Глава 4. О, да я же холостяк!

Праздник Середины Осени всегда был одним из самых важных для китайцев.

За неделю до праздника, трехмесячный домашний арест Лян Цзюня подошел к концу.

До этого безлюдная резиденция наследного принца вдруг ожила.

Хотя до фанфар и грохота фейерверков было далеко, но оживленное движение наблюдалось.

Только заместитель министра финансов уехал, доставив дань фруктов из Юньнани, как тут же прибыл министр обрядов, который также был советником принца, с набором «четырех сокровищ кабинета».

В этот день Лян Цзюнь не сидел без дела. С утра до вечера нескончаемым потоком шли посетители.

Всего за один день Лян Цзюнь исписал весь свой блокнот.

Глава цензурного ведомства Лю Чжэн при разговоре постоянно чмокал губами, смотрел искоса и, уходя, бросил взгляд на Ань Нин. Нехороший человек. Нужно будет найти способ насолить ему.

Ректор императорской академии Дугу Лань говорил громко, разбрызгивая слюну. Хотя он пришел пригласить принца выступить перед студентами, он говорил, задрав подбородок, явно не ставя Лян Цзюня ни во что. Тоже нехороший человек. Записать.

Сын генерала, Лян Динъу, вел себя легкомысленно. Хотя формально он приходился Лян Цзюню двоюродным братом, он не проявлял никакого уважения к старшему родственнику и без умолку хвастался своей новой, третьей по счету, наложницей. Молодой, а уже погряз в разврате. Бесполезный.

Погряз в разврате?

Лян Цзюнь остановился и размял затекшую руку, в которой держал кисть.

Он здесь уже так давно, но почему он до сих пор не видел свою жену?

Где же его супруга?

Только сейчас Лян Цзюнь осознал всю серьезность этого вопроса.

Неужели его брак расторгли? Нет, это невозможно. Пусть он и нелюбимый сын императора, пусть он всего лишь марионетка, но он все же наследный принц, второй человек в империи.

Развестись с наследным принцем — это все равно что дать пощечину императору. Разве кто-то посмеет на такое в этой эпохе?

Его бросила жена? Тоже нереально. В этом мире женой наследного принца могла стать только девушка из знатной семьи, и такой брак не зависел от ее желания. Развод? Исключено.

Уехала к родителям?

Лян Цзюнь почесал бровь и провел рукой по лицу, пытаясь взбодриться.

Тоже нет. Прошло три месяца. Даже если бы ее родители жили в России, она бы уже вернулась.

Наверное, они еще не женаты. Но наверняка у него есть невеста. В конце концов, он наследный принц, пусть и нелюбимый императором.

Наверняка невеста уже выбрана, и они ждут подходящего дня для свадьбы.

Иначе как объяснить, что двадцатилетний парень, да еще и наследник престола, не только не женат, но и даже не помолвлен? Это же неприлично.

Чем больше Лян Цзюнь думал об этом, тем больше убеждался в своей правоте. Он откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся.

В прошлой жизни он скитался по морям, был пиратом, и рядом с ним были либо темнокожие пиратки, либо девицы-воительницы.

Никто не заботился о его личной жизни. Теперь же, после перерождения, этот вопрос, наконец, будет решен.

—Ваше Высочество, чему вы так радуетесь? — спросила Ань Нин, заметив, как Лян Цзюнь улыбается, откинувшись на спинку стула. Ее сердце екнуло.

Лян Цзюнь сиял от счастья. Даже Ань Нин казалась ему прекраснее, чем обычно. Он потирал руки, размышляя, как назвать своих будущих внуков.

Ань Нин похолодела. —Все пропало! У принца опять приступ!— она повысила голос: —Ваше Высочество! Позвать лекаря?

Лян Цзюнь покачал головой, давая понять, что лекарь не нужен. Ань Нин продолжала с тревогой смотреть на него. Лян Цзюнь поманил ее к себе и с улыбкой спросил: —Как ты думаешь, скоро ли наступит благоприятный день для свадьбы с моей невестой?

