Глава 32

Когда корь отступила и Джереми больше не страдал от этой проклятой болезни, я решила посетить поместье Нюрнбергов, дабы отблагодарить герцогиню. 

Так как причин отказываться от этой затеи не было, одним ранним морозным утром я собралась, одевшись потеплее, так как за окном была зима, и отправилась в путь. 

— Я правда очень рада тому, что Джереми благополучно поправился. Должно быть вам пришлось нелегко, — тихо вздохнула женщина. 

К моему удивлению, герцогиня попросила меня остаться на чай. 

— Благодарю вас за заботу. Я воспользовалась теми лекарственными конфетами, что вы прислали. Они очень ему помогли. 

Мы сидели в одной из комнат для гостей и вели светскую беседу. Поместье Нюрнбергов очень отличалось от поместья Нойванштайн. Здесь всё выглядело иначе. Как бы это сказать? Более архаично. 

В отличии Нованштайнов, отвечающих за материальную поддержку, Нюрнберги, имеющие родство с Бисмарками, отвечали за защиту императорской семьи и политическую стабильность. Их символом был гордый волк — лучший из шести зверей, поддерживающих императорскую семью, чьим символом был белоснежный орел. 

Но несмотря на то, что она принадлежала роду, имеющему огромное преимущество перед другими, Хайди фон Нюрнберг не была светской львицей. Отнюдь, герцогиня казалась несколько замкнутой и слабой. 

Также она не вступала ни в какие фракции, придерживаясь строгого нейтралитета. 

Каждый раз, когда я её видела, она выглядела чем-то опечаленной, однако, сейчас, на удивление, у герцогини было нетерпеливое выражение лица. Она явно хотела что-то сказать, но никак не могла собраться духом. 

Мне даже стало жаль эту хрупкую, как восковая кукла, женщину. Должно быть, ей нелегко справляться с двумя заматеревшими волками в семье. 

Тонкие светлые пальцы незаметно поправили голубые волосы, собранные в аккуратную прическу, герцогиня сделала вдох, а затем тихим, неуверенным голосом начала говорить: 

— Леди Нойванштайн… на самом деле у меня есть к вам просьба… 

— Ох, конечно, чем я могу вам помочь? 

О чем бы она не попросила, мне это будет только на руку. Шанс привлечь на свою сторону герцогиню Нюрнберг очень мал и то, что он мне выпал, было весьма неожиданно, но приятно. 

— Это касается моего сына… 

«Сына?» — я непроизвольно выпучила глаза, удивленно смотря на то, как у герцогини нервно подрагивали руки. 

— Возможно, вы уже заметили, но Нора — весьма одинокий ребенок. У меня нет родных братьев, которые могли бы помочь, если бы у них были дети, а со своими кузенами я не близка. Я не понимаю, что происходит с моим ребенком, но чувствую, что ему становится всё хуже и хуже, — голубыми слезящимися глазами герцогиня печально посмотрела на меня. 

Не в силах вымолвить и слова я просто слушала её, находясь в глубоком замешательстве. 

— Но если Нора подружится с вашими детьми, возможно, он не будет чувствовать себя так одиноко и ему станет легче. Леди Нойванштайн… я действительно поражена тем, что, несмотря на свой юный возраст, вы так хорошо ладите с детьми. Мне кажется, это ваш врожденный дар. Я стала матерью много лет назад, но тем не менее до сих пор испытываю трудности в воспитании своего ребенка, поэтому я решила немного открыться и попросить помощи. 

Что же… Это было неожиданно. 

Действительно ли я хорошо лажу с детьми? 

Конечно, сейчас у меня выходит куда лучше, чем раньше, но я все еще испытываю трудности в их воспитании. 

— Эм, но как мне вам помочь? Я не могу заставить их сблизиться друг с другом, они должны прийти к этому сами… 

— Конечно, я прекрасно осознаю это, поэтому… Если это не слишком сложно, не могли бы вы поговорить с Норой? 

— Что? 

— Я понимаю, что моя просьба слишком утомительная и не буду винить вас за отказ. Честно говоря, мой муж сказал мне не делать глупостей, но… Всё-таки беспокойство матери очень отличается от беспокойства отца. 

Не то чтобы я не понимала чувств герцогини, но тем не менее её идея казалась мне очень сомнительной. 

Я уже встречалась с ним пару раз, пусть его характер не сахар, но не думаю, что он такой уж проблемный ребенок. 

Да и что я могу сделать, если он не слушается даже собственных родителей? 

Впрочем… Что бы я сейчас не думала об этом, наверно, у герцогини есть веский повод считать иначе. 

Я понимала чувства герцогини, и мне в самом деле было очень жаль юношу, поэтому я колебалась и не могла дать отрицательный ответ, несмотря на то что в будущем он станет соперником Джереми. 

Пока я решала как ответить, до нас донесся голос дворецкого и громкий топот ног. 

Мы с герцогиней одновременно посмотрели в сторону шума. 

— Молодой господин, куда вы опять ушли, не сказав ни слова? — обеспокоенно спросил дворецкий. 

— Неважно, — ответил ему Нора. 

Хм, он выглядел весьма изысканно. Когда мы встретились впервые, наследник Нюрнбергов казался совершенно другим, пусть немного грубоватым, но хорошим парнем. 

— Нора, куда ты? Разве сейчас ты не должен поприветствовать гостью? — герцогиня окликнула сына, когда тот поднимался по лестнице. 

Юноша резко остановился, а затем оглянулся на нас. 

Это было даже как-то неловко. 

Почему он выглядит так, словно увидел то, чего видеть не должен был? 

Вот засранец! Возомнил себя мудрым всезнайкой? 

— Хах, это уже просто смешно. 

Посмотрите-ка на него, как он говорит! И что же ему здесь кажется смешным? 

Я с жалостью наблюдала за тем, как лицо герцогини становится бледным, как у мертвеца. Взяв её за руку и улыбнувшись, словно всё в порядке и этой сцены не было, я поспешила её успокоить. В это же время Нора поспешил прочь, напоминая мне Элиаса, когда тому было 15 лет. 

Герцогиня ничего не сказала, но просто достала носовой платок и вытерла им свои слезы. 

Искренне ей сочувствуя, я решилась на сделку с дьяволом… 

— Я попробую вам помочь… 

Услышав мои слова, голубые глаза женщина наполнились светом и надеждой. Я действительно не могла отказать. Видимо, мне суждено заботиться о чужих детях. 

Дабы помочь герцогине, я пообещала ей приезжать к ним в поместье и проводить в обществе непокорного волчонка по одному часу в день. 

Хади фон Нюрнберг настаивала на том, чтобы Нора сам приезжал в наше поместье, но я опасалась их столкновения с Джереми. Мало ли что может произойти, если они увидят друг друга, учитывая то, что их отношения были не самыми хорошими. 

— Спасибо, что решились мне помочь, маркиза. Я понимаю, как это хлопотно… 

— Думаю, первое время мне лучше навещать вас самой, а там посмотрим. 

— Тогда я отправлю Нору к вашему поместью, дабы он сопроводил вас. 

Кажется, она беспокоится, что я могу найти подходящий предлог и отказаться от своих слов… 

Что же, мне об этом даже мечтать не следует.