Глава 40

Когда вечером вернулись старшие дети, близнецы выбежали их встречать, что-то крича о лисятах. Джереми спрыгнул с лошади и сказал: 

— Сури, смотри! Я привез тебе горжетку! 

Итак, кажется, охота удалась на славу. Мой старший сын поймал целых три лисы! Он действительно будет сильнейшим рыцарем. 

Я так горжусь им! 

— Я тоже поймал одного лиса! — самодовольно пророкотал Элиас. 

Джереми усмехнулся и сказал: 

— Не валяй дурака. 

— Ах, ладно, я правда поймал его благодаря тебе. 

Рэйчел осмотрела братьев с ног до головы и обижено протянула: 

— Почему я не вижу лисенка? Я же просила принести одного для нас с Леоном! 

— Где я тебе найду лисенка в это время года, дурочка! — фыркнул Джереми. 

— Мама! Элиас и Джереми не сдержали своих обещаний! Отец говорил, что мужчины всегда должны отвечать за свои слова! 

— Я обещал привести горжетку, и я ее привез! 

Пока дети шли домой, чтобы переодеться, споря между собой, я подошла к принцу Теобальду, чтобы поприветствовать его. Когда он слез с лошади, я вежливо улыбнулась и сказала: 

— Должно быть, вы устали, вам следует отдохнуть. 

— Ха-ха-х, благодарю за то, что отпустили со мной своих драгоценных детей. 

— Не хотите поужинать с нами? 

— Я был бы рад принять приглашение. 

Принц мягко кивнул, но его золотистые глаза слегка нахмурились. Он смотрел на меня сверху вниз, и я чувствовала, что он хотел что-то сказать. 

Я с любопытством ожидала дальнейших действий Теобальда, но его следующие слова повергли меня в шок. 

— Леди Нойванштайн, я испытываю к вам нежные чувства. 

Что? 

От признания я потеряла дар речи, в то время как принц, чье лицо еще пару секунд было сложно прочитать, внезапно покраснел и, смущенно заикаясь, продолжил: 

— Эм, я хотел сказать… Мне жаль. Я не знаю, что на меня нашло, мне так жаль. Простите меня за столь грубое поведение. Я не хотел вас обманывать или обижать. Я имею в виду, что совершенно серьезен, но… думаю, мне пора, — пробормотав все это, Теобальд резко развернулся. — До свидания. 

И что, черт возьми, это было? 

— Сури, я голоден! — неожиданный крик Джереми, сбегающего по лестнице, вывел меня из оцепенения. Если бы не он, вероятно, я бы простояла так всю ночь. 

Покачав головой, я начала приходить в себя. 

Надо успокоиться. Этому наверняка есть разумное объяснение. Или вдруг я ослышалась? А может, принц оговорился? Что же… это можно интерпретировать по-разному. 

— А почему Тео ушел? Он сказал, что умирает с голоду. 

— Я выпроводила его, — ложь сорвалась с моих губ без каких-либо колебаний. 

Сверкающие глаза Джереми удивленно расширились, и он спросил: 

— Почему? 

— Его высочество хотел на ужин мясо лисы, но я сказала, что меню уже нельзя изменить. 

— Что? Он даже ничего не поймал, когда он стал таким жадным? 

Мысленно искренне извинившись перед принцем, который внезапно превратился в жадного человека, я повела детей в трапезную. 

Близнецы уже поужинали, так что накрыли только на трех человек, включая меня. Джереми и Элиас тут же набросились на еду, словно животные, я, в свою очередь, после недавних событий потеряла всякий аппетит. 

— Я тоже поймал лису! 

— Сколько можно это повторять?! Я все делал сам. Сури, не слушай его… 

— Почему ты присваиваешь все заслуги себе?! Ты такой подлый! 

— Должно быть… вам было очень весело. — Когда я села за стол, дети уже доедали, громко споря друг с другом. 

Заметив меня, они тут же принялись бахвалиться. 

— Не говори, что я подлый! Если бы тебя и Тео не было, было бы куда интереснее… 

— Нам было весело уже тогда, когда кое-кто зарычал на лису и спугнул ее. 

— Эй! Когда это было? 

Перед глазами встал образ рычащего на бедную лису Джереми, которого наверняка распирало от гордости. Хотела бы я это увидеть. 

