Глава 6

Глава 6

В толпе внезапно раздался гневный выкрик. Услышав его, все повернулись к слуге-мужчине.

Не дожидаясь слов Линь Чуньхуа, слуга начал выплёскивать накопившиеся обиды: «Кто велел тебе обращаться со мной не как с человеком? То заставляешь лаять по-собачьи, то ездишь верхом, как на лошади. Я слуга, но разве это значит, что ты можешь издеваться надо мной?!»

Линь Чуньхуа на мгновение опешила. По её мнению, господин есть господин, а слуга есть слуга.

Хозяин заплатил деньги, и может развлекаться, как ему угодно — это было само собой разумеющимся.

А этот ничтожный раб осмелился так открыто выражать недовольство — это было равносильно бунту, чем он отличался от бешеной собаки?

Она указала на слугу и закричала: «Раб пёсий, совсем взбунтовался! Убил моего кота и ещё смеешь тут жаловаться!»

Слуга тоже пошёл напролом и закричал в ответ: «Моя мать говорила, что настоящий мужчина, стерпев унижение, не должен быть трусом!»

— Ах ты, голому разбой не страшен! Я покажу тебе унижение! Покажу!.. — Линь Чуньхуа, оскалившись, замахнулась хлыстом и начала его бить.

Слуга уворачивался и пререкался с госпожой: «А ты права! Мне не только голому разбой не страшен, мне и голозадому одежда не нужна!»

Линь Чуньхуа взбесилась: «Хорошо...» — говоря это, она резко схватила слугу за рукав. — «Синжэнь, иди сюда, стяни с него штаны!»

Услышав это, слуга хотел убежать, но Линь Чуньхуа крепко держала его, не отпуская, намереваясь довести дело до конца: «Быстрее иди!»

Синжэнь, хоть и была обычно дерзкой, сейчас оробела и не решалась подойти. Бить людей она умела, а вот стягивать штаны с мужчины — струсила.

На глазах у всех... Если об этом станет известно, как она потом выйдет замуж?

Она застыла на месте с растерянным видом: «Это... это так стыдно...»

— Бесполезная! — недовольно проворчала Линь Чуньхуа. Ей самой стыдно не было. Она сама, дёргая и таща, стащила с него штаны до колен.

Слуга был крайне смущён. Одной рукой он прикрывал пах, другой — ягодицы, готовый провалиться сквозь землю.

— Ого, ты же голозадый, которому одежда не нужна, чего же ты прикрываешься? Покажи всем, пусть посмотрят! — Линь Чуньхуа явно наслаждалась ситуацией.

— Руки убери! — внезапный удар хлыстом заставил слугу от боли отдёрнуть руки. Его голые ягодицы неприглядно обнажились. Сцена стала крайне неловкой.

Все смотрели ошеломлённо. Опомнившись, несколько служанок, покраснев от стыда, закрыли лица руками и в панике разбежались.

Увидев это, слуга ещё больше забеспокоился и заметался по двору.

— Посмотрим, что быстрее: мой хлыст или твои ноги, — Линь Чуньхуа гонялась за слугой по кругу, время от времени ударяя его хлыстом.

Слуга не мог ни подтянуть штаны, ни прикрыть ягодицы. Он прыгал от боли и отчаяния, крича: «Господин! Старший молодой господин! Спасите раба!»

У ворот двора прятались несколько старых мамушек, вытягивая шеи и заглядывая внутрь. Каждый удар хлыста заставлял их краснеть от стыда за госпожу.

Наконец, одна из мамушек не выдержала этого зрелища, повернулась и побежала жаловаться.

Когда прибыл Линь Цюши, он увидел, как Линь Чуньхуа всё ещё без стыда гоняется за взрослым мужчиной по двору.

Его лицо помрачнело. Он подошёл, выхватил у неё хлыст и мягко сказал: «Старшая сестра, ты теперь невеста на выданье. Ведёшь себя, как базарная хабалка. Если слухи дойдут до семьи жениха, это не только опозорит семью Линь, но и тебе самой будет нехорошо».

Тем временем слуга быстро подтянул штаны и незаметно убежал.

Выйдя из ворот и столкнувшись со старыми мамушками, он снова смущённо затопал ногами: «Позор, какой позор».

Одна из мамушек подошла к нему поближе, кивнула в сторону двора и, подмигнув, понизила голос: «Милый мальчик, ей-то не стыдно, а тебе чего стыдиться?»

Однако Линь Чуньхуа не унималась. Услышав слова Линь Цюши, она решила, что он лицемерит и замышляет недоброе, и обрушила на него поток холодных насмешек: «Какой позор? А то, что твоя мать — служанка-наложница, это, по-твоему, хорошо звучит?»

Уговоры не помогли, наоборот, он получил ушат грязи и был унижен.

Линь Цюши почувствовал, как в груди закипает гнев. Больше уговаривать он не стал, с потемневшим лицом взмахнул рукавом и ушёл.

Видя, что и Линь Цюши не добился успеха, все молча разошлись. Во дворе наконец воцарилась тишина.

Линь Чуньхуа стояла, уперев руки в бока, и сердито смотрела на мёртвого кота на земле.

Она обидела всех вокруг, но, похоже, так и не успокоилась.

— Люди! Чаю!

Внезапный крик раздался во дворе. Трое снаружи вздрогнули от неожиданности.

Синжэнь выглянула и увидела, что госпожа всё ещё в гневе. Она не решалась подойти и толкнула Му Сяогуа: «Ты, по фамилии Му, иди».

