Глава 7. Поездка в уездный город (Часть 1)

Завтрак Ян Сяо взяла у соседей, заплатив им десять фэней. Заодно попросила их присмотреть за младшим сыном. Двадцать фэней — это стоимость цзиня муки, из которого можно испечь больше цзиня маньтоу. Соседи были рады такой выгодной сделке.

До уездного города не ходил рейсовый автобус, а велосипеда у семьи Хань не было. Ян Сяо шла пешком, держа Хань Дамао за руку. Они шли по грязной дороге, вдыхая аромат полевых цветов. Когда уставали, отдыхали и ели маньтоу, запивая водой. Прогулка напоминала весеннее путешествие на природу. По дороге они встретили женщин из бригады, которые тоже шли в город, и те предложили им присоединиться.

Хотя Ян Сяо почти не выходила из дома, ее знали во всех окрестных бригадах. Предыдущая хозяйка тела хорошо училась и надеялась поступить в университет. Она жила в городе, в школьном общежитии, и это сделало ее известной. Ведь мало кто из жителей деревни посещал даже классы ликвидации неграмотности, не говоря уже о том, чтобы учиться в городе. Жители деревни Янцзяцунь надеялись, что она поступит в университет и прославит их. Но она вышла замуж за второго сына семьи Хань.

История о том, как она, чтобы заставить Хань Цзяньбиня жениться, бросилась в воду, стала известна всюду.

Так Ян Сяо тоже стала знаменитой.

— Невестка Цзяньбиня, твоя свекровь вчера вела себя очень некрасиво. Хорошо, что ты смогла выстоять.

Ян Сяо смутилась. В шестидесятые люди были простыми и открытыми. Они могли разговориться с незнакомцем, как со старым другом. Ян Сяо, привыкшей в современном мире держать дистанцию, было неловко.

— Все-таки хорошо, когда в доме есть мужчина. Цзяньбинь, конечно, молодец, но какой от него толк, если он круглый год не бывает дома? Если тебя обижают, и пожаловаться некому.

— Вот именно. Моя дочь тоже хотела выйти замуж за военного, но я не хотела, чтобы она жила как вдова. Я нашла ей парня, который работает на фабрике в городе. Теперь они живут душа в душу. И всего через два месяца она забеременела.

— Кстати, невестка Цзяньбиня уже больше полугода замужем, верно?

Женщины многозначительно посмотрели на живот Ян Сяо. Ей стало не по себе.

— Тебе нужно поторопиться. Не стоит растить чужих детей, пока у тебя своих нет.

Ян Сяо почувствовала, как Хань Дамао крепко сжал ее руку.

— Дамао и его брат — мои сыновья. Не говорите глупостей, — Ян Сяо крепко сжала руку мальчика. Тот украдкой взглянул на нее и гордо выпятил грудь.

— Эх, ты еще маленькая, ничего не понимаешь. Я же тебе добра желаю. Вон, у старика Гэ из соседней деревни родные дети издеваются над родителями, что уж говорить о неродных.

— Да, быть мачехой нелегко. Неродные дети никогда не станут своими. Вырастишь их, а они окажутся неблагодарными.

— Родные дети тоже могут вырасти неблагодарными. Послушание не зависит от кровного родства, а от характера. Хань Дамао и его брат — мои и Цзяньбиня дети. Прошу вас, не говорите так при ребенке. Мне это неприятно.

— Да что ты, я же не хотела вас поссорить. Я просто хотела как лучше. Ребенок еще маленький, он ничего не понимает.

— Откуда вы знаете, что он не понимает? Дети все слышат и могут расстроиться. Я не нуждаюсь в такой «заботе». Я, как мать, знаю, какой у меня Дамао. И если мои сыновья вырастут плохими людьми, я не рассчитываю на их поддержку в старости.

Надеяться можно только на себя. Хань Цзяньбинь — военный, о его старости позаботится государство. А у нее есть руки и ноги, неужели она не сможет заработать себе на пенсию?

