да Лан был одним из немногих богатых людей в округе. Когда-то он открыл небольшой винный магазин у дороги и заработал немного денег. Бедные семьи мечтали выдать за него своих дочерей, надеясь на лучшую жизнь. Но те, кто жил чуть лучше, никогда не рассматривали Да Лана в качестве жениха для своих дочерей. Причина была проста: Да Лан был уродлив. Он был не только толстым, но и низкорослым, с лицом, покрытым переплетением жировых складок. Но и этого было мало: он предавался азартным играм и пьянству, проводя дни в душной атмосфере винного магазина. Издалека он казался липким комком плоти, источающим зловоние.

Если бы не его деньги, Да Лан никогда бы не нашел жену. Но благодаря своему богатству он не только не беспокоился об этом, но и мог выбирать. Бедные семьи, вынужденные бороться за выживание, были готовы продать своих дочерей, не заботясь о том, куда они попадут, лишь бы обеспечить им хоть какую-то стабильность.

А я, к несчастью, родилась в бедной семье.

Я знала, почему Да Лан выбрал меня. Я была единственной девушкой с привлекательной внешностью в нашей деревне.

Моя мать умерла, когда мне было десять. Отца я никогда не видела. Мать говорила, что у меня его нет.

После смерти матери меня отправили к дальним родственникам. Мое появление стало дополнительным бременем для этой и без того бедной семьи из восьми человек. Когда меня, десятилетнюю девочку, привели в этот обветшалый дом, женщина, только что вернувшаяся с поля, сжала меня своими руками, покрытыми трещинами и пятнами, словно кора старого дерева. Они были жесткими и сухими, и мне было больно. Я испуганно спряталась за дядю, выглядывая из-за его спины, полная ужаса.

Женщина недовольно что-то сказала дяде, стряхнула с головы сухие листья и холодно посмотрела на меня. Я не знала, о чем они говорили, но была уверена, что долго в этой семье не останусь, хотя в десять лет вряд ли можно предсказать свое будущее.

И действительно, на третий год моей жизни в этой семье женщина радостно продала меня Да Лану.

Я быстро привыкла к жизни в этой изолированной деревне. Через месяц после приезда я научилась готовить грубую пищу, ухаживать за домашней птицей, чинить одежду, плести соломенные сандалии. Я работала от восхода до заката, тихо выполняя поручения. Когда работа была сделана, я сидела у стога сена во дворе, ожидая новых распоряжений. Я знала, что только так смогу заработать себе на кусок хлеба в этой маленькой деревне. Но даже так я не могла избежать замужества с Да Ланом.

К счастью, мне удалось скопить немного денег. Большую часть дал Да Лан, а остальное я заработала, продав в городе дикие апельсины, которые собирала в горах, пока семья родственников уезжала в гости. Когда я тайком пробиралась в винный магазин Да Лана, он давал мне немного денег, сладости, сухофрукты, безделушки. Но за это приходилось терпеть его жирные руки и отвратительный запах пота. Я знала, что в безопасности. В этой тихой деревне все соблюдали многовековые традиции и свадебные обряды, и это меня защищало. Пока я не стала его женой, он не мог ничего сделать, поэтому я смело брала у него то, что хотела.

Выходя из грязного винного магазина, я шла к ручью на краю деревни, чтобы отмыть липкие монеты и смыть с себя запах. Перед ужином я возвращалась во двор, а после наступления темноты прятала свои сбережения в тканевый мешочек. Я знала, что если женщина обнаружит мои деньги, мне переломают ноги, но я не могла остановиться.

День свадьбы приближался, и я была готова к побегу.

За три дня до свадьбы я встала в полночь. В это время деревня погружалась в тишину. Уставшие после работы жители крепко спали. В кромешной тьме слышался только лай соседских собак и тяжелый храп. Я осторожно достала из-под подушки приготовленную поклажу, завернула в ткань немного свадебных угощений из кухни и, выскользнув из дома, скрылась в лесу.

Побег оказался на удивление легким. Они считали меня послушной и покорной и совсем не ожидали такого.