Глава 4. Юнхуэй (6)

— Ты в порядке? — раздался голос рядом, и Ло Хэ вздрогнула, приходя в себя. Движения ее были еще немного скованными.

Она протянула другую руку и взяла карандаш.

Как только Ло Хэ взяла карандаш, Мо Тин убрал руку.

Он стоял, заложив руки за спину, и невозмутимо наблюдал за девушкой, которая явно еще не пришла в себя.

Теперь обе ее руки были заняты. Она смотрела на него немного растерянно, напоминая Мо Тину ребенка, который только учится играть на барабанах: ударит по одному — забудет про другой, начнет двигать руками — забудет про ноги, и в итоге стоит, сжимая в руках палочки и растерянно глядя на учителя.

Мо Тин улыбнулся. Давно ему не попадались такие забавные люди.

Но время его пребывания здесь подходило к концу. Он подумал, что девочка, которая привела Ло Хэ сюда, скоро вернется, и, коснувшись ее плеча, сказал:

— Тебе пора идти.

— А? Но… — «Даже если я пойду, я же не знаю дороги», — хотела сказать Ло Хэ.

Но не успела она договорить, как все вокруг закружилось, и она оказалась в другом месте.

Пруд и галерея исчезли. Архитектура здесь была такой же, как в той части Шаньтана, откуда она вышла, но все здания были одинаковыми, и она понятия не имела, как вернуться.

Пока она раздумывала, что делать, сзади раздался знакомый звонкий голос:

— Ты что здесь делаешь?!

Ло Хэ вздрогнула. Ее охватило чувство вины, словно густой туман.

Она быстро спрятала оба карандаша в рукава, крепко сжимая их, и, повернувшись, смущенно ответила:

— Я… заблудилась.

Она впервые делала что-то подобное, поэтому ее поведение было неестественным. Но Линь Чао не обратила на это внимания. Она скрестила руки на груди и сердито сказала:

— Зачем ты убежала? Если заблудишься, никто тебя искать не будет, — она сделала несколько шагов, а затем обернулась и бросила на Ло Хэ грозный взгляд. — Идешь или нет? С голоду не умрешь!

Быть отчитанной маленькой девчонкой было неприятно. Ло Хэ надула губы и пошла за ней, крепко сжимая карандаши в рукавах.

Линь Чао сначала отвела ее в комнату Чжи Ло, чтобы Ло Хэ запомнила дорогу, а затем повела ее в столовую.

По дороге, сопоставив увиденное со смутно сохранившимися в памяти воспоминаниями вчерашнего дня, Ло Хэ кое-что поняла.

Внутри у нее разлилось тепло, и она игриво спросила:

— Послушай, твоя комната вроде бы не в этой стороне… Ты что, специально меня искала?

— Конечно, нет! Просто сестра Чжи Ло попросила меня присмотреть за тобой, и я случайно тебя встретила. Кому ты нужна? Ха! Не обольщайся, — Линь Чао повысила голос. Судя по ее недовольному выражению лица, она говорила правду.

Однако Ло Хэ заметила, как покраснели кончики ее ушей, выглядывавшие из-под темных волос, и ее настроение улучшилось.

«Ну и ну, какая гордячка», — подумала она.

Линь Чао привела ее в столовую и убежала. Ло Хэ осталась одна и принялась за еду.

Но после сладких ягод пресная лепешка казалась еще более безвкусной, и Ло Хэ с трудом заставляла себя глотать.

Она твердила себе, что еду нельзя выбрасывать, и с выражением лица обреченного на смерть воина, откусывала по кусочку.

Вдруг она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Доверяя своей женской интуиции, она быстро подняла голову и встретилась взглядом с темноволосым мужчиной.

Ло Хэ попыталась вспомнить, видела ли она его раньше, но нет, это был незнакомец.

Мужчина, заметив ее взгляд, не отвел глаз и даже приподнял бровь.

Он сидел за столом с несколькими людьми. Взяв свою тарелку, он встал и, под недоуменными взглядами товарищей, направился к ней.

Не понимая, что он задумал, Ло Хэ решила выжидать.

Внешне она выглядела спокойной, но внутри все сжалось от напряжения. Она выпрямила спину, ее лицо стало серьезным. Она сжимала в рукавах карандаши, словно они могли придать ей уверенности.

Вэй Мин снова приподнял бровь. Он был проницательным человеком, и ни одно движение девушки не ускользнуло от его внимания.

Она напомнила ему птенца, который, вылупившись из яйца, распушил свои перья и пытался напугать его, маленького мальчика, забравшегося на дерево за птичьими яйцами. Выглядело это грозно, но совершенно неэффективно.

В столовой было немноголюдно. Он сделал несколько шагов, и его товарищи, поняв, куда он направляется, начали перешептываться.

Не обращая на них внимания, Вэй Мин поставил свою тарелку на стол и, под дружное «У-у-у!» сидящих за столом, сел напротив Ло Хэ.

Конечно, птенцу не удалось избежать участи быть съеденным. В этом месте редко можно было найти что-то вкусненькое, поэтому упускать такую возможность было бы глупо.

Он невольно облизнул губы, словно все еще чувствовал вкус нежного мяса.

Подняв глаза, он увидел напряженное лицо Ло Хэ.

«Интересно, а чья это добыча?» — подумал он.

Ло Хэ, напряженно выпрямившись, рассматривала молодого мужчину.

У него были короткие темные волосы, в отличие от светловолосого юноши, которого она встретила у пруда.

