Не понимаю этих знатных семей, помешанных на браках, дарованных императором, и этих женщин, снующих по дому. О чем они только думают? Кто в здравом уме отдаст свою дочь одному мужчине на растерзание нескольким женщинам? Если муж сегодня ночует в твоей комнате, ты чувствуешь себя победительницей, а завтра, обнаружив его в покоях другой, впадаешь в уныние. Но стоит получить какой-нибудь подарок, и ты снова оживаешь, строишь глазки и гордо вышагиваешь по дому.
Фу, вы все не богини, а самые настоящие психопатки.
Чжуцзы, не подозревая о мыслях Лун Сиюэ, смотрела на свою госпожу с сочувствием. «Бедная моя госпожа, как же ей не повезло», — читалось в ее глазах, готовых вот-вот наполниться слезами. Лун Сиюэ, вернувшись в реальность, тяжело вздохнула.
Чжуцзы неправильно истолковала ее вздох и еще больше расстроилась. Она запинаясь, попыталась утешить госпожу:
— Госпожа, прошу вас, не расстраивайтесь! Господин просто рассержен…
— Я не расстраиваюсь. Это ты выглядишь расстроенной, — Лун Сиюэ знала, что служанка ошибается, но не хотела ничего объяснять. Со временем эта преданная, хоть и немного глупая девушка, сама поймет, чем она отличается от прежней Лун Сиюэ.
Сейчас Лун Сиюэ было все равно, будет она жить в Холодном Дворе или останется главной женой. Этот титул не давал ей никаких преимуществ, и она не собиралась унижаться, лебезя перед тем, кому она не нужна. Она бы с радостью отдала это место любой желающей.
Лун Сиюэ, конечно же, не знала, что на Вэнь Гуаня заглядывались не только женщины Дома Вэнь, но и все девушки столицы. Он был красивым, богатым и влиятельным наследником знатного рода, героем светской хроники. Поэтому прежняя Лун Сиюэ считала, что ей невероятно повезло выйти за него замуж.
Нынешняя Лун Сиюэ не понимала этого. Хотя она и осознавала традиции этого мира, принять их не могла. Но то, что Вэнь Гуань решил от нее избавиться, было ей только на руку.
Пусть он и был завидным женихом, но брак без любви — не для нее. Подумав об этом, Лун Сиюэ мысленно обратилась к прежней хозяйке тела:
«Поделом тебе!
Не так-то просто удержать «дракона», да?
Допрыгалась?
Не по Сеньке шапка. Не волнуйся, твой муж с нетрадиционной ориентацией мне не нужен».
Чжуцзы хотела помочь ей подняться, но Лун Сиюэ оттолкнула ее. Служанка, уже немного привыкшая к переменам в поведении госпожи, не стала настаивать и позволила ей идти одной.
Пройдя через внешний двор, украшенный занавесками с цветочным орнаментом, и миновав несколько извилистых коридоров, они вернулись в свои покои — большой дом под зеленой черепичной крышей, с чистыми окнами и цветущими орхидеями вокруг.
Это были покои господина и госпожи, но, судя по воспоминаниям, Вэнь Гуань всегда спал в кабинете, расположенном в левом крыле дома. В спальне даже не было его чайной чашки.
«Похоже, у них был платонический брак. Еще одно подтверждение моей теории о его нетрадиционной ориентации».
— Через пару дней, когда господин успокоится, мы вернемся. Хотя… служанка Цю говорила, что Холодный Двор — страшное место… Но если мы пробудем там всего несколько дней, то, наверное, ничего не случится… — Чжуцзы выглядела расстроенной, и дело было не в том, что ей пришлось стоять на коленях вместе с Лун Сиюэ.
Она вспомнила, как госпожа, въезжая в Дом Вэнь, радовалась, что ее мучения закончились, и теперь она будет жить счастливо, забыв о тяготах жизни в родном доме. Но прошел всего год…
Лун Сиюэ лишь хмыкнула и попросила Чжуцзы помассировать ей затекшие колени. Не успела служанка ничего сказать, как в комнату вошел дядя Чэнь в сопровождении двух служанок и нескольких слуг.
Увидев их, Лун Сиюэ усмехнулась.
«Боятся, что я не уйду? Серьезно?
Какие мелочные! Как будто я у них весь рис съела! Даже собаку, отдавая в добрые руки, снабжают кормом, а тут — законная жена господина! Даже если меня отправляют обратно в родительский дом, я все равно дочь первого министра!»
«Этот Вэнь Гуань — красивый снаружи, гнилой внутри».
— Дядя Чэнь, подождите немного, мы сейчас соберем вещи. Нам понадобится меньше времени, чем на чашку чая, — хотя в душе Лун Сиюэ кипела от негодования, внешне она оставалась спокойной и вежливой с управляющим. Она не хотела разрушать свой образ благовоспитанной госпожи. Хотя бы перед ним она могла сохранить лицо.
Дядя Чэнь поклонился и ответил: — Слушаюсь, госпожа. — Он воспользовался случаем, чтобы еще раз взглянуть на Лун Сиюэ.
