Джереми лежал с высокой температурой и стонал. По всему его телу, начиная от затылка, расползлись красные пятнышки, свидетельствующие о характере его заболевания.
Было тяжело наблюдать за его страданиями, несмотря на то, что я знала, что скоро ему должно стать лучше.
Это похоже на насмешку судьбы. Будущий лучший рыцарь Империи был беспомощным, как котенок, перед болезнью.
Пока я ухаживала за Джереми, Элиас и близнецы были непривычно тихими и удрученными. Видеть их такими напуганными было слишком большим испытанием для моего сердца.
В особняке больше не было слышно криков и споров. Наступила долгожданная тишина, но отчего-то долгожданное умиротворение совершенно не приходило.
И почему мне раньше хотелось, чтобы дети вели себя поспокойнее? Сейчас я об этом очень жалею. Мне так хочется, чтобы в особняке жизнь била ключом и дальше, дабы в воздухе не висела напряженность и подавленность.
— Сури, ты здесь? — прохрипел Джереми, открывая мутные глаза.
— Да, я здесь.
— Мне так плохо… Кажется, я умираю.
— С чего ты это взял? Не говори глупостей.
— Ага… Я не хочу видеть, как ты расстраиваешься.
Вот уж правда, когда люди заболевают, они действительно становятся как дети. Джереми, охваченный лихорадкой, метался по постели и что-то бормотал. Он то просыпался, то снова засыпал.
Всё это время я была рядом, внимательно отслеживая его состояние. Поэтому, когда он более или менее пришёл в себя, то сразу же увидел меня рядом. Вот только, на удивление, в его глазах не было облегчения, скорее усталость и отчаянье.
Джереми смотрел на меня долгим взглядом, а затем неожиданно заговорил о событиях, произошедших до смерти Йохана.
— Знаешь, не то, чтобы ты мне раньше не нравилась, но… Честно говоря, я просто завидовал тебе. Мой отец любил тебя даже больше, чем нас, а ведь мы были его детьми…
— Джереми… Не беспокойся сейчас об этом. К тому же, мне уже неважно, нравилась я тебе раньше или нет.
— Ты не понимаешь… Я ненавидел тебя. И когда ты начала пользоваться комнатой мамы, я был так зол, хотя я даже не помнил её лица… Как она выглядела? Какой она была? Сури, ты знаешь?..
Он оборвал свой вопрос на середине, но было очевидно, что он хотел спросить. Опустившись на колени перед кроватью, я просунула руку под одеяло и крепко сжала теплую ладонь старшего сына.
Мне было так жаль его. Он так нуждался в своих настоящих родителях, но… К сожалению, у него была только я.
Аккуратно уложив светлые волосы, тем самым открывая мокрый от холодного пота лоб, я аккуратно поцеловала его, как делала это в прошлой жизни.
— Теперь я твоя мама, Джереми. Сможешь ли ты вспоминать мое лицо, когда думаешь о?..
Из-за болезни темно-зеленые глаза моего сына стали мутными. Было видно, что ему очень плохо, но он все равно посмотрел на мое лицо, а затем обнял за шею и прошептал охрипшим голосом:
— Хочу, чтобы я поскорее выздоровел. Сури, попроси Деву Марию, чтобы она перестала меня мучить.
Если бы у меня была такая возможность… По прошествии стольких лет, я поняла, что оспаривать решения Бога попросту безрезультатно. Порой люди были куда добрее, нежели высшие силы.
Когда дворяне узнали, что Джереми заболел корью, в поместье начали приходить письма с проявлением беспокойства, пожеланиями скорейшего выздоровления и различными лекарствами.
Среди всех даров и писем особенно выделились маковые конфеты с коротко запиской, присланные герцогиней Нюрнберг. Они были очень полезными и облегчили болезнь Джереми.
Также я была благодарна еще одному человеку — Теобальду. Принц также начал навещать нас, когда моему старшему сыну стало легче и кашель и пятна, наконец, начали проходить. Он сожалел о том, что не мог приехать раньше и просил встречи.
— Раннее я уже болел корью, так что со мной все будет в порядке. Мне бы просто хотелось увидеть, как ноет мой взбалмошный друг.
В общем у меня не было причин отказывать ему.
Это было отличным решением. Присутствие Теобальда хорошо сказалось на самочувствии Джереми. Старший сын сразу оживился и стал выглядеть куда лучше.
— Что вы здесь забыли? Разве у вас есть столько свободного времени?
— А что? Почему ты ворчишь? Или тебе завидно? Если так, то почему бы в следующей жизни нам не поменяться местами, гаденыш?
— Что? Вы даже не знаете, что входит в обязанности дворян. И вообще, разве кое-кто не злоупотребляем своей властью?