Ань Нин нахмурилась. Что за невеста?

—Невеста?

—Конечно,— Лян Цзюнь, видя ее недоумение, перестал улыбаться. —Неужели у меня даже невесты нет?

Ань Нин медленно покачала головой. —Ее Величество Императрица сказала, что супруга наследного принца должна быть добродетельной и благонравной, поэтому к выбору нужно подходить очень тщательно.

—И сколько лет они ее выбирают? — Лян Цзюнь почувствовал раздражение к императрице, тем более что его собственная мать давно умерла, а нынешняя императрица была матерью Шестого принца.

Он решил, что лучше держаться от нее подальше.

—Пять лет,— тихо ответила Ань Нин.— Выбирают с тех пор, как вы стали наследным принцем.

Лицо Лян Цзюня помрачнело.

Как говорится, отнять деньги — все равно что убить родителей.

А отнять жену — это как убить родителей и еще раскопать могилы предков.

Императрица явно действовала ему назло. Нет, это невыносимо! Нужно будет поговорить с ней, когда он приедет в Лишань.

Лю Шэн говорил, что после окончания домашнего ареста ему следует сначала навестить императора, а затем императрицу.

В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Лян Цзюнь решил, что это правильно. Три месяца не видел родителей, как можно не навестить их после освобождения?

Он долго готовился, наряжался, учил правила этикета, а когда пришел к императору, что он услышал?

Слуга не осмелился сказать ничего лишнего и произнес лишь одну фразу: —Его Величество уехал на охоту.

Уехал на охоту?

Лян Цзюнь с Дэ Си прождали в Пурпурном Чертоге полдня, съев пять тарелок пирожных. Придворный евнух, то ли жалея пирожные, то ли принца, осторожно спросил:

—Когда Ваше Высочество соизволит отправиться в Лишаньский дворец?

Лян Цзюнь жевал пирожное, названия которого он не знал, и не обратил особого внимания на вопрос евнуха. —Зачем мне туда ехать? Когда вернется Его Величество?

Евнух с печальным видом рассказал ему все, как есть. Лян Цзюнь про себя обругал императора последними словами. Этот старый хрыч его обманул.

Два месяца назад, когда Лян Цзюнь провел месяц в заточении, император вдруг решил устроить пышное празднование Праздника Середины Осени в Лишаньском дворце.

Все наложницы, принцы и их семьи должны были сопровождать его. Они готовились к празднику больше месяца, и за неделю до Праздника Середины Осени, в день освобождения Лян Цзюня, император со всем своим семейством отправился в Лишаньский дворец.

Чиновники из министерства обрядов сообщили Лян Цзюню о программе праздника, но ничего не сказали о месте проведения.

Почувствовав себя обманутым, Лян Цзюнь вернулся в Восточный дворец в подавленном настроении.

Слуги в резиденции принца и без того были на нервах, а увидев хмурое лицо Лян Цзюня, решили, что ему пришел конец.

Но нескончаемый поток посетителей немного поднял ему настроение.

Лю Шэн, отдав распоряжения о подготовке кортежа к отъезду, сам поскакал в Лишань, чтобы все подготовить к приезду принца.

Хорошее настроение Лян Цзюня быстро улетучилось, как только он вспомнил, что у него нет жены. Он ел приготовленные Ань Нин сладости, когда Дэ Си тихонько вошел и доложил: —Ваше Высочество, все готово к отъезду.

Кортеж наследного принца по своей пышности уступал только императорскому.

Лян Цзюнь, выросший в бедной семье, а затем работавший под прикрытием в пиратском логове, никогда не видел подобной роскоши.

