Глава 2 (Часть 1)

На следующий день Ци Юаньин медленно проснулась и сразу же посмотрела на Су Цзэ.

Прошлой ночью, после того как она уснула, ей все время казалось, что кто-то смотрит на нее.

В комнате, кроме нее, был только Су Цзэ, но его руки и ноги были скованы у изножья кровати, и он не мог подойти так близко.

Вскоре служанки пришли, чтобы помочь ей умыться и одеться. Юаньин потерла сонные глаза и, опустив ноги, попыталась найти свои вышитые туфли. Но вместо туфель наткнулась на чьи-то мягкие ладони.

Вздрогнув, Ци Юаньин быстро отдернула ногу и посмотрела вниз. Оказалось, молодая служанка пыталась подставить туфлю под ее ногу, но не успела, и принцесса наступила ей на руку.

Девушка в панике упала на колени перед кроватью: — Прошу прощения, Ваше Высочество!

Ци Юаньин махнула рукой: — Встань. Не нужно стоять на коленях. Это я не посмотрела, куда ставлю ногу…

Служанка, не смея поднять головы, продолжала дрожать: — Не смею.

— Вставай. Женские колени стоят тысячи золотых, не нужно так часто становиться на колени.

Все присутствующие в зале замерли, удивленно переглядываясь. Даже Су Цзэ, разбуженный суетой, смотрел на нее, как на привидение.

Почувствовав странное напряжение, Ци Юаньин спросила: — Что случилось?

Служанки поспешно покачали головами и продолжили помогать ей одеваться.

Сегодня был первый день после свадьбы принцессы Цзиннин. Вскоре Янь Хаожэнь и Гу Паньэр должны были явиться во дворец, чтобы засвидетельствовать свое почтение императрице.

Мать Гу Паньэр, принцесса Цзиньян, была родной сестрой императора. К сожалению, она умерла рано, оставив после себя только дочь. Император, жалея осиротевшую девочку, взял ее во дворец под опеку императрицы.

Хотя Гу Паньэр не была дочерью императора и императрицы, они всегда относились к ней с большой любовью и заботой, как к родной. Перед свадьбой император даже повысил в должности отца Гу Паньэр и даровал ей титул принцессы.

— Императрица передавала Вам сообщение прошлой ночью, — сказала Цин И. — Но Ваше Высочество уже отдыхали, и я не посмела Вас беспокоить.

— Что сказала мать?

— Она сказала, что если Вы сегодня заняты, то можете не приходить.

Похоже, императрица беспокоилась, что Юаньин будет больно видеть молодоженов, и хотела, чтобы она избежала этой встречи.

— Хорошо, я поняла.

Ци Юаньин оделась и уже собиралась уходить, когда Цин И остановила ее: — Ваше Высочество, а что делать с Су Лянжэнем?

Ци Юаньин посмотрела на Су Цзэ, который все еще сидел у кровати: — Отпусти его.

— Слушаюсь, — ответила Цин И, но тут же добавила: — Но, Ваше Высочество, я хотела сказать не об этом. Вчера утром Вы говорили, что возьмете Су Лянжэня с собой…

Ци Юаньин нахмурилась. Неужели в этой жизни она поступала еще хуже?

Разлучила влюбленных, чтобы угодить своему возлюбленному, заточила соперника, а теперь еще и заставляла его смотреть на счастье бывшей возлюбленной с другим?

Это было слишком жестоко.

Вспомнив темные круги под глазами Су Цзэ, Юаньин поняла, что он, должно быть, не спал всю ночь.

И это неудивительно. В один миг любимая девушка стала женой другого. Кто бы смог это спокойно перенести?

Что, если, пытаясь перевоспитать его, она сама же и превратит его в демона своими поступками?

Так дело не пойдет.

— После аудиенции я сама навещу мать, — сказала Ци Юаньин, потирая лоб. — Пусть он пока отдохнет.

