Глава 3: 21-30

21

Успешно обманув капризного начальника дешёвым растворимым кофе из круглосуточного магазина, ты радостно направилась к выходу.

Когда тебе оставался всего шаг до спасения из кабинета, Дазай Осаму окликнул тебя.

Ты растерянно обернулась.

Он постучал пальцем по краю кружки и спросил:

— Чего ты сейчас больше всего хочешь?

22

Ты не слишком удивилась его вопросу.

Скорее всего, он догадался о побочном эффекте твоей способности ещё при вашей первой встрече.

Твоя тогдашняя одержимость игровой приставкой показалась бы странной кому угодно, не говоря уже о таком проницательном человеке, как Дазай Осаму.

Обезвреживание бомбы и воскрешение требовали загрузок.

Пусть их было и не так много, этого хватило, чтобы накопилось желание, которое стало трудно игнорировать.

— Поесть, — честно ответила ты. — Я работала весь день и умираю с голоду.

Дазай Осаму недоверчиво переспросил:

— А ещё?

Видя, что ему очень хочется знать, ты немного поколебалась:

— После еды я хочу пойти в магазин карточных игр, это считается?

23

Когда Дазай Осаму наконец отпустил тебя, в его взгляде читалось явное разочарование — из тех, что испытывают, когда кто-то не оправдывает возложенных надежд.

Ты подумала, что раз он так презирает тебя, фальшивого мафиози, интересующегося только картами, то наверняка нарочно подстроит тебе неприятности.

Но, к твоему удивлению, ты спокойно провела весь день в магазине карт, тебя никто не беспокоил, и ты отлично провела время.

Едва зародившееся слабое чувство благодарности к Дазаю Осаму тут же испарилось, когда на следующий день ты вернулась в здание Портовой Мафии.

Твой сумасшедший начальник, обычно позволявший тебе развиваться без всякого надзора, по внезапному наитию оставил тебе задание.

Вместе с приказом тебе доставили новый пистолет и три патрона.

То, что предстояло сделать, было очевидно.

24

Ты впервые в жизни убила человека.

Возможно, учитывая, что ты была бывшей старшеклассницей, ничего не знающей об огнестрельном оружии и впервые державшей в руках настоящий пистолет, Дазай Осаму дал тебе задание, простое, как побочный квест в онлайн-игре «пойди туда-то, убей столько-то». Тебе не нужно было выслеживать цель, даже об устранении последствий не пришлось беспокоиться.

Казнить нужно было предателя.

Ты знала процедуру. Предателя уже подготовили к казни согласно принятому порядку. Тебе оставалось лишь нажать на курок.

Даже когда оставалось сделать только это, ты сильно колебалась.

Ты медленно целилась, пальцы, державшие пистолет, дрожали.

Ты была никудышным исполнителем.

Если бы рядом был Акутагава Рюноске, он наверняка не стерпел бы твоей нерешительности и быстро сделал бы всё сам.

Ты не знала, какой приказ получили сопровождавшие тебя члены Портовой Мафии; они не торопили тебя, терпеливо ожидая, словно главным сегодня была не казнь предателя и устрашение тех, кто подумывал о побеге, а просто обучение тебя стрельбе и убийству.

25

Ты выстрелила три раза.

Ты не проходила никакой стрелковой подготовки, стойку с пистолетом переняла только что, поэтому, выстрелив, первым делом ощутила отдачу, от которой занемело запястье.

— А затем пришло неуместное сопереживание.

Увидев, как из проделанных тобой пулевых отверстий потекла кровь, ты словно снова вернулась в тот момент.

Снова услышала выстрел совсем рядом, снова почувствовала, как пуля пронзает плечо, как взрывная энергия разрывает мышцы.

Ты знала, как это больно.

И сейчас ты причиняла другому человеку такую же — нет, даже бо́льшую боль.

26

В голове мучительно прокручивалось ощущение пистолета в руке, нажатия на курок.

