Глава 3 (Часть 1)

Удовлетворение и счастье Чэнь Минхуэй обернулись для кого-то обидой и страданием.

Зависть Цяо Наин достигла предела. Избалованная девочка из богатой семьи не могла поверить, что кому-то может не нравиться она, Цяо Наин. Больше месяца она терпела, подстрекая девочек игнорировать Чэнь Минхуэй, но это не помогало. Она пыталась задобрить Цзян Ханьчэна, потом злилась на него — тоже без толку. Все её усилия лишь сблизили Чэнь Минхуэй и Цзян Ханьчэна.

Наконец, она решила применить крайние меры.

— Это она! Это Чэнь Минхуэй!

По дороге домой Чэнь Минхуэй схватили три рослые девочки, зажали ей рот и потащили в укромный уголок школьного двора.

Чэнь Минхуэй узнала их. Это были смуглые, широкоплечие и крепкие девушки из волейбольной команды, подручные Цяо Наин.

— Что вам нужно? — спросила Чэнь Минхуэй.

— Если ты продолжишь крутиться вокруг Цзян Ханьчэна, есть его бэнто и разговаривать с ним, то пеняй на себя!

«Вот она, травля», — подумала Чэнь Минхуэй. У Цяо Наин отец — депутат, так что им ничего не будет, даже если они её побьют. Максимум, что им грозит — это выговор от учителя.

Чэнь Минхуэй присела на корточки, обхватив голову руками. Их трое, а она одна, сопротивляться бесполезно.

Крепкие девушки опешили.

— Чэнь Минхуэй, ты что делаешь?

— Бейте меня.

— А? — Самая высокая из них переспросила: — Ты не поняла, что мы сказали? Если пообещаешь не общаться с Цзян Ханьчэном, мы тебя не тронем.

— Я поняла. Так что давайте быстрее, бейте.

— Ты не боишься? — Значит, она готова быть избитой, лишь бы остаться с Цзян Ханьчэном?

Чэнь Минхуэй подняла голову и сказала:

— Прежде чем вы начнёте, я вам кое-что скажу. Лучше не бейте меня слишком сильно. Если побьёте до крови, я могу истечь кровью и умереть прямо здесь. Если ударите слишком сильно, у меня могут лопнуть внутренние органы, и я тоже умру. Если ударите по голове, у меня может быть кровоизлияние в мозг, и я стану растением. В любом случае, вы попадёте в новости, вас арестует полиция, и вы до конца жизни будете гнить в тюрьме. Вы знаете, что такое тюрьма? Там по ночам привидения бродят...

Они угрожали ей насилием, а Чэнь Минхуэй в ответ напугала их.

Три девочки, ещё даже не дотронувшись до Чэнь Минхуэй, уже побледнели и задрожали. «Мы всего лишь хотели её припугнуть, зачем она говорит такие ужасные вещи? Ещё и про «растение». Какая же Чэнь Минхуэй ненормальная! Но если мы сейчас не сделаем ничего, то потеряем лицо».

Высокая девушка шагнула вперёд и громко спросила:

— Значит, ты не согласна?

— Не согласна, — ответила Чэнь Минхуэй. — Вы что, собаки Цяо Наин? Что она вам скажет, то и делаете? Зачем так слушаетесь её?

— Ах ты, дрянь! Тогда не жалуйся! — Они бросились на неё.

— А-а! — вскрикнула Чэнь Минхуэй, закрыв глаза и обхватив голову руками.

Она думала, что будет больно, но они, боясь последствий, лишь слегка потрепали её за волосы, оставили несколько следов от обуви на её белой рубашке, несильно ущипнули за щёки и бросили в неё горсть земли, ругнувшись несколько раз. Напоследок они стащили с неё туфли.

Три девочки запыхались от своих «стараний», а Чэнь Минхуэй выглядела так, будто ничего и не произошло. Только одежда испачкалась, да туфли пропали.

— Если боишься, то больше не разговаривай с Цзян Ханьчэном! Вот так! — не очень-то грозно пригрозили они и убежали.

«Вот же Цяо Наин, противная девчонка! Непонятно, чего она ко мне привязалась!»

Чэнь Минхуэй, потирая ушибленную голову, босиком побрела домой. На полпути ей «посчастливилось» наткнуться на Цзян Ханьчэна.

Цзян Ханьчэн издали увидел Чэнь Минхуэй, бредущую с опущенной головой, потирающую ушибленное место, босую, всю в грязи. Он подбежал к ней.

— Что с тобой случилось?

— Упала.

— Упала? А откуда следы от ног на одежде?

— Упала, а меня затоптали...

— Не обманывай меня. Говори правду, кто тебя обидел? Я им задам!

«Лучше не надо, если раздувать из этого скандал, будет только хуже».

— Я же сказала, упала, — она не хотела рассказывать.

— Пойдём, — Цзян Ханьчэн отвёл Минхуэй к скамейке в парке. — Посиди здесь, никуда не уходи. Жди меня!

Чэнь Минхуэй смотрела, как Цзян Ханьчэн убегает, не понимая, что он задумал.

Она откинулась на спинку скамейки. Солнце садилось, сквозь листву пробивались лучи, пели птицы. Мир казался таким тихим и спокойным. Как это ни парадоксально, но и в нём были свои подводные течения. Жизнь Чэнь Минхуэй была довольно сложной. Родители постоянно ссорились из-за денег и грозились развестись, а в школе её запугивали из-за дружбы с Цзян Ханьчэном. «Как же всё это надоело!»