Ясный взгляд, легкая улыбка на губах, ни тени уныния. И никакого прежнего страха. «У нее такой вид, будто она рада уйти отсюда».
Хотя голос и внешность остались прежними, управляющий чувствовал, что госпожа сильно изменилась. Раньше она даже с ним почти не разговаривала.
Сейчас она выглядела так же, как вчера, когда ударила наложницу Линь. Это убедило дядю Чэня в том, что ее поведение — не последствия падения в озеро.
Насколько он знал, первые дни после свадьбы Лун Сиюэ еще держалась, но из-за холодности Вэнь Гуаня в первую брачную ночь, она быстро превратилась в подобие плачущей Линь Дайюй. Ее постоянные слезы раздражали господина, и отношения между супругами становились все хуже.
Чжуцзы ушла собирать вещи, и Лун Сиюэ, решив, что ей нечего делать, тоже отправилась в дом.
«О, небо над освобожденной землей светлое! Народ освобожденной земли счастлив…!»
«Бум! Бах! Ура, переезд! Не нужно больше кланяться всем подряд и слоняться без дела! Как же хорошо!»
Мысль о будущей свободе наполняла Лун Сиюэ радостью. Она хотела сбежать еще позавчера, но не знала, как это сделать. Она была чужой в этом мире, у нее не было денег, и, если бы она просто убежала, ее бы быстро нашли и вернули. А теперь у нее появился законный повод уйти! Оставалось решить вопрос с деньгами. Но это не проблема. Раз уж ей разрешили взять вещи, она прихватит с собой часть приданого. Просто замечательно!
«Надо было сразу устроить скандал… Хотя нет, только сейчас меня могут официально… выгнать».
Лун Сиюэ размышляла, что из ценного можно взять с собой.
— Да тут и брать-то нечего. Я пойду посмотрю во внутренней комнате, — сказала она, делая вид, что ищет что-то важное. Она велела Чжуцзы и служанкам собирать книги и чайную посуду, а сама быстро юркнула во внутреннюю комнату, подальше от дяди Чэня. Там она нашла шкатулку с драгоценностями, которую приметила еще несколько дней назад, и спрятала ее в небольшой мешочек. Выйдя из комнаты, она сказала Чжуцзы, что это ее личные вещи, и вместе с необходимой одеждой упаковала все в большой плетеный сундук. Затем они вдвоем вытащили его из комнаты.
Во дворе и за его пределами стояли служанки и наложницы из других домов. Хотя они и не решались открыто обсуждать происходящее, их взгляды, полные злорадства и насмешки, были красноречивее любых слов.
«Вот она, человеческая сущность! Я еще даже не ушла, а чай уже остыл. Вот как ко мне относились в этом доме».
Обстановка формирует человека. Хотя она и была дочерью знатного чиновника и законной женой, ее мать, неспособная родить сына, не любила ее. Сводные братья и сестры издевались над ней. Она жила хуже, чем ее младшая сестра, рожденная от наложницы. Наконец, ей удалось выйти замуж и покинуть свой мрачный дом. Ее мужем стал Вэнь Гуань, предмет зависти всех девушек столицы. Лун Сиюэ радовалась предстоящей свадьбе, и даже Чжуцзы была за нее счастлива. Они надеялись на лучшую жизнь, но Вэнь Гуань не испытывал к Лун Сиюэ ни жалости, ни любви. Он превратил ее в затворницу.
Лун Сиюэ стало жаль прежнюю хозяйку тела.
— Госпожа, господин просто рассержен. Зачем нам забирать все вещи? — Чжуцзы, привыкшая заботиться о Лун Сиюэ, видела, что госпожа упаковывает даже теплую зимнюю одежду, словно не собирается возвращаться. Она начала беспокоиться, тем более что чувствовала на себе взгляды окружающих. Ей самой было все равно, что о ней думают слуги Дома Вэнь, ведь она была из Дома Лун. Но Лун Сиюэ была женой господина, и Чжуцзы всегда старалась защитить ее, хотя и делала это, как и госпожа, робко и покорно. Она заметила, что после болезни госпожа изменилась, но считала это хорошим знаком. Ведь прежняя Лун Сиюэ, что в родном доме, что в Доме Вэнь, жила слишком подавленно.
— А что, оставить им? — Лун Сиюэ с трудом тащила сундук вместе с Чжуцзы. Она никак не могла поверить, что раньше могла легко поднять такой вес одной рукой, а сейчас обе ее руки словно онемели. И это при том, что навыки мастера дзюдо никуда не делись.
Она вспомнила, как вчера дала Линь Яньго несколько десятков пощечин, заступаясь за Чжуцзы. С ее прежней силой хватило бы и одной. Но она поняла, что в этом теле ей не хватает сил.
«Похоже, это и есть настоящая Лун Сиюэ.
А Чжэн, негодяй! Ты обещал, что я сохраню свою силу! Как же мне теперь драться?!»
«Нет, это хрупкое тело мне не подходит. После переезда нужно возобновить утренние пробежки!»
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|