Глава 2

Глава 2

Свеча на подоконнике отбрасывала теплый желтый ореол света. Внезапно этот ореол дрогнул, словно рябь на поверхности реки.

Казалось, несколько тонких струек ветра проскользнули сквозь щели в окне.

Стоявшая у двери служанка тоже заметила это и поспешно подошла, чтобы плотно закрыть деревянное окно.

Это была первая картина, которую увидел Цзян Фуюй, туманно приоткрыв глаза.

— Цю Цао,

— тихо позвал Цзян Фуюй. Его голос был низким и хриплым.

— Господин, вы наконец-то очнулись!

— Цю Цао, утирая заплаканное лицо, налила чашку чая и подала ему.

— Как долго я был без сознания?

— спросил Цзян Фуюй.

— Мм, один шичэнь, наверное,

— ответила Цю Цао.

...Тогда почему ты плачешь так, будто он чуть не умер?

— Где шицзы Вэнь? С ним все в порядке?

— внезапно вспомнил Цзян Фуюй о Вэнь Хэне, на которого напали вместе с ним.

— С шицзы Вэнь все хорошо, он даже некоторое время ухаживал за господином,

— сказала Цю Цао.

— Так где же он сейчас?

— спросил Цзян Фуюй.

— Шицзы увидел, что господин все не просыпается, и воспользовался свободным временем, чтобы пойти купить вина. Сказал, что все равно делать нечего,

— ответила Цю Цао.

Только тогда Цзян Фуюй взял чашку с чаем. Несмотря на сухость во рту, он выпил чай маленькими глотками, его движения были изящны и сдержанны.

Чай был легким и отлично утолял жажду.

— Ладно, главное, что с ним все в порядке. Судя по его словам, он собирается сегодня вернуться ко мне в резиденцию?

— Думаю, да. Шицзы ушел некоторое время назад, полагаю, скоро должен вернуться,

— сказала Цю Цао.

Едва она договорила, как снаружи послышались легкие шаги, а затем раздался ясный и приятный голос:

— Малышка Цю Цао и впрямь умница. Вот видишь, стоило тебе сказать, и я вернулся.

Цю Цао, покраснев, поспешила открыть дверь:

— Шицзы, вы вернулись!

— Ты купил свое вино?

— с ноткой безысходности спросил Цзян Фуюй.

— Нет, не купил. Пришел слишком поздно, все уже распродали,

— Вэнь Хэн ничуть не расстроился, сел за стол и налил себе чашку чая.

Увидев его действия, Цю Цао покраснела еще сильнее.

— Ты действительно ходил за вином?

— На лице Цзян Фуюя все еще читалось сомнение.

— Зачем мне тебя обманывать? Жаль только, что опоздал.

— Но зато...

— С этими словами Вэнь Хэн достал из-за пазухи кузнечика, сплетенного из травы.

— Вот. Вина не купил, зато купил эту штучку. Цю Цао, это тебе.

Цю Цао на мгновение замерла, робко взглянула на Цзян Фуюя и не решилась взять подарок.

— Сказал же, бери,

— Вэнь Хэн сунул кузнечика Цю Цао в руки.

— Он забавный, даже прыгает. Возьми поиграй. Иди во двор, там места много. Прямо сейчас иди.

— Да,

— Цю Цао спрятала кузнечика и поклонилась.

— Спасибо, шицзы.

— Братец, как ты себя чувствуешь?

— Вэнь Хэну показалось, что он сидит слишком далеко от Цзян Фуюя, и он придвинул деревянный стул к изголовью кровати.

— Гораздо лучше,

— ответил Цзян Фуюй.

— Хорошо, что все обошлось.

— Цинсюй, ты...

— Цзян Фуюй запнулся.

— Что я? Братец, если хочешь что-то сказать, говори прямо. Мы же свои люди,

— сказал Вэнь Хэн.

— Ты можешь в следующий раз не заигрывать со служанками в моей резиденции?

...

— Неприлично, совсем не похоже на поведение господина...

— начал Цзян Фуюй свою тираду.

Вэнь Хэн рассмеялся:

— Да разве это заигрывание? Разве я похож на того, кто любит заигрывать со служанками? Просто я нахожу их довольно милыми. Посмотри на Цю Цао: когда она с тобой, то такая тихая, а стоит мне ее поддразнить, как ее лицо становится красным, как яблоко. Скажешь слово — смущается. Разве не мило?

— Это как дразнить младшую сестренку. Разве ты, увидев милую младшую сестренку, удержишься от того, чтобы ее поддразнить?

— Вэнь Хэн поднял бровь, опасаясь, что Цзян Фуюй не понял, и пояснил еще раз.

Услышав это, Цзян Фуюй выпрямился на кровати с праведным и бесстрастным видом.

— Ладно, ты не удержишься,

— сдался Вэнь Хэн.

— Вэнь Хэн, ты лжешь,

— тихо сказал Цзян Фуюй.

— А?

— В прошлый раз я видел, как ты дразнил Ван По. Она тебе в бабушки годится,

— Цзян Фуюй элегантно отпил глоток чая.

Вэнь Хэн встал, долил чая в свою все еще полную чашку, собираясь незаметно сменить тему.

— Сегодня такая хорошая погода...

— Ладно, не читай мне пока нотаций из-за таких мелочей,

— Вэнь Хэн снова сел.

— Ты знаешь, что мы только что пережили?

Цзян Фуюй взвесил все в уме. Покушение было делом серьезным, а нравоучения могли подождать. Поэтому он перестал отчитывать Вэнь Хэна.

— Целью явно были мы оба. У тебя есть какие-нибудь догадки?

— спросил Цзян Фуюй.

