012

012

Баоин замерла, лихорадочно придумывая причину для отказа, но Юй Миньчжи шагнул вперёд и низким голосом произнёс:

— На этой тропе мало людей, много развилок, и незнакомый с дорогой легко может заблудиться.

— А наследник, смотрю, отлично ориентируется?

Ян Хуэй самодовольно хмыкнул:

— Естественно. Родовая усыпальница нашей семьи находится к югу от Императорского мавзолея, я с детства часто перебирался через горы, чтобы поиграть…

Юй Миньчжи слегка улыбнулся:

— К Монастырю Ясной Луны я действительно никогда не ходил этой дорогой. Тогда придётся побеспокоить наследника, чтобы он нас провёл.

— Госпожа Баоин пойдёт с нами до монастыря, а там мы найдём кого-нибудь, кто проводит её обратно.

Баоин хотела возразить, но Юй Миньчжи добавил:

— Дорога скользкая и труднопроходимая. Мы пойдём впереди, чтобы расчистить путь. Госпожа Баоин, ступайте по нашим следам.

С этими словами он подтолкнул Ян Хуэя вперёд, сам последовал за ним и, обернувшись, улыбнулся Баоин:

— Идёмте. Если будете отставать, зовите нас.

Ян Хуэй, которому перед девушкой поручили столь важную миссию, поначалу почувствовал гордость и зашагал широкими шагами. Но, оглянувшись, он увидел, что высокий Юй Миньчжи неотступно следует за ним, так что взглянуть на изящную фигурку Баоин было трудно.

Ему это не понравилось, но Юй Миньчжи с самым искренним видом сказал:

— Наследник, смотрите внимательно под ноги. Мы-то ладно, но боюсь, если следы будут неглубокими, госпожа Баоин может упасть.

Ян Хуэй на мгновение растерялся. Хотя всё шло не совсем так, как он предполагал, мужское самолюбие не позволило ему струсить.

Как ни крути, он выступал в роли защитника цветка. Ян Хуэю ничего не оставалось, как повернуть голову и сосредоточенно вести их дальше, старательно оставляя глубокие следы.

Баоин смотрела на высокую спину впереди и, смутно догадываясь о чём-то, последовала за ними.

Этот фума-чжуанъюань оказался совсем не таким, каким она его себе представляла.

…

Раз уж Баоин смогла случайно сюда забрести, путь от лесной поляны до Монастыря Ясной Луны был не очень длинным, просто густые деревья легко сбивали с толку.

На обратном пути Ян Хуэй каждые несколько шагов оборачивался, чтобы заговорить с Баоин, поэтому шли они небыстро.

Пройдя меньше времени, чем нужно для сгорания одной палочки благовоний, они вдруг услышали голоса из соседней долины. Ян Хуэй выбежал вперёд на открытое место и внезапно замахал рукой:

— Линъюнь! Ваше Величество!

Сердце Баоин бешено заколотилось.

Годовщина смерти герцога Чу, Ян Юна, была через три дня. Фу Цинъюй собирался посетить Императорский мавзолей, чтобы почтить память Великой вдовствующей императрицы, и сказал, что по пути зайдёт возжечь благовония своему наставнику. Об этом слышали все слуги при мавзолее.

Чтобы не мешать семье Ян в важный для них день, Фу Цинъюй выбрал другой день для тайного визита — это Баоин тоже знала.

Она просто не ожидала, что он устроит прогулку с Ян Линъюнь, и уж тем более не думала встретить их здесь.

Стражники в мягкой броне с золотой нитью выстроились в ряд. Баоин некуда было деться, и ей пришлось последовать за Юй Миньчжи, чтобы поклониться.

Фу Цинъюй бросил на неё бесстрастный взгляд и тут же перевёл его на Юй Миньчжи, на его лице появилось подобие улыбки:

— Мы все одна семья, фума, не нужно лишних церемоний.

Его тон и выражение лица были совершенно обычными, но присутствующие члены семьи Ян почувствовали себя очень польщёнными.

