Птица (Часть 2)

Перья на её груди отливали, словно чешуя, а длинные перья на крыльях походили на шёлк и сверкали на солнце.

Я застыла, как заворожённая, и только когда птица крикнула, пришла в себя. Её крик не был мелодичным, но и неприятным его не назовёшь. Скорее, он был слишком обычным по сравнению с её прекрасной внешностью.

Если это и есть та самая «птица», о которой говорил старик… что ж, тогда я действительно никогда не видела птиц.

Пока я разглядывала большую птицу, она тоже смотрела на меня.

В её золотых глазах отражалась я — с большой головой и маленьким телом. Выглядело забавно.

Я хотела погладить её, но птица вдруг вытянула шею, и острый клюв, словно стрела, метнулся ко мне.

Я испугалась и отскочила.

Птица снова попыталась клюнуть меня, и я снова увернулась.

Она упорно сделала шаг вперёд и снова потянулась клювом. Я немного разозлилась и отступила ещё дальше, не давая ей себя клюнуть.

Мы несколько раз повторили эту игру в «ты наступаешь — я отступаю», как вдруг неподалёку раздался свист.

Птица тут же втянула длинную шею, сложила крылья, сделала пару шагов в сторону и приняла невозмутимый вид.

Это был Найт.

Он был в толстом кожаном фартуке, с вилами в руках, и быстро спускался с холма, где стояли деревянные домики.

Увидев меня, он, казалось, удивился, остановился, моргнул, затем улыбнулся и продолжил идти.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Тут нечем заняться.

— Скоро зима, я пришла посмотреть, нужна ли здесь помощь, — ответила я. — Я же не маленькая, чтобы только и делать, что играть.

Найт снова улыбнулся.

Он подошёл к птице и погладил её по шее рукой в перчатке.

Птица послушно повернулась к нему.

Найт достал из кармана фартука потёртую деревянную щётку и начал чистить ей перья, убирая с крыльев прилипшие сухие травинки и листья.

Птица прикрыла золотые глаза, её длинная шея изящно изогнулась, она тёрлась о Найта, как кошка.

С холма донёсся шум крыльев.

Я подняла глаза и увидела, как с неба спускается целая стая серо-белых птиц.

У всех были одинаковые золотые глаза и серые перья, только размеры отличались — одни были с корову, другие — с голубя.

Присмотревшись, я заметила, что, когда самая большая птица приземлилась, из её пуха на спине вылезло ещё несколько птенцов. Они были меньше воробьёв, и, если бы не моё острое зрение, я бы их не заметила.

— Что это за птицы? — спросила я Найта.

— Просто «птицы», — ответил Найт. — Их создали Создатели. Первый Создатель не дал им имени, так что «птицы» — это и есть их имя.

Я ничего не поняла, но, увидев, как покорно ведёт себя большая птица рядом с Найтом, снова потянулась, чтобы погладить её.

Найт остановил меня.

Он сказал, что птицы не едят людей и не агрессивны, но любят клевать людские души.

Клевать души.

Я вспомнила, как птица пыталась клюнуть меня, и тут же отдёрнула руку.

Наверное, заметив мой испуг, Найт продолжил.

Он сказал, что их клювы острые и твёрдые, одним ударом они могут пробить дыру в душе. Затем они засовывают клюв в эту дыру, ковыряются там и вытаскивают что-нибудь поесть, как кулики, вытаскивающие моллюсков из раковин.

— …Вытаскивают что? — Хотя он сравнил их с куликами, в моей голове возникли куда более жуткие картины.

— Что-нибудь нехорошее, — ответил Найт. — Например, невезение, плохие воспоминания, то, что хочется забыть… и тому подобное.

Я моргнула: — Так это же хорошо?

Я посмотрела на птицу, птица посмотрела на меня.

Если бы мне не везло или у меня были плохие воспоминания, я бы сама подставила голову под её клюв.

— Но тогда душа станет неполной, — сказал Найт. — Даже невезение — это часть души. Как неподходящий камень в стене: он может быть некрасивым и царапаться, но если его вытащить, в стене останется дыра, она начнёт трескаться, продуваться… и это приведёт к ещё большим проблемам.

Пока он говорил, он закончил чистить птицу.

Птица встряхнулась, и на землю упало ещё несколько пушинок.

Затем она взмахнула крыльями, подпрыгнула и полетела вниз, к своим сородичам.

— Это твоя работа? — спросила я Найта.