Чем больше ты вспоминала, тем отчётливее всё становилось, словно кадры из фильма.

Невидимый стеклянный барьер со звоном выстрела покрылся трещинами и разбился у тебя перед глазами.

У твоих ног лежали осколки стекла.

Ты была ранена, выброшена в новый, незнакомый мир, тебе было трудно дышать, словно ты оказалась в вакууме.

Ты подбежала к раковине, и тебя начало тошнить.

— Это была запоздалая, сильная… реакция отторжения на тёмную сторону мира, с которой ты никогда прежде не сталкивалась.

27

«Теория Игр» могла лишь загружать и восстанавливать физическое состояние тела на тот момент, она была бесполезна для памяти и психического состояния.

Использование её в такой момент лишь усугубляло эмоциональную нагрузку.

Ты это прекрасно понимала.

Ты нервно откатывалась снова и снова.

Сколько бы раз ты ни повторяла это, боль ни на йоту не уменьшалась.

Неизвестно, сколько ты простояла у раковины, прежде чем уйти. С трудом приведя себя в порядок, ты вернулась отчитаться о выполнении задания.

Дазай Осаму рассеянно перелистывал документы.

На его столе стояла кружка, которую ты принесла вчера.

Она выглядела чистой, видимо, он велел кому-то её вымыть.

Услышав звук открывающейся двери, он поднял глаза.

Ты не знала, что Дазай Осаму увидел на твоём лице, но он тут же нахмурился.

Вы заговорили одновременно.

— Я впервые убила человека, мне немного не по себе, потом такого не будет…

— Если плохо себя чувствуешь, можешь прийти завтра…

Ты ошеломлённо посмотрела на него.

…В Дазая Осаму кто-то вселился? Переселение душ? Обмен телами?

28

Дазай Осаму без предупреждения применил к тебе «Исповедь Неполноценного Человека».

Привычный откат прекратился.

Потерянное тобой время наконец снова начало течь.

Словно обжёгшись, он быстро отдёрнул руку от тебя.

— Тот человек был предателем организации, к тому же закоренелым преступником, а не невинным гражданином. Его смерть была предрешена. Ты ничего не разрушила, тебе не должно быть стыдно, — он уставился куда-то на твоё лицо, надолго замолчал, а потом, словно не в силах разобраться в своих мыслях про себя, не удержался и проанализировал вслух: — Тогда почему?

Он немного обеспокоенно спросил:

— …Из-за того, что увидела огнестрельные раны?

29

Щеки коснулось что-то прохладное.

Ты неуверенно дотронулась до лица и поняла, что это слёзы.

Человек с безжизненными карими глазами, один взгляд которых вызывал мурашки по коже, человек, который, как говорили, был рождён для мафии и в чьих жилах текла сама тьма.

Даже свет, падающий на него, казалось, поглощался этой бездонной пропастью.

И такой Дазай Осаму сейчас суетился из-за твоих слёз.

«А сумасшедший начальник на самом деле неплохой парень, — горько иронизируя, подумала ты, — даже заботится о психологическом здоровье своего инструмента».

30

Когда ты выходила из кабинета, из-за двери донёсся тот же вопрос, что и вчера:

— Чего ты сейчас больше всего хочешь?

— Я хочу спать, — пробормотала ты. — Хочу проспать до завтра.

Неизвестно, какого ответа он так настойчиво добивался.

Наверное, тебе следовало бы попытаться угадать мысли начальника, прежде чем отвечать, но ты слишком устала и ни о чём не хотела думать.

Дазай Осаму, словно наконец смирившись с чем-то непонятным и чуждым, резко расслабился, обмяк в офисном кресле и протяжно выдохнул.

Этот жест был настолько преувеличенным, будто он кричал: «Ты победила!».

Только в этот момент он вёл себя соответственно своему подростковому возрасту.

— Понятно, — сказал он.