Все знали, что брак Юй Миньчжи и старшей принцессы существовал только на словах. Слова императора об «одной семье», несомненно, относились к его помолвке с их госпожой. Забота императора о ней и покровительство семье Ян были искренними и очевидными.

Ян Линъюнь тоже подумала об этом. Её щёки слегка покраснели, и она потянула Ян Хуэя за рукав:

— Разве брат и двоюродный брат не вышли раньше? Как же так вышло, что мы с Его Величеством вас догнали?

Сегодня на ней был плащ из снежно-голубого атласа, отороченный мехом горностая. Белоснежный меховой воротник подчёркивало ожерелье с нефритовыми бусинами. Обычно её лицо выглядело довольно бледным, но сейчас оно казалось роскошным и ослепительным, особенно ярко выделяясь на фоне унылого зимнего леса.

Ян Хуэй с восхищением посмотрел на сестру, легонько отстранил её руку и улыбнулся:

— Соблюдай приличия перед Его Величеством, не веди себя как ребёнок.

Ян Линъюнь ничего не сказала, лишь недовольно надула губки и посмотрела на Фу Цинъюя.

Холодный взгляд Фу Цинъюя тут же потеплел, словно весенний ручей:

— Возможность оставаться ребёнком, беззаботным и весёлым, — это благословение, которое нужно ценить.

Получив поддержку императора, Ян Линъюнь торжествующе подмигнула брату:

— Его Величество сам так сказал…

От этой сценки нежности между обручёнными у Ян Хуэя свело зубы. Ему хотелось подшутить над ними, но статус будущего зятя был слишком высок, и он не осмелился быть слишком дерзким. Он лишь что-то пробормотал, а сам задумался о другом.

Сегодня утром император посетил родовую усыпальницу семьи Ян, чтобы почтить память Ян Юна, и остался на обед по их приглашению.

После обеда Ян Хуэй, желая помочь сестре сблизиться с императором, предложил прогуляться по кладбищу, чтобы развеяться.

Ян Линъюнь была девушкой на выданье, и даже если бы никто не видел, ей было бы неприлично гулять наедине с женихом. Поэтому Ян Хуэй взял с собой множество младших родственников и их слуг — целую толпу народу.

Вскоре Ян Хуэй отослал всех ненужных людей.

Сам он тоже ушёл с Юй Миньчжи под предлогом сопровождения того в Монастырь Ясной Луны, выбрав другую дорогу.

Однако по пути Ян Хуэй и Юй Миньчжи встретили Баоин, а Фу Цинъюй с Ян Линъюнь и их свитой пошли коротким путём и в итоге снова оказались вместе.

Вот и прекрасно. Теперь нужно было не только думать, как создать возможность для сестры, но и как сделать так, чтобы она не заметила Чэн Баоин, и как незаметно её увести?

Редкий случай, когда Баоин и Ян Хуэй словно прочитали мысли друг друга. Она тоже думала о том, как бы незаметно ускользнуть.

Прежде чем они успели что-либо придумать, Ян Линъюнь уже перевела взгляд на Баоин:

— Снова ты.

Голос девушки был мягким, но протяжный конец фразы выдавал недовольство.

Баоин снова поклонилась, подумав, что Ян Линъюнь, вероятно, уже знает, кто она такая.

Ян Линъюнь действительно знала.

В её семье было так много братьев и сестёр, а родственников и друзей, имевших доступ во дворец, — ещё больше. Узнать личность Баоин, спросив кого-нибудь, было несложно.

Ну и что с того, что узнала? Дочь знатного рода выходит замуж, чтобы укрепить связи между двумя семьями, управлять домом, продолжать род. На ней лежит тяжёлая ответственность. Что за манеры — целыми днями ревновать к наложницам и служанкам?

К тому же, став императрицей, она найдёт множество способов разобраться со щебечущими пташками вокруг императора. Нет нужды устраивать сцены до свадьбы.

