Глава 1. Переселение

Под порывами позднеосеннего ветра засохшие листья кружились в воздухе в последнем танце.

Словно желая поведать миру о своей красоте, которая не угасает даже в последние мгновения жизни.

Осенний ветер был пронизывающе холодным. Прохожие на улицах кутались в одежду, боясь простудиться. Для бедняков болезнь была бы настоящим бедствием, усугубляющим и без того тяжелую жизнь.

По старинной дороге, вымощенной синими каменными плитами, шла женщина. На ней был белый ватник с цветочной отделкой, ватные штаны и толстые валенки. Лицо ее было скрыто под легкой вуалью, но по очертаниям, которые ветер иногда прижимал к коже, прохожие узнавали старшую дочь семьи Вэнь.

Вэнь Цзяосюэ.

Тихо кашлянув пару раз, Вэнь Цзяосюэ вытерла пот со лба.

— Проклятая погода! Мое слабое тело, похоже, снова простудится на этом ледяном ветру, — пробормотала Вэнь Цзяосюэ, нахмурившись.

Шел пятый день с тех пор, как она попала сюда.

Да, она была не из этого мира. В своей прошлой жизни она была наследницей старинного рода вышивальщиц, продолжательницей традиций сучжоуской вышивки. Ее ждало блестящее будущее, но по дороге на церемонию посвящения в мастера ее сбило такси. Она потеряла сознание.

А когда открыла глаза, то оказалась здесь.

Поначалу она была ошеломлена и напугана. Все вокруг казалось чужим: люди, вещи, даже собственное отражение.

Но когда в ее памяти всплыли чужие воспоминания, она приняла свою судьбу.

Эта бедная девушка столько вытерпела в своей семье, что в итоге слегла с тяжелой болезнью и умерла!

Какая жалкая пародия на родственные чувства, какое отвратительное лицемерие!

Если между людьми не осталось даже самых элементарных чувств, то не о чем сожалеть.

С этого момента она решила вернуть этой девушке все, что у нее отняли.

Она была хрупкой, но это не значит, что и она, Вэнь Цзяосюэ, тоже будет слабой!

…

Сегодня ее отец должен был вернуться домой, но она тайком выбралась из дома…

Добравшись до задней двери, она осмотрелась по сторонам. Убедившись, что никого нет, она приоткрыла дверь, протиснулась в образовавшуюся щель и вошла.

Но едва она оказалась внутри, как перед ней возникли две фигуры, смотревшие на нее с нескрываемой неприязнью.

Этих двоих она ненавидела всей душой.

Ее мачеха и служанка мачехи!

Их семья Вэнь была одной из трех великих семей столицы, наряду с семьями Наньгун и Ли. Их положение и власть были неприкосновенны.

Вэнь Цзяосюэ была законной старшей дочерью семьи Вэнь. Ей только исполнилось семнадцать. Ее мать, Лю Ши, была дочерью некогда могущественного торговца зерном. Вэнь Дэмин, отец Цзяосюэ, в молодости был легкомысленным и завел роман с Лю Ши, результатом которого стала Вэнь Цзяосюэ. Из-за влияния и богатства семьи Лю он не мог просто так бросить ее, к тому же брак с ней был выгоден обеим сторонам. Поэтому он женился на Лю Ши.

Однако их отношения строились скорее на выгоде, чем на любви. Когда Вэнь Цзяосюэ родилась, Лю Ши умерла от родовых осложнений. А четыре года спустя семью Лю обвинили в государственной измене и казнили. Все, кто был связан с семьей Лю, отвернулись от них, включая семью Вэнь. В семье все оскорбляли, ругали и унижали четырехлетнюю девочку. Все это изматывало ее физически и морально. В том же году Вэнь Дэмин женился на Чжан Ши.

У Чжан Ши было двое сыновей и дочь: тринадцатилетний Вэнь Цзинцзин, двенадцатилетний Вэнь Цзию и двенадцатилетняя Вэнь Сюэли.

Позже Вэнь Дэмин взял еще двух наложниц, но детей у них не было.

Чжан Ши была дочерью торговца шелком из семьи Чжан.

Торговые дома Чжао (соль), Ян (драгоценности), Чжан (шелк) и недавно появившийся Чжоу (зерно) назывались Четырьмя Великими Торговыми Домами.

Все они были очень богаты.

Именно поэтому Чжан Ши так ненавидела Вэнь Цзяосюэ. Ее существование постоянно напоминало ей о том, что она всего лишь вторая жена.

Она хотела избавиться от этой занозы.

Но она не смела открыто причинить ей вред, ограничиваясь лишь оскорблениями и руганью. Однако это не утоляло ее ненависть.

Теперь же все было иначе. Вэнь Цзяосюэ достигла возраста, когда пора было выходить замуж. Чжан Ши решила выдать ее замуж, чтобы избавиться от нее.

Так она сможет не видеть ее и не слышать о ней.

Чжан Ши, поправляя свой меховой воротник, пронзительно сказала: — Сюээр, как ты могла уйти в такой важный день?! Ты хоть понимаешь, что люди будут говорить о нашей семье? Что дочь семьи Вэнь шатается по улицам вместо того, чтобы сидеть дома?! Это же позор!

Вэнь Цзяосюэ слегка поклонилась и тихо ответила: — Матушка, я виновата.

— Эх! — Чжан Ши вздохнула и нежно взяла Вэнь Цзяосюэ за руку. — Сюээр, я знаю, что ты меня ненавидишь, но я делаю все это ради твоего же блага. Ты уже взрослая, так больше продолжаться не может. Я знаю, тебе одиноко, и я нашла для тебя жениха. Молодой господин из семьи Ли — достойный молодой человек, и он еще не женат. Что ты об этом думаешь?

Если бы Вэнь Цзяосюэ не знала истинного лица своей мачехи, то, возможно, эти слова тронули бы ее. Но теперь она не чувствовала ничего, кроме легкой печали.

Люди бывают такими холодными… Даже животные способны на теплоту, а между людьми — лишь ледяное безразличие, причиняющее боль и страдания.

— Матушка, я пока не хочу замуж. Сейчас я просто существую, и мне не до замужества. Прошу, не поднимайте больше эту тему.

Чжан Ши опешила. Она явно не ожидала, что обычно покорная девушка вдруг проявит такую твердость.

В ее словах слышался вызов.

Видя, что Чжан Ши молчит, Вэнь Цзяосюэ продолжила: — Матушка, если у вас нет ко мне других дел, я пойду. Отец скоро вернется, мне нужно подготовиться.

— Хорошо, иди, — Чжан Ши пришла в себя и махнула рукой.

— Тогда, матушка, я откланяюсь, — сказала Вэнь Цзяосюэ и, не медля ни секунды, направилась к своему маленькому дворику.

Когда Вэнь Цзяосюэ ушла, служанка подошла к Чжан Ши и, нервно теребя край своего платья, сказала: — Госпожа, простите за мою дерзость, но мне кажется, что старшая госпожа в последнее время изменилась. После того, как она несколько дней назад встала с постели, она словно стала другим человеком. Ее манера говорить, ходить, двигаться… все стало другим. Вот только что, как смело она с вами разговаривала! Раньше она никогда не перечила вам, а теперь… Вы ей слово, а она вам три! Так не пойдет!

Вэнь Цзяосюэ не слышала этих слов. Если бы услышала, то наверняка подумала бы, что злодеи становятся еще хуже из-за того, что их окружают еще более злобные люди. Иначе как объяснить такую наглость в сплетнях?

…