Да… Признаки выздоровления на лицо… Ах, ну почему он такой грубый? Наверно мне лучше уйти.
Между прочим, он даже не заметил мои мешки под глазами, какой непочтительный сын.
И, словно слыша мои мысли, этот засранец ни с того ни с сего сказал:
— Знаете ли, ваше высочество, любая мать будет рада иметь такого хорошего сына, как я.
К чему это вообще было сказано? Я как-то пропустила этот момент.
— Когда ты уже повзрослеешь и станешь спокойнее? — с легкой улыбкой спросил Теобальд.
— Если вы сможете победить меня в поединке по фехтованию, я подумаю об этом. Сури, я проголодался.
Именно так проходили все встречи моего сына и наследного принца до тех пор, пока Джереми не вылечился. Пока они развлекались в компании друг друга, я могла побыть с другими моими детьми и успокоить их.
Честно говоря, я очень сожалела о том, что в прошлой жизни у меня не получилось стать им хорошей матерью.
На десятый день болезни Джереми, Теобальд неожиданно спросил:
— Кстати, мне не дает покоя один вопрос. Почему ты влез в драку с теми джентльменами?
Был уже вечер, и я сидела недалеко от мальчиков, поэтому хорошо их слышала. Джереми, который кушал куриный бульон, сморщил лицо. Из-за болезненного состояния многие дни он не мог нормально питаться, однако сейчас наверстывал упущенное. Мне даже не пришлось следить за ним, как за другими детьми.
Когда в тарелке стало пусто, Джереми хмуро уставился на наследного принца и сказал:
— Почему бы вам не поинтересоваться у своего кузена?
— Джереми… — я неодобрительно посмотрела на старшего сына, не понимая, как больной человек может столько язвить и ворчать.
И почему я все еще так снисходительна к нему? Как глупо…
Наследный принц по-доброму улыбнулся, словно полностью понимая мои чувства, и сказал:
— Всё в порядке, мадам, — а затем обратился к Джереми, — Вы оба держите рот на замке. Так откуда же я могу знать?
— Оу… Видимо он действительно не может вас терпеть. Но откуда такая сильная ненависть?
— Как грубо спрашивать такие вещи напрямую… Может, у моего кузена просто началось половое созревание? Это необязательно ненависть…
— У вас просто поразительная способность убегать от реальности.
Теобальд возмущенно посмотрел на Джереми и недовольно спросил:
— Ты решил трусливо напасть на меня фактами?
— Эй, я не трус! Как вы можете так называть больного человека?
Решив не вмешиваться в их спор, я просто взяла поднос и поспешила выйти из комнаты, оставляя этих двоих наедине.
За дверью меня уже ждали горничные, которые поспешно взяли у меня всё лишнее.
Сбагрив ненужный груз, я пошла в свой кабинет. Мне предстояла монотонная работа с документами.
Когда я со всем разобралась и вернулась в комнату старшего сына, то обнаружила, что и Джереми, и Теобальд заснули, а рядом с ними лежала вскрытая коробка с маковыми конфетами.
Разве они уже не слишком взрослые, чтобы так бездумно лопать лекарственные конфеты? Должно быть они заснули, пока жевали их.
«Стоит ли будить принца?» — я с сомнением посмотрела на юношу королевских кровей, а затем решила просто уложить его в более удобное положение и накрыла одеялом.
Кто бы мог подумать, что я увижу столь очаровательную картину? Когда Джереми выздоровеет, ему не спастись от моих поддразниваний.
Наблюдая за юношами, я не могла не отметить, что между ними было некое сходство.
Во-первых, оба потеряли свою мать в очень юном возрасте. Во-вторых, они наследовали титулы своих семей: Теобальд был наследником империи, а Джереми — наследником великого рода. И в-третьих, эти дети старались скрыть свою уязвимость за решительностью и силой.
Смотря на их дружбу под таким углом, начинаешь понимать, почему они сблизились.
Хотя, у Теобальда всё же есть ещё отец. Да только, насколько мне известно, император не слишком жалует своих детей.
Кстати! Интересно, как поживает Нора? С ним все было в порядке?
Герцог Нюрнберг оказался на удивление строгим отцом…
Мысли о мальчике быстрым потоком проносились в моей голове. Я не слишком много о нём знала, но была обеспокоена.
Присев на краешек кровати, я начала аккуратно поглаживать мягкие шёлковые одеяла мальчишек, тихо напевая колыбельную, которую пела близнецам:
— Цветы уже заснули, и овцы все вернулись
да в загоне спят...
Сова всех облетела и тихо всем пропела:
Спокойной ночи, милый!
Ложись скорее спать!
Ангел защитит всех,
Ангел всем поможет.
Спокойной ночи, радость!
Скорее засыпай!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|