Прощай, Эйнштейн 11

Прощай, Эйнштейн 11

Дверь отделения неотложной помощи закрылась с холодным щелчком. В больнице было прохладно. И Си, обхватив себя руками, сидела на стуле в зале ожидания.

В голове мелькали обрывки воспоминаний о больнице, синие фигуры сновали туда-сюда, и в груди снова появилась тупая боль.

И Си вдруг задрожала.

Дань Чунь достал из рюкзака школьный пиджак и укутал её.

И Си закуталась в пиджак и подняла голову:

— Ты же уехал. Как ты здесь оказался?

Дань Чунь присел перед ней:

— Водитель, кажется, подумал, что мне плохо, и привёз меня обратно к тебе.

«С ним же всё было в порядке?» Этот ответ заставил её усмехнуться. Если всё было так, как он сказал, то, возможно, водитель просто хотел получить с него ещё денег.

И Си вздохнула:

— Извини, что тебе попался такой… странный водитель.

«Хотя, на самом деле, водитель, наверное, неплохой человек».

Дань Чунь моргнул, но ничего не ответил.

— Но всё равно спасибо тебе. Если бы не ты, я бы не смогла одна довезти папу до больницы.

Говоря это, она вдруг почувствовала, как у неё на глаза навернулись слёзы.

Дань Чунь машинально вытер слезу с её щеки. Это движение было таким естественным, словно они делали это уже много раз, и И Си даже не почувствовала тревоги.

И Си грустно посмотрела на него и, опустив голову, пробормотала по-китайски:

— Что же делать? С папой всё будет хорошо?.. Наверное, всё будет хорошо… — Многолетнее пьянство отца не давало ей покоя. Страх потери заставил её слёзы хлынуть ещё сильнее.

Дань Чунь схватился за грудь, словно почувствовав её боль. Ему казалось, что его сердце сжимает ледяная рука.

Он невольно обнял И Си, чтобы она могла опереться на его плечо, словно так он мог разделить её горе.

И Си уткнулась лицом в его плечо и начала бить его кулаками в грудь, бессвязно говоря по-китайски:

— Это всё из-за тебя… После того, как я встретила тебя… моих несчастий стало вдвое больше… Это всё из-за тебя.

Дань Чунь молча терпел её удары, чувствуя бессилие и боль.

Прошло какое-то время. За окном стемнело, оживлённый коридор опустел, и остались только они вдвоём.

И Си, выплакавшись, видимо, устала и уснула.

Дань Чунь постепенно перестал чувствовать ноги, но продолжал сидеть неподвижно, словно статуя.

Врач открыл дверь, вытирая пот, и огляделся:

— Кто родственник пациента?

И Си вскочила, пиджак соскользнул с неё на стул:

— Я! — можно было подумать, что она и не спала вовсе.

Дань Чунь напрягся и, держась за стул, начал медленно подниматься. Ноги совсем не слушались, и это было мучительно. Несколько раз он чуть не упал.

Но он не чувствовал досады, на его лице было задумчивое выражение.

Врач достал блокнот, открыл его и, посмотрев на И Си, спросил:

— Кем вы приходитесь пациенту?

— Это мой отец.

Врач, успокоившись, начал объяснять:

— У пациента желудочное кровотечение из-за чрезмерного употребления алкоголя. Кроме того, у него гепатит, что вызвало осложнения… Мы стабилизировали его состояние, но нужно провести ещё несколько обследований и оставить его в больнице под наблюдением.

— Значит, с папой всё будет хорошо?

— Операция прошла успешно.

И Си ещё не успела обрадоваться, как врач продолжил:

— Девушка… Сходите, пожалуйста, в регистратуру и оплатите операцию.

«Операция…» — И Си закусила губу, чувствуя неловкость.

Врач снова посмотрел на неё:

— И ещё… нужно внести предоплату за неделю пребывания в больнице. — «Судя по форме, она учится в Инфань. Ученица такой школы должна быть в состоянии оплатить несколько тысяч за операцию. Впрочем, если у неё нет денег, это не моя проблема. Я просто сообщаю, а не выгоняю».

Врач вырвал из блокнота листок, отдал его И Си и ушёл.

Вскоре санитары вывезли из отделения каталку, на которой лежал И Юаньчжи с закрытыми глазами.

И Си узнала номер палаты и пошла оплачивать счета.

Она забыла Дань Чуня и его пиджак на стуле.

