Глава 9

Чжан Шиту смотрел, как с лица Хай Яо исчезает улыбка, сменяясь гневом. Ее глаза были устремлены на дорогу, словно там находился ее заклятый враг.

— Хай Яо, не думай об этом. Гоува ушел и ушел. Я же с тобой, — сказал он.

Хай Яо встала и, пылая от негодования, пошла домой. Ей нужно было съесть два яйца, нет, три, чтобы успокоиться.

Чжан Шиту молча шел за ней, провожая до дома. Увидев, что она вошла, он повернулся, чтобы уйти.

Хай Дашу окликнул его и, протянув яйцо, сказал: — Мы решили уехать отсюда. Послезавтра.

Как гром среди ясного неба. Чжан Шиту не взял яйцо и, расплакавшись, убежал. Ему было очень грустно.

Зачем им уезжать?

Разве им здесь плохо?

Хай Дашу с грустью вернулся в дом. Глядя на дочь, которая с аппетитом ела, он счастливо улыбнулся.

Он боялся за нее. Хай Яо слишком много раз подвергалась опасности в этой деревне. У нее было слабое здоровье, и в случае чего, медицинская помощь была бы недоступна. Лучше переехать в более развитое место. У него были сильные руки, и вместе с женой они смогут обеспечить ей достойную жизнь.

Чжан Шиту вернулся домой, собрал свои сокровища в чистую коробку и на следующий день, со слезами на глазах, отнес их Хай Яо.

Хай Яо не могла смотреть на его заплаканное лицо. — Вытри слезы. Муж… Мальчики не должны плакать.

Чжан Шиту вытер слезы и, шмыгая носом, спросил: — Мы еще увидимся?

Хай Яо не знала, что ответить, но ей нужно было хоть как-то утешить этого расстроенного ребенка.

— Хм… Учись хорошо, и тогда мы встретимся в университете. Ты же сможешь поступить в университет?

Чжан Шиту выпятил грудь. — Конечно, смогу!

[Я правильно сказала?]

[Да.] А вдруг он действительно решит учиться?

Тогда она сделала доброе дело.

Наконец, уговорив его уйти, Хай Яо облегченно вздохнула. С детьми так сложно.

[Как там тот детеныш?]

[Он один раз пришел в себя, а потом снова потерял сознание.]

Какой хрупкий!

Сейчас этот хрупкий детеныш мрачно смотрел на незнакомых людей, сжимая кулаки. В его глазах читались холодность и недоверие.

Элегантно одетая женщина плакала, пытаясь подойти к нему, но высокий мужчина, стоявший рядом, крепко держал ее.

— Сейчас он никого к себе не подпускает.

Чу Юнь закрыла рот рукой, чтобы не разрыдаться. Тело мальчика было покрыто ранами. Когда его нашли, он лежал в отделении интенсивной терапии, и его было не узнать. Это же ее сын!

Ее сын, которого она растила с такой любовью и заботой! Как он мог оказаться в таком состоянии? Это все ее вина.

В тот день она пошла с Гу Чу в парк развлечений. Было много народу, и в какой-то момент мальчик пропал. Он был смышленым ребенком, у него был телефон и GPS-трекер. Она посмотрела на телефон — трекер показывал, что он в туалете. Она прождала полчаса, но Гу Чу так и не вышел. Тогда она поняла, что что-то не так.

Чу Юнь обратилась к сотрудникам парка. Охранники осмотрели туалет, но мальчика там не было. Они нашли только брошенную одежду и GPS-трекер.

Тогда она поняла, что потеряла сына.

Семьи Гу и Чу бросили все силы на поиски, но похитители словно растворились в воздухе, не оставив никаких следов.

Они искали его среди детей, показанных в новостях, среди детей, просящих милостыню на улицах. Представляя, что ее сын может оказаться в таком же положении, она готова была убить этих проклятых похитителей.

Когда в новостях сообщили о мальчике, попавшем в аварию, они, цепляясь за последнюю надежду, приехали в больницу. И, о чудо, это был Гу Чу!

Но когда он очнулся, все поняли, что он потерял память.

Гу Цинтянь отвел жену к двери и мягко сказал: — Я твой папа, а это твоя мама. Вот наши фотографии.

Он положил фотоальбом на стол и, взяв лист бумаги, продолжил: — Это результаты теста на отцовство. Ты действительно наш сын. Ты просто потерял память. Поверь нам.

Мальчик равнодушно смотрел на мужчину, чье лицо было так похоже на его собственное. Он почти поверил ему. Но поверить по-настоящему?

— Уходите.

Чу Юнь заплакала. — Сяо Чу, это я, твоя мама…

Гу Цинтянь, видя, как холоден взгляд Гу Чу, поспешил вывести жену из палаты. — Отдыхай. Мы будем ждать снаружи.

Дверь закрылась. В палате стало тихо. Гу Чу, превозмогая боль, слез с кровати, подошел к столу и взял фотоальбом.

Красивый мужчина, красивая женщина, улыбающийся ребенок… Это был он, но он ничего не помнил. Он помнил только, что что-то кому-то обещал, но кому и что?

У него разболелась голова. В его памяти мелькнула розовая жемчужина. Он машинально похлопал себя по карману. На нем была больничная пижама, а не его одежда. Где его вещи?

Где его жемчужина?

Дверь бесшумно открылась. Чу Юнь, вытирая слезы, дрожащим голосом спросила: — Сяо Чу, что тебе нужно?

— Жемчужина. Где моя жемчужина?

Жемчужина?

Какая жемчужина?

Чу Юнь беспомощно посмотрела на мужа.

Гу Цинтянь успокоил жену и серьезно спросил: — Она была в твоей одежде?

Гу Чу молча кивнул, глядя на мужчину, так похожего на него.

— Мама посидит с тобой, а папа пойдет искать твою жемчужину. Хорошо? — спросил Гу Цинтянь.

Чу Юнь с надеждой посмотрела на сына, боясь, что он откажется.

Гу Чу немного подумал и кивнул.

Чу Юнь поторопила мужа и, вернувшись в палату, села на некотором расстоянии от сына, стараясь не привлекать к себе внимания.

Сейчас ей ничего не нужно было, кроме того, чтобы ее сын был жив и здоров, и был рядом с ней. Это было самым главным.

Когда Гу Чу привезли в больницу, он был весь в крови. Его грязную одежду выбросили, и неизвестно, можно ли ее еще найти.

Гу Цинтянь приказал обыскать все мусорные баки, но одежду Гу Чу так и не нашли, как и жемчужину. Но, судя по тому, как сын спрашивал о ней, она была для него очень важна.

Прошло полмесяца, он все это время был без сознания, и шансов найти одежду почти не осталось.

Гу Цинтянь приказал принести разные жемчужины — белые, розовые, большие, маленькие. Но какая из них принадлежала Гу Чу?

Его похитили, вряд ли у него была дорогая жемчужина. Скорее всего, самая обычная.

Гу Цинтянь взял обычную белую жемчужину и тихонько постучал в дверь. Чу Юнь открыла дверь и, приложив палец к губам, указала на кровать.

Гу Чу спал.

— Нашел жемчужину?

Гу Цинтянь покачал головой. — Я выбрал самую обычную. Думаю, Сяо Чу все равно не вспомнит.

Чу Юнь кивнула. Сяо Чу не узнавал даже их, что уж говорить о жемчужине.

Гу Цинтянь положил жемчужину на тумбочку рядом с кроватью и, взяв жену за руку, вышел из палаты.

В тусклом свете лампы жемчужина мерцала мягким белым светом.