Элиас, получивший подзатыльник от старшего брата, посмотрел на меня и сказал: 

— Сури, в следующий раз я возьму тебя с собой… 

— Ни за что! — взревел Джереми, разрезая пирог. 

Элиас от испуга выронил вилку, а служанка, наливающая молоко, едва не пролила его на скатерть. 

— Боже мой, зачем так орать?! 

— А что за чушь ты несешь, идиот?! В любом случае, это опасно, так что нет. 

— Вообще-то у молодых девушек сейчас модно принимать участие в охоте, тупица! 

— Эта охота отличается от обычной! 

— Чем?! Я в любом случае защищу ее! 

— Боже, и это говорит тот, кто пускает стрелы в землю вместо цели? 

Джереми был прямолинеен, как и всегда, но Элиас был прав. Только мода на охоту была не среди молодых девушек, а среди дам, и зачастую они не охотились, а смотрели за тем, как охотятся юноши и наслаждались едой… 

Впрочем, это не было прям сильно распространено, да и я только недавно потеряла мужа… 

— Что же, тогда давай сходим на охоту, когда ты немного подрастешь. 

Услышав мои слова, дети прекратили спорить и пихаться. 

Хах, в любом случае, Элиасу предстоит еще долгий путь, прежде чем он сможет меня защитить. 

*** 

Все это время я пыталась убедить себя в том, что слишком себе накручиваю, что принц Теобальд оговорился, но… видимо, нет. Иначе он не сидел бы сейчас передо мной с таким нервным выражением лица. 

За окном светило солнце и можно было увидеть, как расцветает амариллис, предвещая скорое наступление Рождества. 

Когда служанки подали горячий чай и холодные напитки, они удалились, и тогда принц нерешительно заговорил: 

— Леди Нойванштайн, я надеюсь, вы простите мне ту грубость, которую я совершил на днях. Я понимаю, сколько людей пытаются приблизиться к вам, и я никогда не хотел быть похожим на них. 

И как я должна на это реагировать? Конечно, было много людей, которые пытались завязать со мной хорошие отношения из-за того, что я временная глава рода Нойванштайн. Также были те, кто буквально флиртовал со мной, независимо от их статуса и возраста. Это было одной из причин, почему я завела любовника по контракту. 

Теперь, зная этих людей в лицо, я могла дать им отпор, поэтому приказала Роберту сжигать любовные письма, и он с энтузиазмом подчинился моему приказу. 

Но сейчас… 

Принц, опустивший голову, что-то бессвязно пробормотал себе под нос, а затем наконец посмотрел на меня. 

Мягкие золотые глаза, символ императорской семьи, наблюдали за мной. Теобальд выглядел отстраненно, но в то же время он словно пытался запомнить каждую черточку моего лица. 

— Я никогда не поступал так опрометчиво и мне очень стыдно… Просто, когда я смотрю на леди, то вспоминаю свою покойную матушку… 

— Что?.. 

— Вы действительно напоминаете мне мою покойную мать. Я уже не помню ее лица, просто… Когда я с вами, то чувствую, как душу переполняет тепло. 

Эм, это честь для нашей семьи? Должна ли я испытывать благодарность за то, что напоминаю покойную императрицу? 

Я даже не знаю, как выглядела императрица Джион, но мне известно, что императрица Елизавета заботится о Теобальде даже больше, чем о собственном сыне. 

Конечно, это не означало, что он должен забыть свою биологическую мать… То же самое и с моими детьми. 

Хах, растить чужих детей действительно непросто… 

В любом случае, это было так неловко. Молодой орел, наследный принц, в руках которого находится будущее империи, выглядел как влюбившийся мальчишка. 

Но почему в меня? 

Почему? 

Давно я не получала таких признаний, какая-то часть меня была взбудоражена и потрясена. 

— Ваше высочество, для меня честь быть похожей на вашу мать, но… 

— Леди Нойванштайн, вам не нужно отвечать мне. Я понимаю, что у вас будут проблемы, если буду действовать так опрометчиво. Просто… Я имею в виду… Я не хочу навязываться вам. Но вы должны знать, что я искренен с вами так, что готов умереть прямо сейчас. 

Искренние его чувства или нет, но загвоздка была в другом: 

— Ваше высочество… При всем моем уважении, мне кажется, вы ошибаетесь. Я не знаю, чем напоминаю покойную императрицу, но вы путаете тоску по матери с симпатией между мужчиной и женщиной. 

— Я ничего не путаю!