Глава 9

Глава 9

Чжоу Цы увидела, что Цинь Цзи всё ещё распластался на земле, и мысленно выругалась: «Главный герой, почему ты сейчас такой жалкий и безнадёжный (лань ни фу бу шан цян)? А позже, когда будешь разбираться со мной, включишь свой „сильнейший мозг“ и будешь бить по самым корням (фу ди чоу синь)?!»

Молча настроив себя, Чжоу Цы под пристальными взглядами подошла к Цинь Цзи, медленно наклонилась и мягко сказала голосом, слышным только им двоим:

— Если тебе станет лучше, скажи людям из Цзяньцзун, что мы и так собирались расторгнуть эту помолвку, хорошо? Цзяньцзун явно хочет нарушить договор, и я думаю, ты тоже не желаешь связываться с такими людьми. Младший брат, ты, естественно, заслуживаешь быть с совершенствующейся, с которой у вас будут взаимные чувства.

Чжоу Цы очень надеялась, что Цинь Цзи сам скажет о расторжении помолвки. Тогда в будущем, когда этот главный герой начнёт ворошить прошлое, как он это обычно делает, он хотя бы навсегда запомнит (кэ янь си фэй), что «сам не хотел этого брака».

Цинь Цзи ощутил дыхание Чжоу Цы у своего уха. Хотя ему казалось, что обоняние почти отказало, свежий аромат девушки всё же проник в его ноздри, принеся лучик ясности в его всё более туманное сознание.

Он тихо ответил:

— М-м…

Но у него не было больше сил, и это невнятное «м-м» совсем не походило на твёрдое и решительное (чжи ди ю шэн) обещание, которое подразумевалось в данной ситуации. Скорее, оно напоминало слабое бормотание больного, беспомощного ребёнка, ищущего утешения у единственного человека, на которого можно положиться.

Чжоу Цы не особо надеялась, что Цинь Цзи внезапно прозреет и сможет нормально ходить. Она тяжело вздохнула про себя.

Она уже собиралась взять на себя роль злодейки вместо Цинь Цзи, как вдруг увидела, что он, словно наделённый божественной силой, медленно и с трудом поднялся и поклонился в сторону Сяо Туваня:

— Господин Сяо, прошу прощения за этот вид. Я действительно проиграл господину Сяо. Что касается помолвки с госпожой Шэнь, не только ваша почтенная секта имеет на этот счёт свои мысли, но и я опасаюсь, что не буду достойным мужем для госпожи Шэнь.

Сяо Тувань сразу понял, что имел в виду Цинь Цзи.

Оказывается, Цинь Цзи, как и его сестра, не желал быть связанным решением старшего поколения.

Просто с тех пор, как он узнал о беде семьи Цинь, он думал, что Цинь Цзи остался совсем один. Не говоря уже о том, что он только достиг стадии Создания Основы (Чжуцзи), даже на средней или поздней стадии Золотого Ядра (Цзиньдань) он не смог бы в одиночку пробиться в Верхнем мире совершенствующихся.

Если бы Цинь Цзи был обычным человеком, это было бы одно дело. Но он вырос иначе — с любящими родителями и старшим братом, с бесконечным доступом к роскошным одеждам (цзинь и лин ло) и редким сокровищам (ци чжэнь и бао), с положением в обществе и красотой, которым завидовали тысячи. И вдруг он потерял всё, кроме самого себя. Как тут не сойти с ума?

Цепляться за помолвку с Цзяньцзун, как утопающий за бревно, казалось самым выгодным решением.

С некоторой злобой Сяо Тувань подумал: может быть, Цинь Цзи нашёл себе покровителя получше?

Эту старшую сестру из Цаншань, Чжоу Цы?

Неизвестно откуда появилась Шэнь Ланьсы, держа в руке надкусанное песочное печенье. Радость переполняла её:

— Красав… Господин Цинь, хорошо, что вы всё поняли, хорошо, что поняли! Честно говоря, в этом вопросе мы с вами действительно думаем одинаково (синь синь сян инь), у нас прямо духовная связь (синь ю лин си), ха-ха! Я и не ожидала, что вы так легко…

Цинь Цзи не расслышал вторую половину фразы девушки, потому что разговор с Сяо Туванем отнял у него большую часть умственных и физических сил.

Его сознание снова погрузилось в тёмное болото, но на этот раз он испытывал гораздо меньше страха, чем раньше.

