Глава 4. Семейные узы

— Сестра, для меня ты — лучшая девушка на свете. Я не прощу тех, кто тебя обидел, — сказал Мо Цинфэн, со слезами на глазах. В детстве его сестра пережила травму, и если бы не она, вставшая на защиту матери, их семья распалась бы, и не было бы сейчас этой гармонии. Поэтому, независимо от того, могла ли Цзывань говорить или насколько она была талантлива, в его глазах она была самой лучшей, и ни одна девушка в мире не могла с ней сравниться.

— Да, я тоже так считаю. Не волнуйся, если не хочешь выходить в свет, оставайся дома и играй с нами, — сказал Мо Цинъюнь, успокаивая Цзывань, как ребенка. Он думал так же, как и Мо Цинфэн: Мо Цзывань была для него дороже всех.

— Цзывань, Цинфэн и Цинъюнь правы. Если хочешь, оставайся дома с братьями, — сказал Мо Ивэнь. Господин и госпожа Мо были друзьями детства и очень любили друг друга. Детей своей жены Мо Ивэнь, конечно же, лелеял как зеницу ока. Что касается второй госпожи, то это был всего лишь несчастный случай — подарок от старших, от которого нельзя было отказаться. Рождение Мо Линлун было еще большей неожиданностью. В тот год Мо Ивэнь не хотел идти к второй госпоже, но та хитростью уговорила Мо-лаофужэнь подсыпать ему снадобье, и так появился этот ребенок. Из-за этого между супругами долгое время царило молчание. Позже госпожа Мо забеременела, и только после долгих уговоров Мо Ивэня они помирились. Еще до своего рождения Мо Цзывань была сокровищем в сердце Мо Ивэня, не говоря уже о том, что она сделала для семьи. Он даже боялся представить, что было бы, если бы госпожа Мо и Цзывань погибли в той катастрофе, остался бы он, Мо Ивэнь, в этом мире. Теперь никто не смел обижать его дочь, ведь Мо Ивэнь был очень заботливым отцом.

«Разве так балуют детей?» — Мо Цзывань мысленно закатила глаза, но в то же время была тронута. Из-за своей чрезмерной опеки они боялись, что прежняя Мо Цзывань пострадает, и прятали ее дома, не понимая, что это только усиливает ее неуверенность в себе.

— Я уже доложил императору, и все виновные понесли наказание. Забудь об этом, хорошо? — осторожно спросил Мо Ивэнь, боясь потревожить ее душевные раны.

Услышав слова отца, Мо Цзывань задумалась. Не воспользоваться ли ей этой возможностью, пока все чувствуют себя виноватыми? В древние времена императорская семья любила устраивать браки, и, возможно, эти новообретенные родственники тоже захотят выдать ее замуж. В этом мире три жены и четыре наложницы были обычным делом, а ей не хотелось делить мужа с другими. Лучше подстраховаться.

Мо Цзывань начала строить планы на будущее, хотя еще ничего не было решено. Недаром ее считали гениальной девушкой.

— Я хочу попросить вас кое о чем, — сказала она, пытаясь встать с постели, несмотря на слабость. При этом она предусмотрительно обратилась ко всем членам семьи, никого не упустив.

— Просто скажи, о чем ты хочешь, я на все согласна, — воскликнула госпожа Мо, увидев, как дочь пытается встать. Лекарь велел ей соблюдать постельный режим, и госпожа Мо, испугавшись, поспешно согласилась на любую просьбу, даже не зная, в чем она заключается.

— Лежи спокойно, не двигайся! Все, что хочешь, но сначала поправляйся, — сказал Мо Ивэнь, укладывая ее обратно в постель.

— Я даже звезды с неба достану для тебя! — воскликнул Мо Цинъюнь, с тревогой наблюдая за ее движениями.

— Что бы ты ни попросила, я согласен. Не волнуйся, — добавил обычно спокойный Мо Цинфэн, тоже встревоженный.

Мо Линлун почувствовала грусть и зависть. «Мо Цзывань, ты так счастлива, тебя все любят, а ты не ценишь этого. Тебя за это гром должен поразить!»

Вторая госпожа, глядя на идиллическую картину семейной любви, чувствовала, как в ней закипает ревность. «Конечно, Мо Цзывань избаловали господин и госпожа Мо. Почему они не относятся так же хорошо к Линлун?» — ей хотелось рвать на себе волосы от несправедливости, но она не смела. Господин и госпожа Мо, а также оба молодых господина и без того недолюбливали их с дочерью, а если бы они проявили хоть каплю недовольства по отношению к их драгоценной Мо Цзывань, то с них живьем содрали бы кожу.

Мо Цзывань готова была схватиться за голову. У этих людей слишком богатое воображение. Кто сказал, что она мечтает о замужестве? Они слишком далеко зашли.

— Я говорю серьезно. Я сама буду решать, за кого выходить замуж. Иначе я лучше умру, — заявила Мо Цзывань. В своем прежнем мире она была как принцесса в семье Мо, и ее слово было законом. В этом мире она решила твердо стоять на своем, иначе проблем не избежать. Единственный способ заставить семью Мо согласиться — это идти ва-банк.