— Да, — ответил он. — Этим летом у них вывелось два дополнительных выводка. Скоро зима, на ферме не хватает рук, чтобы ухаживать за ними, вот я и помогаю. Заодно зарабатываю немного денег.

Сказав это, Найт наклонился, собрал пух, который птица сбросила, достал из кармана фартука ещё несколько перьев, обмахнул их, подул и протянул мне.

Он сказал, что если положить птичий пух в подушку, то будешь спать всю ночь без пробуждений.

Я никогда не просыпалась посреди ночи, но раз он дал мне пух, я взяла.

Затем Найт взял вилы и повёл меня к домикам.

Он рассказал, что вчера весь день готовил тёплый птичник к зиме: чистил клетки, мыл кормушки. Сегодня работы почти не осталось, нужно только приготовить корм на завтра, и можно будет отдохнуть. А потом можно будет пойти со мной в лес собирать жёлуди.

Но мои мысли всё ещё были заняты птицами.

— А зачем ферме птицы? — спросила я.

Найт на мгновение задумался: — Не знаю.

Я фыркнула, немного громче, чем следовало.

— Ну… в общем, Создатели попросили, — нехотя добавил Найт. — Я читал в книге, что давным-давно злой Демон сеял хаос и разрушения, чуть не уничтожил всю страну. Рыцарь Святого Источника выступил против него и победил, вернув королевству мир. Но многие дети потеряли родителей в этой войне и стали безучастными: не смеялись, не бегали, не разговаривали. Тогда один Создатель придумал птиц, которые могли съедать связанные с этим воспоминания. Дети забывали об умерших родных и снова становились весёлыми и счастливыми.

Историю о Демоне и Рыцаре Святого Источника я знала, но продолжение услышала впервые.

Я вспомнила слова Найта о том, что птицы клюют души, и представила это. Мне стало страшно и жалко: — То есть… они подставляли головы детей под клювы птиц? Им было больно? Дети плакали?

Найт покачал головой и указал пальцем на свою грудь: — Птицы клюют вот сюда.

Его палец остановился на середине груди, словно там была дыра. Я представила, как острый клюв пронзает её и вытаскивает извивающегося червячка.

— Они клевали детей в грудь? — снова спросила я. — Прямо сквозь кожу и мясо?

Найт снова покачал головой.

— Птицы не причиняют вреда телу. Они забирают часть сердца, — сказал Найт.

— Разве не больно, когда забирают сердце?

Найт задумался: — Наверное, немного больно… но если бы этого не сделали, эти дети навсегда остались бы в своей печали.

Я понимала, но мне всё равно было не по себе.

Ведь Найт сам говорил, что это как некрасивый камень в стене — даже если он некрасивый, он часть стены. Если его вытащить, останется дыра, которая приведёт к ещё большим проблемам.

Видя, что я молчу, Найт почесал затылок: — Хотя, думаю, это просто легенда. Как и Демон — старики говорят, что он существовал, но кто видел его сейчас? Но птиц действительно разводят по просьбе Создателей. Видишь, их пух можно класть в подушки, помёт — использовать в лекарствах, а из позвонков делают амулеты, которые защищают душу. От них много пользы.

Вот оно как.

Я ещё хотела спросить, можно ли их есть и вкусные ли они.

Пока мы разговаривали, мы дошли до подножия холма.

Серо-белые птицы собрались вместе и о чём-то щебетали.

Найт сказал мне держаться от них подальше.

— Я быстро закончу оставшуюся работу и вернусь, — сказал Найт. — Подожди меня здесь. Внутри воняет, не заходи. — Сказав это, он повернулся и пошёл к домику, но, сделав пару шагов, вернулся, достал из кармана коробочку и протянул мне.

— Легендарное печенье, сейчас все дети в городе от него без ума, — улыбнулся он. — Попробуй, посмотрим, кто тебе попадётся.

…Хм, я же не ребёнок.

Но раз он дал мне печенье, я неохотно взяла.

Найт ушёл работать.

Я отошла подальше, нашла тихое место и осторожно открыла коробочку. Как я и думала, внутри было обычное песочное печенье, которое пахло не так вкусно, как то, что пекла Имо.

Я переложила печенье в карман и увидела на дне маленькую карточку.

На карточке был изображён красивый молодой рыцарь, а внизу — его имя: «Рыцарь Святого Источника, Истребитель демонов».

Я не знала, кто это, может, тот самый, что победил Демона?

Под его именем был нарисован ряд золотых звёздочек, всего пять. Похоже, он сильный. Можно будет похвастаться перед детьми.