Глава 4. Наблюдение

Глава 4. Наблюдение

— Почему ты выбрал именно меня?

Этот вопрос Яо Чэнь задавал уже в N-ный раз.

— Разве?

Но Сяо Янь каждый раз отвечал этой короткой, равнодушной фразой, от которой Яо Чэнь терял дар речи.

Таинственная ходячая сокровищница — вот как Яо Чэнь оценил Сяо Яня.

Дом Яо Чэня был маленьким и ничем не примечательным. Стены из плетёного бамбука были непрочными, двери и окна закрывались неплотно, поэтому звуки от соседей легко проникали внутрь.

Шумные попойки и веселье соседей, их бормотание стихов, тихий шёпот, а также храп, чихание, звуки хлебания супа, рвущейся бумаги — всё это постоянно доносилось сквозь щели в дверях, окнах и стенах.

Ночью крысы не боялись света лампы. Стоило только закрыть глаза, как они начинали свободно хозяйничать: то катали грецкие орехи по полу вниз по склону, то пили масло из лампы и опрокидывали подсвечник, то карабкались на полог кровати, то точили зубы о дверные косяки и ножки стола, не давая спокойно уснуть.

В такие моменты, когда сон не шёл, Яо Чэнь тихонько вставал и отправлялся на короткую ночную прогулку, чтобы немного развеяться. Сегодня он был немного рассеян и сам не заметил, как выбрал уединённую тропинку и вышел из деревни.

Серебряный месяц висел крюком в небе, мириады звёзд сияли. Сяо Янь в одиночестве стоял на траве, покрытой серебристым налётом лунного света. Холодный ветер трепал его высоко собранные волосы. Он молчал, и Яо Чэнь тоже спрятался в тени, наблюдая.

Прохладный лунный свет мягко проникал сквозь одеяние Сяо Яня, и казалось, его фигура вот-вот растворится в луне. Перед ним парила богато украшенная дверь; странные резные узоры и орнаменты на ней явно не принадлежали этому миру.

— Не спится?

Возможно, Сяо Янь давно заметил присутствие Яо Чэня. Он обернулся к тому месту, где прятался мальчик, в его глазах всё ещё отражался серебряный блеск луны.

Раз уж его обнаружили, Яо Чэнь смело вышел из тени.

— Тебе нравятся эти звёзды?

Сяо Янь поднял голову, глядя в небо, словно о чём-то вспоминая.

— Нравятся.

Яо Чэнь устремил взгляд на бескрайнее звёздное море и продолжил: — Говорят, когда человек умирает, его душа превращается в звезду. В этом мире много людей, есть те, кого я люблю, и те, кого ненавижу. Но те, кого я ненавижу, гораздо менее важны, чем те, кого я люблю. Поэтому я люблю этот мир и это звёздное небо.

«Когда-то я тоже так думал, пока... пока не обыскал всё звёздное небо, но так и не нашёл твоей звезды», — голос Сяо Яня был таким тихим, что только он сам мог его расслышать, и слова быстро растворились в ветре.

— Когда-то я странствовал с одним учителем. У него было много тайн, но он редко делился ими со мной. Однако его взгляд был очень нежным, очень глубоким. Глядя ему в глаза, я всегда чувствовал себя птицей в чистом поле, нашедшей своё небо в его взгляде. Ответы на некоторые вопросы даже скрывались там.

Говоря об этом, черты лица Сяо Яня заметно смягчились.

— Итак, хочешь попробовать?

Спросил Сяо Янь.

— М?

Не успел Яо Чэнь среагировать, как Сяо Янь уже поднял его подбородок, вглядываясь в алые глаза, также омытые лунным светом. Словно чернила влили в чистое озеро, очарование проникло в его невинный взгляд, заставляя густое красное вино бурлить в его глазах.

— Твои глаза очень красивы.

Восхитился Сяо Янь. Кончиками пальцев другой руки он осторожно очертил линию губ Яо Чэня. Пальцы, коснувшиеся лунного света, всё ещё хранили ночную прохладу, отчего Яо Чэнь невольно вздрогнул.

— Глаза — это всегда врата, через которые человек выражает свои чувства. Теперь смотри, сможешь ли ты прочесть в моих глазах ответ, который ищешь.

