005 (Часть 1)

Рука Хэ Чжиина легонько накрыла руку Нин Ишу, и едва в ее сердце зародилось странное чувство, как он убрал руку и, повернув ладонью вверх, протянул ее к девушке.

— Если боитесь, дайте ножницы мне. Я сам разрежу.

Нин Ишу действительно не решалась продолжать. Не столько из-за крови, сколько из-за того, что пропитанный кровью бинт было трудно разрезать. У нее не хватало сил.

Услышав предложение Хэ Чжиина, Нин Ишу с облегчением передала ему ножницы. Это небольшое происшествие отвлекло ее, и едва появившееся чувство растворилось, словно капля чернил в озере, оставив после себя лишь легкую рябь.

Сняв бинт, Нин Ишу протерла рану влажной салфеткой и взяла баночку с лекарством, которую принесла Уэр.

Внутри небольшого черного глазурованного сосуда была светло-желтая мазь.

Нин Ишу набрала немного мази средним пальцем и осторожно нанесла на рану Хэ Чжиина.

Когда лекарство коснулось чувствительной кожи, Хэ Чжиин невольно дернулся и тихонько втянул воздух сквозь зубы.

— Я сделала вам больно? — Нин Ишу посмотрела на Хэ Чжиина, заметив, что он нахмурился. Она испугалась, что, рассердив его, потеряет возможность попросить о помощи отцу, и поспешно сказала: — Если вам больно, я подую.

— Я… — Хэ Чжиин хотел остановить ее, но Нин Ишу уже наклонилась и, сложив губы трубочкой, подула на рану.

Она была так близко, что он чувствовал исходящий от нее тонкий аромат. Легкое дуновение, коснувшись его кожи, немного притупило жжение, но в то же время раздуло в душе Хэ Чжиина совсем другое пламя.

Он крепче сжал подлокотник кресла и невольно откинулся назад. Ему казалось, что его тело ему не принадлежит. Он не сводил глаз с губ Нин Ишу, а в голове проносились мысли, которыми он не мог ни с кем поделиться.

— Не надо, уже не больно. Просто перевяжите, — хриплым голосом произнес Хэ Чжиин, прежде чем окончательно потерять контроль над собой.

Нин Ишу была довольно наивна в вопросах отношений между мужчинами и женщинами. В то время как другие девушки ее возраста мечтали о будущих мужьях, Нин Ишу никогда об этом не задумывалась.

В Дайе нравы были довольно свободными, и мужчины и женщины могли общаться без особых ограничений. На праздниках и семейных торжествах молодые люди из знатных семей часто собирались вместе.

Нин Ишу с детства была очень милой, и многие мальчики хотели с ней играть. Чтобы привлечь ее внимание, они часто соперничали друг с другом, а иногда даже дергали ее за волосы или отнимали игрушки. Со временем Нин Ишу стала избегать общества мальчиков.

Когда она подросла, те мальчишки превратились в воспитанных юношей из благородных семей. Они больше не шалили, как в детстве, но их взгляды часто смущали Нин Ишу.

Поэтому, хотя Нин Ишу уже достигла возраста, когда девушки обычно выходят замуж, она все еще сторонилась мужчин и мало что понимала в отношениях между полами.

Мать Нин Ишу, желая подольше оставить дочь дома, не рассказывала ей о супружеской жизни.

Нин Ишу знала, что ей нужно быть осторожной с мужчинами, но не понимала всех тонкостей их поведения.

Сейчас, склонившись над Хэ Чжиином в своем скромном платье и без косметики, она просто повторяла то, как ее мать обрабатывала ей раны в детстве, не придавая своим действиям никакого иного смысла.

Но, несмотря на ее невинность, для молодого мужчины ее красота и каждое движение были невероятно притягательными.

Услышав хриплый голос Хэ Чжиина, Нин Ишу решила, что рассердила его, и, огорчившись, тихо ответила: — Хорошо. — Она взяла чистый бинт и начала перевязывать рану.

Хэ Чжиин, взяв себя в руки, заметил, что Нин Ишу, перевязывая ему руку, несколько раз хотела что-то сказать, но не решалась. — Вы хотите что-то сказать? — спросил он.

После всего произошедшего Нин Ишу совсем растерялась и забыла все, что хотела сказать. Но, услышав вопрос Хэ Чжиина, она вдруг ясно осознала, что ей нужно спасти своих родителей.

Нин Ишу упала на колени перед Хэ Чжиином.

— У меня есть к вам просьба, господин советник.

Хэ Чжиин вскочил с кресла и, подняв Нин Ишу за руку, сказал: — Говорите, что хотели. Если вы снова встанете на колени, я уйду.

Нин Ишу больше не стала вставать на колени и, глядя на Хэ Чжиина, сказала: — Прошу вас, спасите моего отца! Он не мог замышлять измену с Северным Янь! Его подставили!

Хэ Чжиин посмотрел в ее полные слез глаза.

— Я недавно вернулся в столицу и мало что знаю о деле вашего отца, — сказал он.

Нин Ишу поспешно рассказала ему о том, как ее отец был обвинен в измене: — Недавно столичная стража задержала нескольких шпионов из Северного Янь. У них нашли письмо, написанное почерком моего отца и скрепленное его печатью. Я не знаю точного содержания, но там говорилось о сговоре с Северным Янь и подготовке восстания.