Глава 20. Соперница Янь Чжухуа

Третья госпожа Лю Ши была женщиной проницательной. Несмотря на вражду с наложницей Чжоу, она жила припеваючи, что явно указывало на незаурядный характер. Она незаметно ущипнула Янь Чжухуа, та на мгновение опешила, а затем поняла намек и, обратившись к Старой госпоже, сказала: — Бабушка, старшая сестра весь день в разъездах, да еще и с травмами. Позвольте мне проведать ее!

Старая госпожа, явно довольная, кивнула: — Иди.

Янь Чжухуа поспешила к Янь Сысюэ, поддерживая ее за руку с заискивающей улыбкой. Как только они вышли из Оусян юань, она тут же нетерпеливо спросила: — Старшая сестра, сколько приглашений молодой господин Мужун сможет достать? Есть точное число?

Янь Сысюэ, немного подумав, тихо ответила: — При всех я не могла говорить об этом подробно, но ты, Чжухуа, сегодня помогла мне, и я тебе благодарна. Поэтому скажу только тебе.

Янь Чжухуа не могла сдержать волнения: — Старшая сестра, говори же!

— Молодой господин Мужун сказал, что с вероятностью в девяносто процентов сможет достать четыре, — Янь Сысюэ, казалось, с сожалением покачала головой. — Очень жаль, но эти приглашения так сложно достать, он ничего не может поделать…

Янь Чжухуа обрадовалась: — Четыре? Тогда все отлично! Ты, старшая сестра, я, Фушуан из второй ветви и Янь Лицзинь — как раз четыре!

Янь Сысюэ загадочно улыбнулась: — Сестра, ты забыла об одном человеке.

Янь Чжухуа опешила: — О ком?

— Праздник цветов — это не только возможность для нас, девушек, найти жениха, — небрежно намекнула Янь Сысюэ. — Молодые господа из знатных семей тоже будут присутствовать на банкете, чтобы посмотреть на свет. Подумай, наш старший брат, Ицзюнь, вырос в Цзяннане и отдалился от бабушки и отца. Хотя Линцзюнь еще мал, но он вырос рядом с ними. Если бы им пришлось выбирать наследника, отец, безусловно, предпочел бы Линцзюня. — Она сделала паузу и добавила: — Жаль, что Лифу упомянула его перед бабушкой. Теперь, раз уж она это сделала, бабушка обязательно учтет и его.

Янь Чжухуа наконец-то догадалась и тут же забеспокоилась.

Янь Сысюэ, отведя взгляд, тихим голосом продолжила: — Любовь бабушки к Фушуан очевидна всем. Недавно, когда я пошла к бабушке с приветствием, она специально попросила меня взять с собой Фушуан. Видишь, это уже два места. Еще одно для Линцзюня, и остается только одно… Я бы очень хотела, чтобы ты, Чжухуа, поехала со мной, но кому достанется последнее приглашение — зависит от бабушки…

Янь Чжухуа закусила губу. Она вынуждена была признать правоту Янь Сысюэ. Раз приглашения добыла старшая сестра, одно место точно будет за ней. Немая Фушуан — любимица Старой госпожи, еще одно место. Янь Линцзюнь — законный наследник, с которым ей, дочери из третьей ветви, не тягаться. К счастью, Янь Лифу под домашним арестом. Значит, ее единственная соперница — Янь Лицзинь.

Но Янь Лицзинь — известная столичная красавица и умница. В такой ситуации Старая госпожа наверняка отдаст предпочтение ей!

Глядя на расстроенную Янь Чжухуа, Янь Сысюэ мягко улыбнулась: — Чжухуа, не переживай. В ближайшие дни я могу составить тебе компанию в визитах к бабушке. Пусть она увидит, кто из внучек ей ближе. Вдруг она обрадуется и отдаст приглашение тебе?

Старая госпожа всегда ставила честь семьи Янь превыше всего. План Янь Сысюэ казался слишком простым, но он успешно развеял последние сомнения Янь Чжухуа. Она вздохнула: — Ладно, мне нужно вернуться и обсудить это с матерью. Старшая сестра, ты иди.

Янь Сысюэ кивнула: — Хорошо. До встречи.

Когда Янь Чжухуа ушла, Чи Сю осторожно спросила: — Госпожа, вы хотите переложить ответственность на других?

— Да, — Янь Сысюэ вздохнула. — Разве это плохо?

Чи Сю помолчала, а затем сказала: — Не знаю, хорошо это или плохо, но мне кажется… госпожа, вы изменились.

Янь Сысюэ, не меняя выражения лица, спросила: — В чем же?

— Не могу сказать точно, — честно ответила Чи Сю. — Но я всегда буду рядом с госпожой, какой бы вы ни стали.

Янь Сысюэ нежно погладила Чи Сю по голове: — Глупышка. Пойдем, сегодня можно наконец-то нормально поесть.

— Ура! Что госпожа хочет? Может, пирожные с османтусом?

— Дурочка, сегодня можно обойтись без сладостей. Мы закажем тушеного желтого горбыля, бобы доучи с восемью сокровищами и… хрустящую курицу с перцем и солью…

…

За деревом Янь Линцзюнь, наблюдая за удаляющимися госпожой и служанкой, облегченно улыбнулся.

Сестра, я стараюсь. Подожди меня…

Больше всех переживали наложница Чжоу и ее дочери. Младшую дочь отправили в родовой храм, а сама она получила нагоняй от Старой госпожи. Наложница Чжоу давно не испытывала такого унижения! Она с силой распахнула дверь во двор и сделала несколько глотков холодного чая, чтобы немного унять гнев.

Лицо Янь Лицзинь тоже было мрачным. Лифу, похоже, совсем избаловали — действовать нужно было осмотрительнее. А Янь Чжухуа, маленькая дрянь, совсем страх потеряла.

— Лицзинь! Я не оставлю это просто так! — свирепо сказала наложница Чжоу. — Наверняка это старая карга из третьей ветви наговорила Старой госпоже! Тьфу! Она просто завидует мне!

Янь Лицзинь холодно посмотрела на нее: — Сейчас это не главное. С ней мы еще разберемся. Важнее всего получить приглашение на Праздник цветов.

Глаза наложницы Чжоу забегали: — Может, мне попросить господина?

— Другого выхода нет, — Янь Лицзинь нахмурилась. — От Янь Сысюэ наверняка можно еще кое-что выудить, но… Фуэр в этот раз перегнула палку. Мне стыдно идти к ней.

Лицо наложницы Чжоу омрачилось: — Что же делать?..

После недолгого молчания Янь Лицзинь вдруг спросила: — Матушка, как у тебя отношения с Янь Линцзюнем?

Наложница Чжоу напряглась: — С этим мальчишкой?.. А что с ним? Неужели мне его еще и воспитывать?

Янь Лицзинь долго смотрела на нее, а затем, вздохнув, прикрыла лицо рукой: — Я же говорила тебе — раз уж сына родить не можешь, хотя бы Янь Линцзюня к себе расположи. Ладно, сама разберусь.

— Ребенка этой дряни Цзян Имин я воспитывать не буду! — Наложница Чжоу вдруг злобно усмехнулась. — Ты мне напомнила. Этой мерзавке осталось недолго.

Янь Лицзинь, уже собиравшаяся уходить, остановилась: — Приведи себя в порядок. Отец — твоя забота. Я попробую поговорить с Янь Линцзюнем. А третью ветвь пока не трогай.

Наложница Чжоу фыркнула и, повернувшись к туалетному столику, начала прихорашиваться.