Но, с другой стороны, Ян Линъюнь чувствовала, что её брак с императором отличается от браков других людей.

Фу Цинъюй часто посещал резиденцию Ян, она могла видеть императора дома и постепенно полюбила этого юношу, выделявшегося из толпы, — своего жениха.

Хотя этот брак был устроен родителями и свахами, он не был слепым союзом по расчёту.

Родные оберегали её и считали излишним рассказывать, что у императора есть служанка-фаворитка. Несмотря на свой статус дочери преступника, она провела во дворце десять лет, каждый день находясь рядом с императором, получила его благосклонность раньше неё, да ещё и была очень красива…

Ян Линъюнь с детства привыкла к всеобщему обожанию и безоблачной жизни. Это её очень раздосадовало.

— Кхм… — Старая матушка позади Ян Линъюнь тихо кашлянула.

Старая служанка знала нрав своей госпожи. Увидев, что та заговорила с Чэн Баоин, она не удержалась и напомнила ей — нельзя ничего предпринимать прямо сейчас, на глазах у императора.

Ян Линъюнь пренебрежительно поджала губы, считая напоминание матушки излишним.

Она не была дурой и, конечно, не стала бы устраивать сцен перед императором.

Однако продемонстрировать достоинство будущей жены, немного осадить эту служанку, дать ей понять своё место… это было вполне допустимо.

Ян Линъюнь поманила Баоин рукой и мягко улыбнулась:

— Подойди сюда.

— В прошлый раз я говорила, что хочу наградить тебя. Я уж было забеспокоилась, что мы больше не встретимся, но сегодня мы снова увиделись. Это судьба. Как раз можно вручить награду.

Баоин не была настолько наивна, чтобы поверить, будто Ян Линъюнь действительно хочет её отблагодарить. Она не могла угадать, что та задумала, и потому, ссылаясь на слова Фу Цинъюя, отказалась, сказав, что это была мелочь, Его Величество уже наградил её, и она не смеет принять награду от госпожи Ян.

Но Ян Линъюнь настаивала:

— Награда Его Величества — это одно, как можно всё смешивать? К тому же, я уже сказала, что награжу тебя. Если ты не примешь, значит, заставляешь меня нарушить слово. Ваше Величество, что скажете?

Последний вопрос был обращён к Фу Цинъюю.

Баоин стояла, опустив голову, и не видела выражения его лица, но услышала, как он ровно произнёс:

— Раз госпожа Ян настаивает, не отказывайся.

Баоин кивнула и, поклонившись, подошла ближе.

До неё донёсся лёгкий аромат, и её шаги невольно замедлились.

Все были здесь, ничего не должно было случиться, но её сердце всё равно трепетало от беспокойства.

Ян Линъюнь достала браслет и улыбнулась:

— Я понимаю, что за такую мелочь слишком щедрая награда может тебя смутить. Как раз на днях я получила этот браслет «Весенний нефрит и драконий мускус» из восемнадцати бусин. Он красивый, с благоприятным значением, и аромат у него целебный. Вот, дарю тебе…

Баоин почтительно приняла браслет.

Но что-то было не так.

Ароматные бусины источали спокойный, тёплый запах, но она отчётливо уловила и другой аромат… Чем ближе она подходила к Ян Линъюнь, тем он становился явственнее: чистый, свежий запах туи, кедра, полыни…

Ян Линъюнь смущённо улыбнулась:

— …Всё равно он мне больше не нужен. У меня теперь есть мешочек с благовониями, подаренный Его Величеством.

Зная, что это неприлично, Баоин была так потрясена, что растерянно подняла голову.

В руках Ян Линъюнь был парчовый мешочек цвета воды с узором из цикад. Внутри него было благовоние «Медовый облачный покров», при изготовлении которого добавили немного кедра, придававшего аромату чистое, холодное послевкусие.

Мешочек, который она вышивала два месяца, мешочек, который, как она думала, составит пару её собственному… Фу Цинъюй забрал его, чтобы отдать Ян Линъюнь?

Что это значит?!