Глава 1

Старшая принцесса Шэнь Цзяи, обладавшая огромной властью, слыла безумной красавицей. В десять лет она утопила служанку, в двенадцать — изуродовала лицо дочери первого министра, в четырнадцать — зарубила единственного сына генерала Цао, а в шестнадцать — отдала приказ уничтожить целый город. Великим демоном Силина называли именно Старшую принцессу.

Недавно принцесса вдруг увлеклась романтическими развлечениями: посещала мужские бордели, покровительствовала актерам, держала фаворитов — словом, вела весьма фривольную жизнь.

Все ее любовники обладали схожими чертами: изысканные манеры, приятная внешность, ямочки на щеках и легкий румянец в уголках глаз.

Они имели некоторое сходство с Первым советником Цзи Линьюанем.

Поэтому пошли слухи, что принцесса давно влюблена в Первого советника, но, увы, ее чувства безответны. Цзи Линьюань собирался жениться на любимой дочери генерала Цао, и принцессе оставалось лишь искать утешения в объятиях двойников, чтобы унять тоску.

В тот день, когда придворные случайно заговорили об этом, принцесса сидела у окна и плела венок из цветов. Выслушав их, она задумалась, провела рукой по щеке, а затем, изящно подняв тонкий пальчик, расплылась в обворожительной улыбке:

— Не факт, что Первый советник в постели лучше их.

— Принцесса, разве я в последнее время плохо вас обслуживал?

Несмотря на непристойность слов, голос был ледяным, лишенным какого-либо намека на чувственность.

Первый советник незаметно появился в ее покоях.

Принцесса встала, стряхнула с себя лепестки и пыльцу. Первый советник подумал, что она пойдет ему навстречу, но она лишь облокотилась на подоконник, сорвала лепесток и, задумчиво жуя его, произнесла:

— Первый советник, ваше вторжение в мои покои без доклада — нарушение этикета.

Слуги вышли, и тяжелые двери покоев с лязгом закрылись. Остались только принцесса и Первый советник.

Цзи Линьюань смотрел на нее. Стоя спиной к свету, она казалась окутанной дымкой, но при ближайшем рассмотрении яркие краски ее образа поражали воображение: вороново крыло волос, темные брови и глаза, почти прозрачная фарфоровая кожа. Если не считать цветов в ее руке, в ее облике присутствовали только черный и белый. Ее красота была ошеломляющей, роковой.

Он подошел к ней и, наклонившись, взял ее за подбородок.

— Шэнь Цзяи, не смешно ли вам говорить об этикете?

С этими словами он обнял ее за талию, скользнув рукой вверх под просторным рукавом. Под шелком скрывались соблазнительные изгибы ее тела.

Ее и без того бледное лицо стало еще белее. Улыбка застыла на губах, словно маска.

— Первый советник всегда умел ставить меня в неловкое положение. В конце концов, мы выросли вместе. В обычной семье мы могли бы стать мужем и женой.

Она всегда говорила безрассудно, безответственно, но эти слова заставляли его сердце трепетать.

— Жене надлежит быть добродетельной. Даже в обычной семье я бы не совершил такой глупости.

Он жаждал ее юной красоты, но всегда четко разделял желание и любовь.

Она обняла его за шею и с притворной обидой спросила: — Разве я недостаточно красива? Почему Первый советник не обращает на меня внимания?

Он промолчал, подхватил ее на руки и усадил на подоконник. Весна только начиналась, и легкий ветерок был еще прохладным.

Он овладел ею прямо на подоконнике, несмотря на то, что она дрожала от холода, а на ее нежной коже выступили мурашки.

После он выглядел так же невозмутимо, как и прежде, а вот она, с растрепанными волосами и смятой одеждой, напоминала жертву кораблекрушения. Сидя перед зеркалом, она яростно расчесывала волосы, словно вымещая на них свою злость.

Цзи Линьюань прислонился к зеркалу, вертя в руках шкатулку для украшений, и наблюдал за ней.