Получив распоряжение, Цин И проводила Ци Юаньин из Хань Ин Дянь, а затем вернулась, чтобы снять оковы с Су Цзэ: — Ваше Высочество сказали, что сегодня ты можешь отдохнуть и не нужно ее искать.

Су Цзэ смотрел на Цин И, не двигаясь с места.

— Ты что, не уйдешь? — рассердилась Цин И. — Хочешь, чтобы тебя снова заставили стоять целый день?

После аудиенции Ци Юаньин отправилась в Фэн И Дянь — дворец императрицы.

Императрица Вэнь Вэйлань была женой императора и матерью Ци Юаньин в этой жизни.

Когда Юаньин прибыла, Янь Хаожэнь и Гу Паньэр уже были там. Они оживленно беседовали, но, увидев принцессу, замолчали.

Ци Юаньин поклонилась императрице, та попросила ее подняться и подойти ближе.

Императрица взяла ее за руку и, заметив, что та холодная, поделилась своей грелкой: — В такую погоду, почему ты без грелки? Ты только недавно выздоровела, будь осторожна, не заболей снова! А если руки отморозишь? Где Цин И? Почему она стала такой невнимательной?

— Матушка, это я сама не взяла грелку, не хотела обременять Цин И, — ответила Ци Юаньин.

Служанка подала Юаньин чашку чая. За разговором с матерью принцесса неловко взяла чашку и обожглась, отдернув руку.

Служанка вздрогнула и тут же упала на колени.

Ци Юаньин замерла. Насколько же строгими были ее порядки, если даже служанки императрицы боялись ее, как мышь кошку.

Глядя на дрожащую девушку, Юаньин почувствовала укол совести.

Из-за такой мелочи довести ребенка до такого состояния!

— Все в порядке, — успокоила она служанку. — Не нужно стоять на коленях. Иди.

Если бы служанка провинилась перед императором или императрицей, ей бы не пришлось становиться на колени. Но с Ци Юаньин все было иначе. Она была очень строга, и малейшая ошибка могла обернуться наказанием.

Служанка робко посмотрела на императрицу, и та кивнула, разрешая ей уйти.

Императрица мягко похлопала Юаньин по руке и с улыбкой сказала: — Вот так-то лучше. Не будь, как твой отец, вечно хмурой. — Она понизила голос: — Посмотри, все во дворце тебя боятся. Не только служанки, но и твои братья и сестры. Бинэр недавно жаловался мне, что ты заставила его стоять полчаса за то, что он сорвал пару фруктов в саду. На аудиенции нужно быть строгой, но дома, в семье, не стоит вести себя так же. Нужно иногда расслабляться, чтобы твои братья и сестры не боялись дышать в твоем присутствии.

Императрица родила Ци Юаньин в тридцать лет, забеременев в двадцать девять.

До рождения Юаньин у императора не было детей, и к моменту ее появления на свет ему было уже тридцать пять. Императорская чета много лет ждала первенца, да еще и девочку, поэтому родители были безмерно счастливы.

Неудивительно, что они возлагали на Ци Юаньин большие надежды и баловали ее.

Именно поэтому Юаньин выросла такой же серьезной и сосредоточенной на делах, как ее отец.

— Я запомню, — кивнула Ци Юаньин.

— Я так рада, что ты наконец-то прислушалась к моим словам, — сказала императрица, ласково погладив ее по щеке, словно маленького ребенка.

Жун Гугу, придворная дама, стоявшая рядом с императрицей, тихо кашлянула, и та, поняв намек, повернулась к молодой паре.

— Юаньэр, познакомься с твоей сестрой и зятем, — радостно произнесла императрица.

Войдя в зал, Ци Юаньин была так поглощена разговором с матерью, что не успела как следует рассмотреть Янь Хаожэня и Гу Паньэр.

Теперь же, присмотревшись, она наконец-то смогла разглядеть Гу Паньэр.