Глава 13

Раз уж она нашла того, кого искала, незачем оставаться в деревне Сунцзя. Лучше поскорее вернуться в столицу.

Сытый желудок — залог хорошей дороги… Хм, как-то это нехорошо звучит.

Сун Цзяньшуан нахмурилась. В любом случае, она не собиралась терпеть неудобства. Она хорошо поест, а как только рассветёт, отправится в путь.

Вдруг из кухни донёсся грохот.

Сун Цзяньшуан испуганно выглянула за дверь. Увидев, что огня нет, а только немного дыма, она облегчённо вздохнула. Лишь бы эта дурочка не взорвала кухню.

Прошло ещё две четверти часа, совсем рассвело, и Цю Лян наконец вышла, неся два блюда.

— Кушать подано!

Она поставила блюда на стол и бесцеремонно села.

Сун Цзяньшуан, глядя на эти два блюда, крепко сжала чашку с чаем.

На одном блюде лежали чёрные, как уголь, куски чего-то непонятного. На другом — нечто слипшееся, жёлто-белое, совершенно нераспознаваемое.

— Что это чёрное?

— Лепёшки.

— А эта клейкая масса?

— Рисовая каша.

Сун Цзяньшуан молчала. Лепёшки? Рисовая каша? За свои двадцать лет она ещё не видела таких ужасных лепёшек и рисовой каши. Это вообще съедобно?

Цю Лян смотрела на неё с невинным видом. Простую еду она приготовить умеет. Но с этой древней печью и очагом справиться оказалось не так-то просто. Чуть зазевалась — и огонь слишком сильный.

Уже хорошо, что ей вообще удалось что-то приготовить.

Видя, что Сун Цзяньшуан не собирается есть, Цю Лян, стиснув зубы, взяла кусок угля… то есть лепёшку.

Наблюдая, как она откусывает от этой чёрной штуки, Сун Цзяньшуан нервно дёрнула уголком губ, её лицо стало каменным.

Цю Лян с бесстрастным видом, уговаривая себя, что всё в порядке, под взглядом Сун Цзяньшуан с трудом проглотила кусок пережаренной лепёшки.

Фух, чуть не подавилась.

— А вы почему не едите? — спокойно спросила она. — Я не очень хорошо готовлю. Выглядит, конечно, неаппетитно, но на вкус неплохо. Попробуйте.

Ешьте же скорее, а то её сейчас стошнит.

Она определённо не создана для кулинарии. Эта штука, пожалуй, может отравить.

Но чтобы Сун Цзяньшуан тоже попробовала это «лакомство», она терпела. Она уже сама попробовала этот яд, так почему эта женщина должна оставаться в стороне?

Сун Цзяньшуан молча отвела взгляд.

— Я не голодна. Съешь всё сама, — решила она поберечь себя. Немного поголодать не смертельно, а в городе она пообедает в ресторане. Что касается стряпни этой дурочки… нет уж, спасибо, она жить хочет.

Цю Лян опешила. Не будет есть?! Значит, она зря старалась?!

Цю Лян отвернулась и закашлялась, её лицо покраснело, но проглоченный кусок лепёшки так и не вышел.

Она чувствовала, как сжимается её сердце, в груди стоял ком.

Всё кончено. Неужели она сама себя уничтожила, так и не начав действовать?

Прощай, её безупречная репутация! Цю Лян чуть не расплакалась.

Сун Цзяньшуан мысленно посмеялась. Хорошо, что она не стала есть, эта дурочка явно задумала недоброе.

— Кто-то хотел обхитрить, а в итоге сам попался, — сказала она. — Хватит кашлять. Бери узел и пошли в город. У каждой из нас по одному.

Пока Цю Лян готовила, она собрала вещи и связала два узла, которые теперь лежали на кровати.

Сун Цзяньшуан взяла один узел и повесила его на плечо.

Цю Лян посмотрела на оставшийся огромный узел размером с небольшую гору, а затем на маленький узелок на плече Сун Цзяньшуан.

Вот же ж! Это что, поровну?! Её огромный узел был раз в пять больше маленького узелка Сун Цзяньшуан!

Так не пойдёт.

— Аба… аба…

Сун Цзяньшуан чуть не прикусила язык.

— Советую тебе прекратить притворяться, — сквозь зубы процедила она. — Если будешь медлить, я продам тебя обратно семье Цю, даже себе в убыток.

Цю Лян закатила глаза и, указывая на большой узел, сказала:

— Я не могу его поднять. Либо мы меняемся, либо ты что-нибудь оттуда уберёшь.

Она же не суперсилач. Этот узел был почти с неё ростом, она же до города не дойдёт с такой тяжестью.

Постойте-ка, неужели Сун Цзяньшуан хочет уехать из деревни Сунцзя сегодня же? Бросить все запасы на кухне?

Тьфу ты, этой женщине не жалко таких мелочей.