— По крайней мере, на поверхности, я не могу припомнить, чтобы мы кого-то обидели, тем более одновременно,

— ответил Вэнь Хэн.

— Были ли какие-то предзнаменования? Случалось ли что-нибудь странное?

— спросил Цзян Фуюй.

Вэнь Хэн подпер подбородок рукой и на мгновение задумался.

— Я вспомнил одну вещь, но... кажется, она не связана с сегодняшним происшествием.

— Расскажи сначала.

Вэнь Хэн кивнул и сказал:

— Несколько дней назад на улице мне сунул записку какой-то прохожий. Я удивился, а он в мгновение ока исчез. Еще страннее то, что записка была пустой!

— Пустой? Ты внимательно посмотрел? Может, там был двойной слой или что-то в этом роде?

— Цзян Фуюй почувствовал, что дело подозрительное, и отнесся к нему серьезно.

Вэнь Хэн махнул рукой:

— Можешь не сомневаться, я несколько раз ее перевернул и проверил — просто чистый лист бумаги.

— Может, кто-то пошутил...

— пробормотал Вэнь Хэн.

— Ладно, я расследую это позже. Что произошло после того, как меня усыпили?

— спросил Цзян Фуюй, нахмурившись. Несколько тонких морщинок на его утонченном бледном лице выглядели неуместно.

Цзян Фуюй все еще беспокоился, задав вопрос, но Вэнь Хэн, услышав его, тут же загорелся.

— Братец, ты наконец-то задал самый важный вопрос!

— Вэнь Хэн поспешно встал, налил себе несколько чашек чая и выпил их залпом. Осушив последнюю чашку, он с силой поставил ее на стол и, потирая руки, приготовился рассказывать.

Цзян Фуюй молча наблюдал за всеми его действиями, но в душе вздохнул: «Все, этот парень сейчас снова начнет болтать без умолку».

Все знали, что Вэнь Хэн — болтун.

А Цзян Фуюй был единственным, кто мог заставить Вэнь Хэна замолчать. Причина была не только в его любви к серьезным нравоучениям, но и в его фирменной жутковатой нежной фальшивой улыбке, которую он демонстрировал болтливому Вэнь Хэну.

По словам Вэнь Хэна, когда ты оживленно рассказываешь что-то, глядя на эту улыбку, ты вдруг чувствуешь, что мир стал чужим — это просто жутко, страшно и ненормально!

Но на этот раз улыбка Цзян Фуюя не сработала.

— Ты не представляешь, эту сцену можно описать только как сошествие небесной феи! Те двое убийц в черном просто остолбенели, ха-ха-ха, никакой профессиональной этики, ха-ха-ха...

— (пропущено две тысячи слов)

— Ты просто не знаешь, насколько сильна фея-сестрица в боевых искусствах, насколько она красива, я в жизни не видел...

— (пропущено две тысячи слов преувеличений)

— Ты совершенно не представляешь, насколько трогательной и нежной была последняя сцена, как не хотелось расставаться. У нее были причины покинуть меня, но мы оба знаем, что это не конец, это начало истории. Она будет ждать меня, и я снова найду ее...

— (пропущено две тысячи слов вымысла)

Цзян Фуюй думал, что его лицо помрачнело, но нет — оно просто застыло от улыбки.

— А потом она повела своего волшебного осла и ушла. Фея-сестрица действительно необычная женщина, раз держит осла в качестве питомца,

— Вэнь Хэн снова налил себе чашку чая и выпил.

Словно сытно поев, Вэнь Хэн выглядел довольным. Его яркие, полные глаза сияли влажным блеском, он казался очень оживленным.

Цзян Фуюй незаметно выдохнул:

— Закончил?

Вэнь Хэн кивнул:

— Закончил.

— О нет, забыл сказать еще одну вещь!

— Вэнь Хэн поспешно поправился.

— Когда я возвращался, я нашел это снаружи в переулке.

Вэнь Хэн достал аккуратно сложенный платок. С первого взгляда было видно, что платок сделан из шелка, который используют в богатых домах — белоснежный и невероятно гладкий.

— Платок?

— спросил Цзян Фуюй.

— Если не ошибаюсь, этот платок, должно быть, обронила фея-сестрица. Во время происшествия ее осел стоял как раз на том месте, так что неудивительно, что ее платок упал там,

— сказал Вэнь Хэн.

Цзян Фуюй взял платок и одновременно поднял глаза на Вэнь Хэна:

— Цинсюй, поменьше читай праздных книг в будущем.

Вэнь Хэн сказал:

— Я думаю, что человек должен уметь быть благодарным. Братец, ты, как высокопоставленный шаофу, наставник множества императорских отпрысков, наверняка понимаешь это лучше меня. Поэтому, хотя ты, возможно, будешь меня останавливать, считая, что это неправильно, я все равно должен...

Не успел Вэнь Хэн договорить, как Цзян Фуюй уже развернул платок и внимательно его рассмотрел.

— Ты хочешь найти ту девушку?

— Цзян Фуюй закончил его фразу.

— Я знаю, ты не согласишься, но это мое собственное...

— Кто сказал, что я не согласен?

— мягко произнес Цзян Фуюй. Неизвестно, показалось ли Вэнь Хэну, но ему почудилось, что Цзян Фуюй в этот момент был слегка взволнован.

— А?

— Раз уж ты видел ту девушку, иди и ищи ее сам. Пинъян не такой уж большой город, за три дня должен найти. Если через три дня я ее не увижу, Цинсюй, то в следующий раз, когда придешь в резиденцию Цзян, я могу приказать не готовить для тебя еду.

...

Почему все пошло не так, как он ожидал?