Впереди развевались разноцветные знамена с изображениями птиц и зверей, которых Лян Цзюнь не мог узнать. Позади следовал отряд стражников в блестящих доспехах, а вокруг скакали вооруженные всадники с луками, арбалетами и алебардами. Все это выглядело очень внушительно.

Лян Цзюнь не знал, как называется этот роскошный паланкин, в котором он ехал, но было очень удобно. Он был такой большой, что принц мог в нем кататься.

Погода была прохладной. Выехав за город, Лян Цзюнь, качаясь в паланкине на ветру, незаметно для себя уснул.

Когда он проснулся, было уже совсем темно. Лян Цзюню стало неудобно сидеть. Решив, что он слишком прост для такой роскоши, он выбрался из паланкина, сел на коня и поскакал в Лишань.

У подножия горы стояли стражники в черных доспехах. Это были Стражи Открытия Гор, одно из шестнадцати подразделений императорской гвардии столицы. Их командир, Лян Динчан, потомок императорской семьи, рассказывал своим людям о том, как его отец в одиночку разбил мятежников в пограничной крепости, когда вдруг услышал цокот копыт. Он вздрогнул, и солдаты, повинуясь рефлексу, натянули тетивы луков, готовясь стрелять.

—Не стреляйте! Это Наследный Принц! Не надо!— закричал Дэ Си, который скакал за Лян Цзюнем. Хотя он и не видел Лян Динчана, он знал, что в таких случаях стража имеет право стрелять без предупреждения. Поэтому, не дожидаясь, пока Лян Цзюнь окажется в зоне досягаемости стрел, Дэ Си закричал, чтобы предупредить стражников.

Услышав, что это Наследный Принц, Лян Динчан приказал своим людям опустить луки. Он выставил охрану и пошел навстречу.

Лян Цзюнь умел управлять танком, кораблем и даже самолетом, но верховой езде его никто не учил. Умел ли ездить верхом предыдущий принц, он не знал. Но после своего перерождения Лян Цзюнь взял пару уроков, и как только научился держаться в седле, ему ничего больше не хотелось, как только скакать на лошади. На третий день, когда он радостно гарцевал на коне, учитель остановил его и, прочитав длинную нотацию, которую Лян Цзюнь так и не понял, отобрал у него лошадь и приказал Дэ Си и остальным больше не позволять принцу кататься верхом под страхом смертной казни.

За три месяца, проведенные в этом мире, только сегодня, выехав за город, Лян Цзюнь по-настоящему увидел его.

Это был совершенно новый мир со свежим воздухом, неторопливым ритмом жизни и простыми людьми.

На темном небе мерцали звезды. Нигде не было видно признаков современной промышленности.

Лян Цзюнь был в восторге. Его конь тоже был в восторге.

Вот только восторженный Лян Цзюнь не мог справиться с восторженным конем.

Лян Динчан уже приготовился приветствовать наследного принца. Что бы ни думали другие, Лян Динчан был одним из самых преданных сторонников Лян Цзюня в императорской семье.

В конце концов, отец Лян Динчана был двоюродным братом императора, а мать Лян Динчана и мать принца были родными сестрами.

Таким образом, они были и двоюродными, и троюродными братьями, и никто при дворе не сомневался в преданности Лян Динчана наследнику престола.

Лян Динчан хотел оказать принцу самый теплый прием, чтобы поддержать его и помочь ему развеять мрачные мысли, чтобы он смог преодолеть проклятие «болезнь принца — верная смерть».

Он и его люди были самой надежной опорой принца.

Лян Динчан мечтал о том, как под его руководством принц воспрянет духом, преодолеет все трудности и, после смерти императора, взойдет на трон. А новый император назначит его главнокомандующим.

Он уже представлял, как, будучи главнокомандующим, разобьет тюрков и разгромит киданей…

Но приветствие принца оказалось еще более впечатляющим. Выкрикивая «Тпру! Тпру!», Лян Цзюнь вместе с конем врезался прямо в Лян Динчана, который уже видел себя главнокомандующим.