Конечно, ему больше не нужно было бояться, что те люди, воспользовавшись его бессознательным состоянием, захотят пустить ему кровь из какой-нибудь части тела. Не нужно было бояться, что после потери сознания он больше не увидит дневного света. Потому что в последний момент, пока он ещё цеплялся за сознание, он встретился взглядом с глазами Чжоу Цы, которые всегда напоминали сияющую гладь осенней воды.

Девушка хмурилась, казалось, она очень за него беспокоилась.

Цинь Цзи почувствовал непреодолимую усталость. «Тогда нужно хорошенько выспаться», — подумал он.

Все в зале смотрели друг на друга в смятении (мянь мянь сян цюй), не понимая, что это за представление. Расторгнуть помолвку вот так — это было несколько поспешно.

Впрочем, как бы поспешно это ни было, вряд ли это было более поспешно, чем само решение старших о помолвке.

Этот Цинь Цзи и госпожа Шэнь явно были незнакомы. Один пылкий, другой холодный — их ауры отталкивались друг от друга так сильно, что даже Лунный Старец (Юэ Лао), вероятно, не осмелился бы связать их нитью судьбы.

Хотя любовь к сплетням была присуща большинству людей, все понимали, что нужно знать меру. К тому же, семья Цинь давно обратилась в прах, а Цинь Цзи был ещё так молод. Какие у них могли быть с ним корыстные споры? Кто станет придираться к этому подростку?

Все решили, что просто посмотрели бесплатное представление. Хотя сюжет был нелепым, актёрами были красивые юноши и девушки в самом расцвете лет. Повеселились — и то хорошо. А перемывать косточки (цзяо шэ гэн) можно и потом, когда народу будет поменьше.

Они собрались здесь ради более важных вещей.

Чжоу Цы вместе с несколькими юношами и девушками помогла донести Цинь Цзи до соседней боковой комнаты (сянфан), собираясь оставить его там отдохнуть и дождаться, пока он очнётся.

Человек без сознания, как и пьяный в стельку, кажется намного тяжелее обычного, когда опирается на кого-то. Но то ли Цинь Цзи был всё ещё очень хрупким, то ли по какой-то другой причине, Чжоу Цы не показалось, что он тяжёлый. В её голове даже мелькнула ужасная мысль: если бы она взяла Цинь Цзи на руки, как принцессу, она бы, наверное, смогла его унести?

Чжоу Цы энергично помотала головой, отгоняя страшную картину: главный герой лежит у неё на руках, его лицо залито румянцем, и он обнимает её за шею. «В девятое небо такие мысли!»

«Каким бы безобидным (жэнь чу у хай) он сейчас ни казался, это всего лишь его образ на данном этапе. Позже его образ будет — „кровавая баня в трёх мирах“ (сюэ си сань цзе) и „три тысячи красавиц“ (сань цянь цзя жэнь). Если я сейчас, как дура, умилюсь его милому и жалкому виду и влюблюсь, то потом, когда я ему надоем, он, возможно, отправит меня подметать уборную (сао мао фан) для какой-нибудь своей любимой жены. Чёрт, да пошёл он».

Боковая комната находилась в западном крыле. Извилистый коридор отделял её от главного зала, она выходила на отвесную скалу. Из круглого окна (юэ дун чуан), выходящего прямо на скалу, открывался вид на бесконечную горную дорогу, живописные пики и пышные, могучие облачные сосны (юнь сун).

Здесь действительно было тихо и уединённо. Но раз тут была готовая кровать, значит, кто-то здесь жил.

Чжоу Цы плохо знала расположение зданий и дворов в Цаншань. Расспросив, она узнала, что Чжоу Сюэи приказал привести это место в порядок. Помимо дворца Цифэн, где он обычно жил, он использовал эту комнату для отдыха после чая и еды.

Несколько младших учеников, помогавших нести Цинь Цзи, остановились и вопросительно посмотрели на Чжоу Цы.

— Решения всегда принимала старшая сестра, и решения старшей сестры всегда были верными.

Чжоу Цы не хотела обманывать их доверие. Она просто хотела найти ближайшее место, чтобы уложить главного героя. Как так вышло, что она снова нарывается на неприятности (чу мэй тоу) с Чжоу Сюэи!

Исходя из мысли: «Хотя я злодейка, он тоже не хороший человек. Раз мы не в одном лагере, рано или поздно придётся драться, так почему бы не размяться заранее?», Чжоу Цы спокойно и невозмутимо (юнь дань фэн цин) кивнула:

— Положите этого человека на кровать.