Но глаза Сяо Яня в этот момент были пугающе глубокими. Кроме густых, непроницаемых чернильных туч, Яо Чэнь ничего не увидел.

— Я тоже придерживаюсь одного принципа: никто не будет добр к тебе без причины. Наша встреча — это следствие. А причину... причину я не могу назвать.

Пробормотал Сяо Янь и внезапно убрал руку. Всё произошло так неожиданно, что Яо Чэню даже показалось, будто это была лишь иллюзия.

— Возвращайся.

Сяо Янь направился по тропинке обратно в деревню. Яо Чэнь последовал за ним. После их ухода дверь рассыпалась на искорки света и исчезла.

Тропинка проходила мимо величественной горы, на вершине которой стояла чёрная стела — Родовая Стела Клана Яо. Если кому-то удавалось вырезать на ней своё имя, это становилось славой, которой можно было гордиться всю жизнь.

Вокруг начал сгущаться туман, всё заволокло белой дымкой, стало трудно что-либо разглядеть. Постепенно Яо Чэнь заметил, что идущий впереди Сяо Янь исчез. Он поспешно сделал несколько шагов вперёд, но растерянно обнаружил, что стоит перед Родовой Стелой, а перед ней — его отец, весь в крови.

— Чэнь'эр!

— Отец?

— Знаешь, что это?

— Знаю…

— Что это?

— Родовая Стела.

— Громче!

— Родовая Стела!

— Хорошо, очень хорошо… Чэнь'эр, в этой жизни отцу повезло иметь такую тёплую жену, как твоя мать. Этим я уже доволен, жизнь прожита не зря. Только… единственное сожаление — что не было возможности вырезать своё имя здесь…

Эта сцена вызвала хаос в воспоминаниях Яо Чэня. Паника охватила его сердце, словно он вернулся в тот день два года назад. Солнце взошло, но отец… отец больше не двигался, и он больше не слышал его дыхания.

Куда делся Сяо Янь?

Растерянно подумал он. Неожиданная мысль зародилась в его сердце: а что, если он — всего лишь иллюзия, созданная его собственным разумом, чтобы убежать от реальности?

При этой мысли страх, словно ледяная змея, обвился вокруг его сердца, сжимая всё сильнее, вызывая удушье. Отчаяние, борьба, гнев — всё это привело к тому, что Боевая Ци внутри него начала бешено бушевать.

— Очнись, Яо Чэнь!

Мягкий поток Боевой Ци хлынул в его тело, усмиряя бунт энергии. Он медленно распространял тепло, разгоняя окружающий холод. Яо Чэнь резко открыл глаза и обнаружил, что Сяо Янь полуобнимает его. Знакомый слабый аромат сосны, исходивший от Сяо Яня, постепенно успокоил его.

На лице Сяо Яня было написано беспокойство. Он несколько раз прогнал свою Боевую Ци по телу Яо Чэня, стабилизируя его состояние, и остановился только тогда, когда убедился, что всё в порядке, и Яо Чэнь несколько раз заверил его, что с ним всё хорошо.

— Чего ты боишься?

Сяо Янь снова посмотрел на него. В отличие от прошлого раза, густые чернильные тучи в его глазах рассеялись, открывая ясное небо. Яо Чэню показалось, что он что-то увидел в них. — Я…

Он хотел что-то сказать, но не знал, как.

— Тш-ш, если не хочешь говорить, не надо. У каждого должны быть свои секреты.

Сяо Янь достал пилюлю и дал её Яо Чэню. Лекарство источало золотистое сияние, словно полная луна, и сладковатый аромат. Яо Чэнь почувствовал, как к нему возвращаются силы. Сяо Янь осторожно поднял его на руки и понёс дальше. Когда его подняли, подул ветер, и Яо Чэню показалось, будто он летит на облаках. Эта редкая сцена напомнила ему детство.

— Спокойной ночи… учитель.

Глядя на мирно спящего человека на руках, Сяо Янь осторожно уложил его на кровать, подоткнул одеяло и оставил благоговейный поцелуй на его гладком лбу. Затем он тихо прикрыл дверь и ушёл.

Сквозь дрёму Яо Чэнь, казалось, услышал храп отца, шуршание карабкающихся крыс. Всё это принесло ему чувство покоя.

«Всё это реально», — подумал он.