— Я не неблагодарный, — заявил Хань Дамао, хватая ее за руку.

— Я знаю, — Ян Сяо наклонилась и взяла его на руки. Мальчик обнял ее за шею и пробормотал: — Я сам могу идти.

— Мой хороший, ты уже два километра прошел, уверен, что справишься? — Ян Сяо посмотрела на его дрожащие ножки.

Конечно, нет. Но он, Хань Дамао, не хотел быть обузой для мачехи, особенно перед теми, кто называл его неблагодарным. — Справлюсь, — упрямо сказал он.

— Нет, не справишься. Ты, может, и не жалеешь свои ножки, а я жалею. Если ты сейчас их перетрудишь, то не вырастешь большим и сильным. Как же ты тогда будешь меня на спине носить?

— Ты такая большая, а хочешь, чтобы я тебя носил? — удивленно спросил мальчик.

Ян Сяо поудобнее перехватила его и рассмеялась. Мальчик испуганно обнял ее за шею.

— Конечно! Сейчас ты маленький, и я тебя ношу. А через двадцать лет ты станешь высоким и сильным, а я состарюсь и буду маленькой. И когда я устану ходить, ты будешь носить меня на спине.

Хань Дамао сморщил нос, представив себе деревенских стариков и старух, которые ковыляют, опираясь на палки. Он перестал проситься на землю и гордо заявил:

— Я буду носить тебя каждый день! Тебе не придется ходить!

Ян Сяо рассмеялась, но не стала говорить ему, что в будущем появятся разные приспособления для пожилых людей, и его помощь не понадобится.

Хань Дамао смутился от ее смеха, спрятал лицо у нее на шее и не поднимал головы, как она его ни уговаривала.

Их нежность была лучшим ответом тем, кто злословил за их спинами. Женщина, которая говорила про неродных детей, смутилась и отошла в конец группы.

Ян Сяо презрительно хмыкнула про себя. Всегда найдутся люди, которые под видом заботы лезут не в свое дело. Возможно, у них и нет злого умысла, но они не уважают чужие границы. А это иногда хуже, чем откровенная злоба. Ян Сяо не собиралась церемониться с такими людьми.

— Хань Дамао, если тебя еще раз спросят, родной ли ты мне сын и будешь ли ты меня слушаться, отвечай, что ты — сын Ян Сяо, самый что ни на есть родной.

— Угу, — пробормотал мальчик, еще сильнее пряча лицо.

Остальные, конечно же, все слышали. Им показалось, что Ян Сяо намекает на них, и им стало стыдно. Они не понимали, почему их добрые намерения приняли за попытку поссорить мать и сына.

Женщины смущенно отвернулись, и сплетни прекратились. Все они подумали, что с этой невесткой лучше не связываться.

Женщина, которая до этого молчала, решила разрядить обстановку:

— Невестка Цзяньбиня, не обращай внимания. Они просто болтают, не подумав. Как живется, знаем только мы сами, а остальные только зря переживают. Лучше бы своими делами занимались. Куда это ты с ребенком идешь?

Дорога до города дальняя. Обычно люди обращались в коммуну или бригаду, а в город ездили только в магазин снабжения и сбыта за мясом, тканью и другими товарами. Вся эта группа шла именно туда.

Ян Сяо тоже направлялась в магазин. Раз ей дали возможность сменить тему, она решила воспользоваться ею:

— Хочу купить ткань, мыло и другие мелочи.

— Судя по твоим словам, ты собираешься много купить. Талонов хватит? — спросила женщина с блеском в глазах.

В шестидесятые годы талоны требовались не только на ткань и продукты, но даже на спички. Без талонов было не прожить.

— Не могу сказать, что хватит. На самое необходимое, — уклончиво ответила Ян Сяо.

Женщина оживилась и начала рассказывать, какие у нее есть лишние талоны, и у кого еще можно их купить. Остальные, услышав о талонах, тоже присоединились к разговору. У каждой семьи были свои излишки и свои потребности, и они часто обменивались или покупали талоны друг у друга на ярмарках.