Но куда они отправятся после деревни Сунцзя? Неужели в столицу?

Глаза Цю Лян загорелись. Столица! Она видела её только по телевизору. Неужели она сможет увидеть своими глазами великолепие древнего императорского города?

Сун Цзяньшуан взглянула на большой узел.

— Вынесем из деревни и наймём повозку. Нести до города тебе не придётся. Пошли, — решила она. Деревня Сунцзя находилась рядом с главной дорогой, по которой ездило много повозок. Если есть деньги, найти транспорт не проблема.

Цю Лян смирилась и пошла за большим узлом. Чем раньше они уйдут, тем лучше. Она боялась, что семья Цю передумает. С этой склочной Бай Ши им обеим не справиться. Как говорится, что толку спорить с дураком? Он всё равно не поймёт.

Но не успела она взвалить узел на спину, как раздался стук в дверь.

Обе женщины вздрогнули.

Цю Лян, держась за узел, посмотрела на Сун Цзяньшуан.

Сун Цзяньшуан быстро среагировала, положила свой маленький узел на кровать и накрыла оба узла одеялом.

— Пойдём, посмотрим, кто там. И будь умницей.

Они вышли во двор. Из соседнего дома доносился шум, вероятно, сборщики долгов уже пришли. Скорее всего, это кто-то из семьи Цю.

К их удивлению, когда они открыли дверь, на пороге стоял не кто-то из семьи Цю, а незнакомый юноша. Он был одет в светло-голубой халат, который придавал ему утончённый и изысканный вид.

— Госпожа Сун, меня зовут Сун Цинчжэн. Мой отец — староста деревни Сунцзя, — представился юноша, не сводя глаз с Сун Цзяньшуан, словно не замечая никого другого. Было очевидно, зачем он пришёл.

Цю Лян усмехнулась про себя. У этой Сун Цзяньшуан, похоже, много поклонников. Сначала охотник, потом внук мясника, а теперь ещё и сын старосты. Что ни говори, а Сун Цзяньшуан действительно красива и статна. Недаром говорят: «Если в семье есть дочь, то за ней выстраивается очередь женихов».

Она тихонько отошла к стене, присела и начала ковырять землю, делая вид, что её здесь нет, продолжая играть роль дурочки. Снизить своё присутствие, занять удобную позицию и наблюдать за развитием событий.

Сун Цзяньшуан тоже была неглупа. Этот незваный гость, сын старосты, скорее всего, пришёл к ней. Но ей с ним связываться не хотелось. Сейчас она думала только о том, чтобы поскорее вернуться в столицу. Отец её ждёт.

— Так вы сын старосты, — произнесла Сун Цзяньшуан и замолчала, ожидая продолжения.

Сун Цинчжэн, чувствуя себя уверенно благодаря статусу сына старосты, неторопливо заговорил:

— С тех пор, как госпожа Сун вернулась в деревню, мой отец всё хотел найти время, чтобы нанести вам визит. Но, к сожалению, он очень занят, и всё откладывалось. Я подумал, что должен извиниться за него…

У стены Цю Лян подняла бровь. Этот сын старосты, хоть и выглядел смышлёным юношей, оказался болтуном. Он говорил без умолку, упоминая чуть ли не всех своих предков, всячески намекая на то, что их кланы связаны родственными узами и он не чужой человек.

Терпения ему не занимать, вот только он играл на флейте перед буйволом. Сун Цзяньшуан родилась в столице, её семья уже два поколения не жила в деревне Сунцзя. Какие у неё могут быть чувства к этой деревне?

Сун Цзяньшуан и правда не хотела слушать его болтовню. Она прекрасно знала, почему староста не пришёл к ней сам. Ведь как только она приехала, то сразу же отправила письмо в дом старосты. Это было письмо от её деда, в котором он просил старосту присмотреть за его внучкой, которая приехала сюда, чтобы укрыться от неприятностей, пока её отец находится в тюрьме, и попросил не беспокоить её.

Вспомнив об этом, Сун Цзяньшуан прервала юношу:

— Сун Цинчжэн, сегодня действительно неподходящий день. Мне нужно срочно в уездный город. Может быть, мы поговорим в другой раз?

Другого раза не будет. Она скоро уедет.

Сун Цинчжэн, прерванный на полуслове, понял, что она не хочет слушать его рассказы. Поколебавшись, он спросил:

— Правда ли, что госпожа Сун уже помолвлена?

Этот слух распустили братья-охотники, но это не охладило его пыл. С первого взгляда он был сражён красотой Сун Цзяньшуан. Узнав от отца, что она приехала сюда, чтобы укрыться от беды, он воспрянул духом. Но отец постоянно его останавливал, не позволяя даже думать о сватовстве, не то что приближаться к ней. Услышав об отказе младшего брата охотника, Сун Цинчжэн не смог усидеть на месте и, воспользовавшись отсутствием отца, пришёл сюда.