Он сидел один в коридоре, вдыхая знакомый запах дезинфицирующего средства, и о чём-то думал.

Яркий свет придавал всем болезненно-бледный вид.

Большую часть своей жизни он провёл в подобной обстановке.

Перед тем, как он приехал сюда, человек, который привёл его в этот мир, сказал ему: «Пожалуйста».

Они всегда были добры к нему, но каждый раз, глядя на него, их лица выражали чувство вины.

Дань Чунь ждал.

Его чуткий слух уловил девичий голос. Он посмотрел в другой конец коридора, но кто-то загородил ему обзор.

— Д-Дань Чунь, это ты! Что ты здесь делаешь? — девушка тоже была в форме Инфань, с прямой чёлкой и аккуратно завязанным бантом. Она выглядела очень милой.

Дань Чунь продолжал смотреть в прежнем направлении, хотя девушке показалось, что он рассматривает бейдж на её форме.

Девушка нервно теребила юбку и перешла на довольно беглый английский:

— Ты заболел? Если тебе плохо, скажи мне. Мой отец — главный врач этой больницы, он найдёт тебе лучшего доктора.

— Ты меня помнишь? — девушка решительно протянула руку, её губы расплылись в приветливой улыбке. — Меня зовут Ляо Цю, я твоя однокласс… — слово «ница» застряло у неё в горле.

Дань Чунь взял пиджак и, не обращая на неё внимания, прошёл мимо.

В другом конце коридора у И Си возникли проблемы.

— Здравствуйте, у меня не хватает наличных. Можно оплатить картой?..

— А, недостаточно средств? Я… кажется, взяла не ту карту. Пожалуйста, попробуйте снять деньги за операцию, а остальное я потом доплачу.

— Даже на операцию не хватает? Может, сначала…

Медсестра, оформлявшая оплату, перебила И Си:

— Что значит «сначала», «потом»? Впервые вижу таких родственников. Вы что, хотите уйти, не заплатив? Это серьёзная больница! Если вы не заплатите, я вызову полицию… А…

Белая изящная рука протянула к окошку чёрную банковскую карту:

— Возьмите.

Наглая медсестра взяла карту, внимательно посмотрела на неё и словно онемела.

Тревога И Си утихла только когда она увидела Дань Чуня. Он снова пришёл ей на помощь.

Но тут же она вспомнила, как рыдала у него на плече, и её охватил стыд.

Ляо Цю всё ещё стояла на месте, её кулаки были сжаты, ногти впивались в ладони.

Видя, как Дань Чунь подошёл к И Си, она вся дрожала от злости…

И Си решила остаться в больнице с отцом, а обо всём остальном подумать завтра в школе.

Дань Чунь, убедившись, что И Си справится, ушёл. Домой он вернулся поздно.

Но как бы поздно он ни возвращался, его всегда кто-то ждал.

Дань Чуню никогда не приходилось беспокоиться о том, что ему не с кем поговорить.

— Как прошёл твой день? — Лисэнь, как обычно, проявил заботу.

— Хочешь услышать правду? — Дань Чунь посмотрел на Лисэня и хлопнул себя по лбу. — А, прости, я забыл, что с тобой нужно говорить прямо.

«Говорить, что кто-то прямолинеен и не понимает намёков? Если бы это услышал любой нормальный человек, Дань Чуню бы не поздоровилось. К счастью, Лисэнь был роботом и не умел злиться…»

Голос Лисэня по-прежнему был монотонным:

— Я же говорил тебе, не стоит недооценивать мой интеллект, — почему-то в его голосе послышалась угроза.

Настроение Дань Чуня упало. Он пробормотал:

— Сегодня… был ужасный день. И Си сказала, что это из-за меня её несчастий стало вдвое больше.

Лисэнь изменил программу, по которой собирался отчитать Дань Чуня, и решил утешить его:

— Ты объяснил ей, что почти все события имеют равную вероятность? То, что люди называют удачей или неудачей, — это всего лишь их восприятие произошедшего?

— Да ладно, — Дань Чунь был совсем расстроен. — Я не читать ей нотации пришёл. Мне нужно просто помнить, зачем я здесь, и делать то, что должен. — Он протянул руку к Лисэню. — Ты не мог бы меня осмотреть? Мне кажется, со мной что-то не так.

Дань Чунь прижал руку к груди:

— Здесь… постоянно возникают странные чувства, которые я не могу контролировать.