Наследный принц с лёгкой улыбкой на губах и скрещёнными на груди руками стоял рядом с герцогом Нюрнбергом, который смотрел на своего сына строгим взглядом. Было очевидно, что он очень зол на Нору:
— Ты собираешься отвечать или нет?
Герцогиня переводила обеспокоенный взгляд с мужа на сына и наоборот. Её руки были сжаты, и сама она выглядела очень напряжённой.
— Каким бы юным ты не был, это не оправдывает твоё ужасное поведение. Что ты тут устроил, тем более прямо перед наследным принцем? — голос герцога был таким мощным, что казалось, будто в комнате даже люстра задрожала.
Прошло уже много времени с тех пор, как в моём доме ругался взрослый мужчина, это даже выбивало из колеи.
Однако, несмотря на ярость отца, Нора молчал и даже не смотрел на него. Вместо этого его хмурый взгляд был направлен на меня.
Джереми также не спешил рассказывать, что тут произошло.
Покачав головой, я обратилась к старшему сыну:
— Посмотри-ка на себя! Боже, Джереми, что с твоими губами? Зачем ты полез в драку? Что вообще произошло?
— Ну… Я не знаю? Они просто вывели меня из себя!
Тяжело вздохнув, я спросила:
— Почему они вывели тебя из себя? Из-за чего ты так разозлился?
Видя, что отвечать мне не собираются, я посмотрела на среднего сына и поинтересовалась:
— Ты знаешь, почему твой брат ввязался в драку?
Элиас покачал головой, отводя взгляд от Джереми, и ответил:
— Нет, я видел только то, что он и этот парень о чем-то разговаривали на балконе. Мне казалось, что они помирились, поэтому я пошел искать близнецов, как ты мне и наказала, но какое-то время спустя услышал крики. Я сразу же поспешил сюда узнать, что случилось, и увидел, как брат с кем-то дерется.
Он не рассказал мне ничего, что могло бы прояснить ситуацию, поэтому я посмотрела на близнецов. Только те, судя по всему, и сами не понимали, что произошло.
Устало помассировав переносицу, я снова обратилась к старшему сыну:
— Джереми, что сучилось?
— Ничего серьёзного… Апчхи! Кхе-кхе… Сури, кажется, я заболеваю.
— Ты сейчас притворяешься или серьезно говоришь?
— Честное слово! У меня в самом деле внезапно закружилась голова.
Столь демонстративное поведение больного ребенка было даже забавным. Когда он положил голову мне на плечо, я хотела сказать ему, чтобы он прекратил устраивать спектакль одного актера, тем более когда у него это так плохо получается, но внезапно вспомнила, как в этом возрасте Джереми подхватил корь, и на душе стало неспокойно.
Что же, видимо ничего не поделаешь, я поднесла руку ко лбу старшего сына, чтобы измерить температуру и сказала:
— Ты же только что был в порядке. Как ты мог заболеть за столь короткое время? Дай-ка я посмотрю…
Шлеп!
В комнате раздался резкий звук удара.
Мы вместе с детьми посмотрели в сторону шума и увидели сцену семейной разборки. Герцог Нюрнберг возвышался над сыном с перекошенным от гнева лицом, в то время как Нора стоял с отвёрнутой от удара головой.
О, боже мой…
Близнецы от страха крепко схватились за мою юбку, и я почувствовала лёгкую тяжесть. О том, что атмосфера в комнате стала гнетущей, даже говорить не стоит.
Герцог Нюрнберг прижал ладонь ко лбу, словно пытаясь успокоиться, и приказал сыну:
— Немедленно извинись перед маркизой Нойванштайн и наследным принцем.
Нора: «…»
— Нора!
Нора прикусил кровоточащую губу и искоса глянул на Теобальда. В голубых глазах сына герцога стоял холод и лёд, а его рука, сжатая в кулак, побелела.
Герцог снова поднял руку и сказал:
— Ах ты, сукин сын!
— Герцог! — прежде чем он успел снова ударить Нору, я схватила его за руку в надежде успокоить.
Наследный принц, застывший с взволнованным выражением лица, посмотрел на меня пустым взглядом, а я тем временем продолжила:
— Герцог, для начала успокойтесь. Они все еще дети. Мне кажется, есть весомое объяснение тому, что недавно произошло.
Я знала, что вмешиваться в семейные дела другого рода не самая лучшая идея, однако герцог на это ничего не сказал, а просто посмотрел пристальным взглядом.
— Леди Нойванштайн, наследный принц, прошу прощение за столь грубое поведение сына. Думаю, нам лучше покинуть банкет прямо сейчас.
— Но, герцог…
— Дядя, успокойтесь.
Наблюдая за тем, как герцог Нюрнберг держит своего сына за загривок и грубо толкает его вперед, герцогиня кусает губы, а кронпринц смущенно следует за ними, я испытала неведомую жалость к Норе.
Однажды мой муж тоже ударил Элиаса за то, что тот доставил мне некоторые проблемы, но тогда ситуация была иной. Должно быть, это очень неприятно, когда тебя ругают в присутствии детей того же возраста…
— Сури, ты тоже хочешь ударить меня? — неожиданно спросил Джереми, заставая меня врасплох.
— Зачем? Неужели тебе хочется получить втык?
— Нет. Просто герцог только что был таким страшным. Ах… Я действительно умираю.
В тот день Джереми не шутил о том, что плохо себя чувствовал. Он действительно заболел. Это была корь — инфекционное заболевание, которое я тоже перенесла, но в детстве, а потому знала, как ему было тяжело.
Роберт, дворецкий и я были единственными в особняке, кто уже сталкивался с этой болезнью раньше, поэтому за Джереми присматривали именно мы, а детям и другим слугам пришлось запретить приближаться к нему.
— Черт возьми, что это вообще такое… — поморщился Джереми и хрипло закашлял. — Я так плохо себя чувствую.
Несмотря на состояние, он постоянно жаловался и ворчал, что просто удивительно. Хотя, конечно, это единственное, что он мог делать.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|