Вдруг Чэнь Минхуэй увидела Цяо Наин, которая шла, напевая, под милым детским зонтиком в цветочек, весело подпрыгивая. Этот маленький дьявол выглядел таким невинным.

— Цяо Наин! — Чэнь Минхуэй побежала за ней и преградила ей дорогу.

— Что тебе? — Цяо Наин отступила на шаг. Увидев, в каком виде Чэнь Минхуэй, она поняла, что та была избита. Цяо Наин расхохоталась. — Ты похожа на сумасшедшую! So funny! (англ. так смешно) Ха-ха-ха!

— Почему ты меня достаёшь? Не перегибай палку!

— Ха, хочу и достаю! Что сделаешь?

— Думаешь, если твой отец — депутат, тебе всё позволено?

— Именно! И что? А-а! — Цяо Наин сбила с ног какая-то сила.

В следующее мгновение Чэнь Минхуэй уже сидела на ней верхом, таская за волосы и одежду, и яростно кричала:

— Ещё раз будешь меня трогать — пожалеешь! Ясно?!

Загнанная в угол, доведённая до отчаяния, обычно вялая и сонливая на уроках, неразговорчивая и замкнутая Чэнь Минхуэй оказалась очень страшной, когда вышла из себя.

Тем временем Цзян Ханьчэн, запыхавшись, вернулся с мокрым носовым платком и замер на месте.

Что тут происходит? На скамейке, кроме Чэнь Минхуэй, сидела ещё и Цяо Наин. Цяо Наин съёжилась и плакала, её волосы были так же растрёпаны, как и у Чэнь Минхуэй, одежда так же испачкана грязью. Обе выглядели одинаково жалко. Разница была лишь в том, что Чэнь Минхуэй была спокойна, а Цяо Наин рыдала, словно пережила страшное потрясение.

— Что... что случилось? — Он ничего не понимал. — Что с тобой? — спросил он у Цяо Наин.

— Да, что с тобой? Рассказывай! — холодно спросила Чэнь Минхуэй, глядя на Цяо Наин.

— У... упала... — пролепетала Цяо Наин, испугавшись и не решаясь сказать правду.

«Отлично, опять упала. Сегодня все падают, что ли?»

— А волосы? Почему одежда грязная? — снова спросил Цзян Ханьчэн.

— У... у-у-у... — Цяо Наин посмотрела на Чэнь Минхуэй, та грозно на неё взглянула, и Цяо Наин закрыла лицо руками, всхлипывая. — Упала... меня затоптали... у-у... мне так больно... одежда испачкалась... Цзян Ханьчэн, мне так больно!

Цзян Ханьчэн вздохнул, взял платок и подошёл к Цяо Наин.

У Чэнь Минхуэй сжалось сердце. «Он что, будет её утешать? Он серьёзно?»

«О боже, он хочет вытереть с меня грязь?» — Цяо Наин опустила голову, смущённо краснея.

Цзян Ханьчэн присел перед Цяо Наин.

— Посмотри на себя, вся испачкалась. Не плачь, иди домой.

— У меня тут болит... — Цяо Наин показала ему тыльную сторону ладони, надув губы. — Болит...

— Поэтому я и говорю, иди домой, отдохни. — Он повернулся к Чэнь Минхуэй. — А у тебя ничего не болит?

— Нет.

— У тебя тут грязно, — Цзян Ханьчэн вытер грязь с её щеки платком.

— Эй, это нечестно! Это мне больно! — возмутилась Цяо Наин.

— Иди уже домой! — Цзян Ханьчэн не обратил на неё внимания. Эту избалованную девчонку и так все жалеют. С тех пор, как он узнал, что Чэнь Минхуэй каждое утро ходит на рынок помогать отцу, он ещё больше её жалел. Вытерев грязь с лица Чэнь Минхуэй, он осторожно взял её за ногу и вытер грязь с подошвы.

Чэнь Минхуэй молча наблюдала, как он вытирает ей ноги. «Оказывается, и ко мне могут относиться как к принцессе». Она невольно улыбнулась, тронутая его заботой.

У Цяо Наин от увиденного чуть глаза на лоб не полезли.

— Вы что, издеваетесь? Меня сейчас стошнит!

На этом Цзян Ханьчэн не остановился. Он пригладил растрёпанные волосы Чэнь Минхуэй, потом повернулся к ней спиной.

— Ты без туфель. Я понесу тебя домой.

— Это уже слишком! — Цяо Наин спрыгнула со скамейки и затопала ногами. — Вы что, в кино снимаетесь? У неё же ноги целы, зачем её нести?

Чэнь Минхуэй не обратила внимания на разъярённую Цяо Наин и забралась Цзян Ханьчэну на спину.

— Тебе не стыдно, что он тебя несёт? — возмутилась Цяо Наин.

Её никто не слушал.

Цзян Ханьчэн и Чэнь Минхуэй тихо переговаривались.

— Ты уверен, что донесёшь? — с улыбкой спросила Чэнь Минхуэй.

— Ты такая лёгкая, конечно, донесу. Обхвати меня за шею руками, чтобы не упасть.

— Вот так?

— Ага. Всё, я встаю.

— Угу.

— Вау! Ты и правда очень лёгкая. Тебе нужно больше кушать.

— Я и так ем достаточно. У тебя вон какой огромный бэнто, да ещё и многоярусный.

— Ха-ха-ха, это точно. Весь бэнто тебе отдаю, а ты всё равно такая худая.

— И куда ты меня понесёшь?

— Домой, конечно.

— Если у тебя завтра будет болеть спина, я не виновата.

— Я сильный, не бойся.