От него исходила агрессивная мужская энергия. Его темные волосы были немного растрепаны, а кожа имела здоровый загорелый оттенок.

На нем была одежда, похожая на майку без рукавов. Судя по всему, он только что закончил какую-то физическую работу, потому что на его одежде были видны пятна пота, а на руках — крепкие мышцы.

— Вэй Мин.

Ло Хэ сразу поняла, что от нее ждут:

— Ло Хэ.

Обменявшись именами, Ло Хэ ждала, что он скажет дальше, но Вэй Мин неожиданно взял свою тарелку и встал, словно собираясь уйти.

Ло Хэ: ?

Проходя мимо, он наклонился к ней и тихо сказал на ухо:

— Неудивительно, что Чжи Ло тебя спасла. С такой-то белой кожей.

«Что это значит? Что Чжи Ло спасла меня из-за моей белой кожи?» — Ло Хэ напряглась. Она обернулась, но мужчина уже ушел.

Она спокойно села на место, сделав вид, что продолжает есть, но мысли лихорадочно метались в ее голове. Она невольно погладила изящный узор на карандаше, который сжимала в рукаве.

«Чжи Ло спасла меня из-за моей белой кожи? Но почему? Из-за своих эстетических предпочтений или по какой-то другой причине? Если это простое восхищение красотой — ладно. А если у нее другие мотивы?»

Ло Хэ решила пока не забивать себе голову этими вопросами. Доев лепешку, она медленно вернулась в комнату и положила карандаш Чжи Ло на место.

Слишком много вопросов, а ответов пока нет. Разберется потом.

Она сидела на кровати, болтая ногами, и ждала возвращения Чжи Ло.

Ло Хэ подумала, что ей нужно что-то, куда можно записывать свои мысли. Интересно, насколько распространены здесь бумага и письменные принадлежности? Было бы здорово купить блокнот.

К вечеру Чжи Ло вернулась с хорошими новостями:

— Я поговорила с начальством. Можешь работать со мной.

— Отлично! Спасибо! — Ло Хэ почувствовала облегчение. Одна проблема решена.

Она решила, что как только заработает денег, сразу же снимет себе жилье.

Ло Хэ была так взволнована, что даже после того, как Чжи Ло уснула, не могла сомкнуть глаз.

Она накрылась одеялом с головой и достала карандаш.

Возможно, это была привычка из прошлой жизни, но для нее вечер после долгого дня был временем свободы.

Она привыкла думать в темноте — солнечный свет мешал ей сосредоточиться.

Она вспоминала события прошедшего дня и вдруг поняла, что ей хотелось бы сказать тому юноше еще кое-что.

«Как тебя зовут? Почему ты дал мне фрукты? Почему ты помог мне?»

Она вертела карандаш в руках. В темноте под одеялом он слабо светился золотистым светом, а мелкие изумруды на нем мерцали, словно драгоценные камни.

Она невольно облизнула губы, словно все еще чувствуя сладкий вкус ягод.

«А этот карандаш… ты подарил его мне? И кто ты такой?»

Перед ее глазами снова возникло улыбающееся лицо юноши. Она вспомнила, как он наклонился к ней, и ей показалось, что она снова чувствует тонкий аромат лотоса.

Возможно, из-за того, что она была укутана одеялом, Ло Хэ вдруг стало жарко. Она мысленно отругала себя, вспомнив мантру «форма есть пустота, пустота есть форма», и попыталась отогнать навязчивые мысли.

«Все равно я не получу ответа», — подумала Ло Хэ. — «Будь что будет».

Она спрятала карандаш под подушку и закрыла глаза, пытаясь уснуть.

После слов Вэй Мина она стала относиться к Чжи Ло с осторожностью, но не хотела подозревать ее без причины. Просто пока что она не готова была полностью довериться ей.

«Сегодня был хороший день», — подумала она, погружаясь в сон.

На следующий день Чжи Ло была свободна, и Линь Чао, желая повеселиться, отправилась с ними на прогулку.

Юнхуэй имел необычную кольцевую структуру. В центре находился круг — центральный район, где располагались резиденция Правителя, главный храм и другие важные здания. Вокруг центрального района располагался рынок, а за ним город делился на четыре равных сектора.

К удивлению Ло Хэ, Шаньтан находился в центральном районе.

Для безопасности центрального района такое учреждение с большим количеством людей представляло определенную угрозу.

Но потом Ло Хэ подумала, что в этом мире нет других враждебных городов, поэтому особая охрана не нужна. В этом мире было много странностей, и, возможно, наука здесь не так развита, как в ее мире.

Они шли по краю центрального района, где располагался рынок.

Хотя Ло Хэ была здесь всего два дня назад, людей стало заметно больше.

— Скоро Цишэньцзе, — сказала Чжи Ло, словно отвечая на невысказанный вопрос Ло Хэ.

— Цишэньцзе — это праздник, когда мы благодарим богов за их милость. Говорят, что изначально это был день основания Юнхуэй. Верховный Жрец и Правитель проводят церемонию, моля богов о защите и благословении, а также напоминая людям о том, что нужно всегда почитать бога-создателя, — в глазах Чжи Ло загорелся огонек. Ее голос был мягким, словно шелест ленты в волосах девушки, молящейся в храме. Она сделала паузу и продолжила уже более веселым тоном: — Но для нас это просто самый большой праздник в году. Церковь и Правитель выделяют много средств, и на рынке можно найти много интересных вещей, которых обычно не увидишь.