— На кого злишься?

Он заметил ее недовольство.

Она бросила на него косой взгляд. Казалось, он все еще был в хорошем настроении и поэтому не прочь поболтать с ней.

— Я твоя тайная любовница, о которой никто не должен знать,— пробурчала она.

— Разве у принцессы есть другие мысли на этот счет? — усмехнулся Цзи Линьюань.

Она уже собрала волосы, обнажив белую шею, испещренную яркими следами его поцелуев. Но вдруг, отбросив расческу, она снова распустила волосы, скрывая отметины. — Ты, кажется, послезавтра женишься?

Цзи Линьюань перестал играть со шкатулкой. В уголках его глаз заплясали озорные искорки. — А что, принцесса почтит меня своим присутствием на свадьбе?

Она рассмеялась, ее плечи затряслись. — А ты не боишься? Что, если я в порыве ревности изуродую лицо твоей невесте? Ты убьешь меня?

Она смеялась, а он серьезно ответил: — Убью.

Ее смех не утихал. Она склонилась над туалетным столиком, уткнувшись лицом в ладони, ее плечи продолжали дрожать. Наконец, подняв голову, она, со слезами на глазах от смеха, посмотрела на него и сказала:

— После твоей свадьбы мы расстаемся.

— Ты готова к этому? — спросил Цзи Линьюань.

Конечно, он спрашивал не о том, готова ли она расстаться с ним, а о том, готова ли она отказаться от возможности использовать его.

Она задумалась на мгновение, затем коснулась пальцем губной помады и нанесла ее на губы. Черно-белая гамма сменилась ярким алым, роковым и завораживающим.

— Готова или нет, придется. Боюсь, что однажды все раскроется, твоя жена рассердится, и ты, чтобы угодить своей красавице, убьешь меня.

Ее слова, легкие, как дымка, повисли между ними.

Цзи Линьюань бросил шкатулку на стол, его лицо помрачнело. — Не трогай мою жену, и я не трону тебя.

Она вздрогнула от его резкого тона, прижала руку к груди и, бросив на него быстрый взгляд, сказала: — Не волнуйся, пока я не могу тебя убить, я не буду делать глупостей. Первый советник, чего вы ждете? Прошу вас, уходите.

Цзи Линьюань остался стоять на месте, опустив глаза. — Что ты хочешь на этот раз?

Она тихонько засмеялась, ее длинные, чарующие глаза были полуприкрыты. — Первый советник, я уже немолода. Я хочу выбрать себе принца-консорта.

Брови Цзи Линьюаня нахмурились, ему показалось, что его сердце упало куда-то вниз.

— Кого ты хочешь?

Она накручивала локон на палец. Ее глаза, словно драгоценные камни, сверкали от возбуждения. — Новоиспеченного чжуанюаня Ань Хэсюя. Он такой красивый! В тот день, когда он проезжал по улице верхом, я увидела его из окна и сразу влюбилась. Такой красивый и талантливый человек идеально подходит на роль моего принца-консорта. Первый советник, прошу вас, помогите мне устроить это.

Помолчав, Цзи Линьюань бросил: — Ань Хэсюй тебе не подходит. Забудь о нем. — И вышел.

Как только он ушел, принцесса начала крушить все вокруг. Звук бьющегося фарфора напоминал раскаты грома.

Когда все стихло, слуги вошли, чтобы убрать осколки. Среди них они нашли нефритовый браслет, редкий и ценный, но разбитый пополам. Слуги, дрожа от страха, спросили принцессу, что делать с ним. Она взяла браслет, осмотрела его, вспомнив, как он вертел в руках шкатулку с украшениями, и равнодушно сказала: — Выбросьте.

Каждый раз, когда он приходил к ней, он приносил подарки, но никогда не вручал их лично. Он просто оставлял их где-нибудь в углу, и слуги находили их во время уборки. Она никогда не оставляла себе его подарки. Она раздаривала их, разбивала, выбрасывала — делала это с привычной легкостью.