Вот те на! Сваливает на других то, чего сама делать не хочет. Му Сяогуа ответила нелюбезно: «Кого ты посылаешь? Не пойду!»

— Ты!

— Что «ты»? Ты её личная служанка, кто пойдёт, если не ты? — Му Сяогуа увидела, что Синжэнь указывает на неё пальцем, и вызывающе выпрямилась.

В конце концов, она не была продана семье Линь навсегда. Отработает три месяца и уйдёт. Поэтому она не боялась разозлить этих людей.

Сказав это, она просто гордо ушла, оставив Синжэнь в ярости.

— Куда все подевались?! — снова раздался неожиданный крик из двора.

— Уже иду! — отозвалась Синжэнь и, взглянув на стоявшую рядом Юаньвэй, приказала: — Быстро иди!

Раз уж она не могла справиться с Му Сяогуа, пришлось отыграться на Юаньвэй.

А Юаньвэй послушно пошла.

Робко пройдя мимо Линь Чуньхуа, она вернулась в комнату, взяла чайник, но обнаружила, что он пуст. Она поспешно вынесла его, собираясь заварить новый.

Линь Чуньхуа увидела, что та молча уходит. Это было ещё одной ошибкой. Она нахмурилась и холодно окликнула её: «Тебе велели подать чаю, куда ты собралась?!»

Юаньвэй и так боялась её. Услышав её голос, она вздрогнула.

Она быстро повернулась, указала на чайник, затем на выход из двора, показывая госпоже, что идёт заваривать чай.

Линь Чуньхуа не очень-то поверила и подошла проверить.

Подняв крышку чайника и увидев, что он действительно пуст, она немного смягчилась.

Но видя, что Юаньвэй намеренно или ненамеренно избегает её, она снова разозлилась: «Скажи-ка, ты, наверное, радуешься, что я скоро выхожу замуж, и тебе больше не придётся мне служить, да?»

Она с силой ткнула пальцем в лоб Юаньвэй. Та невольно отступила на два шага и отчаянно замотала головой.

Она хотела объясниться, но была нема.

Чёрное или белое — всё зависело от того, что скажут другие.

Однако госпожа не понимала и продолжала грубо: «Видеть тебя не могу! Катись отсюда!»

Юаньвэй, сжавшись, быстро ушла. Синжэнь, видя её жалкий вид, тайно усмехнулась. Этот живой щит действительно был полезен.

Её глаза забегали, и в голове внезапно созрел план...

Только что она пряталась снаружи, а теперь с хитрым видом подошла к госпоже и, следуя за ней, заговорила: «Служанка вот о чём думает последние два дня: госпожа скоро выходит замуж. Служанки, которых выделит семья Бай для уборки, могут оказаться нерадивыми. К тому же они все незнакомые, могут проявить неуважение. Не лучше ли взять с собой Юаньвэй? Хоть она и не говорит, но уши у неё слышат хорошо, и она не посмеет ослушаться ваших приказаний».

Линь Чуньхуа вошла во внутреннюю комнату и лениво откинулась на стуле, рассеянно сказав: «Зачем её брать? Она как деревянный столб, только опозорит меня...»

Она терпеть не могла Юаньвэй и не хотела брать её в приданое.

Видя, что госпожа не соглашается, Синжэнь начала приукрашивать и лгать: «Служанка не смеет обманывать госпожу. В прошлый раз я своими глазами видела, как Юаньвэй открыто пыталась соблазнить старшего молодого господина. А он такой жалостливый, а старший молодой господин всегда был мягкосердечным...»

— Правда? — Линь Чуньхуа отнеслась к этому с сомнением. По её мнению, Юаньвэй была слишком робкой для такого поступка.

— Истинная правда, разве служанка посмеет лгать! — Синжэнь хлопнула себя по бёдрам, её наигранный вид действительно обманул госпожу.

Линь Чуньхуа задумалась и холодно фыркнула: «Это низкое отродье действительно хочет пойти по стопам матери Линь Цюши, а?»

...

— У меня для тебя хорошая новость. Через несколько дней ты вместе со мной отправишься в усадьбу Бай в качестве служанки в приданом госпожи. Я потратила немало слов, чтобы выпросить это для тебя, — Синжэнь преградила путь Юаньвэй, несшей чай, у лунных ворот. Её лицо выражало крайнее самодовольство.

Юаньвэй застыла на месте, с недоумением глядя на Синжэнь.

Но чем больше она так смотрела, тем больше Синжэнь торжествовала. Она протянула руку, похлопала её по плечу и хитро улыбнулась: «Не благодари меня...»

Это лицо перед ней, или лицо госпожи — всё это было похоже на кошмар, от которого невозможно убежать.

Юаньвэй почувствовала крайнее отчаяние. Она медленно закрыла глаза, и слеза без предупреждения скатилась в уголок рта — прозрачная, но такая солёная.

На следующее утро управляющий с большим энтузиазмом прибежал прямо в покои господина Линь.

— С юга приехал предсказатель в холщовой одежде, очень сильный, умеет читать восемь иероглифов судьбы. Почему бы не пригласить этого старца в усадьбу, заодно посмотрим, благоприятна ли дата свадьбы старшей госпожи?

Господин Линь взял у служанки полотенце, вытер лицо, бросил его в медный таз для умывания и равнодушно сказал: «Иди, приведи его в зал и пошли кого-нибудь позвать старшую госпожу».

— Хорошо, хорошо... — управляющий несколько раз кивнул и снова выбежал за дверь.

Через некоторое время он действительно привёл пожилого старика.

Услышав, что в усадьбу пришёл гадатель, слуги стали собираться поближе.