Глава 8. Первая встреча (Часть 2)

Хэ Цзинь, сияя от радости, убрал трудовой договор и поклонился Тан Сяо Хэ: — С этого момента мы с тобой коллеги. Добро пожаловать, братец Тан! Оф-фи-ци-аль-но! На! Ра-бо-ту! В! Да-ли-Сы!

Шесть громовых раскатов превратили Тан Сяо Хэ в камень. Он уставился на свои руки, не моргая, и ему казалось, что над головой пролетела стая ворон с карканьем.

Хэ Цзинь выпрямился: — У меня ещё дела, не буду больше докучать братцу Тану. В будущем мытьём посуды займутся разнорабочие, а ты будешь отвечать только за закупку продуктов и приготовление пищи. Да, твоё жильё недалеко от столовой, называется "Восемь сокровищ". Я попозже пришлю кого-нибудь, чтобы тебе показали дорогу. А пока прощай, до завтрака.

Когда Хэ Цзинь исчез из виду, Тан Сяо Хэ вздрогнул, осознав, что только что произошло. Он снова посмотрел на свои красные руки, потом в ту сторону, куда ушёл Хэ Цзинь, и бросился вдогонку, крича: — Что? Какие пять лет?! Ты о чём?! Я пришёл в Дали Сы не работать!

Он пришёл только для того, чтобы этот собачий чиновник Сун Хэцин обломался.

Но ситуация, похоже, развивалась в ещё более странном направлении. Получается, он не только не смог отравить Сун Хэцина, но ещё и заслужил его одобрение?

Что за чертовщина!

Тан Сяо Хэ был вне себя от ярости. Он предпочёл бы, чтобы Сун Хэцин страдал от рвоты и поноса и в гневе выгнал его из Дали Сы, чем оставаться здесь в таком унизительном положении.

— Нет, так не пойдёт! Я ухожу! — Чем больше Тан Сяо Хэ думал об этом, тем больше злился. Он сорвал с себя фартук, швырнул его на пол и выбежал из кухни, собираясь уйти.

Намерения его были грандиозны: "Да я лучше буду побираться на улице, умру с голоду, но ни за что не прогнусь перед вашей Дали Сы!"

Вскоре он оказался у ворот Дали Сы. Вечерний сумрак сгущался, поднялся прохладный ветер.

Стражник у ворот узнал его и усмехнулся: — О, опять ты? Что, уже выгнали?

Тан Сяо Хэ вздёрнул подбородок и приподнял бровь: — Кого выгнали? Ваш господин шаоцин без ума от меня! Я просто вышел… вышел… полюбоваться видами.

Он оглядел тёмную улицу и подумал: "Странно, днём у ворот было так оживлённо, а вечером никого нет. Жутковато как-то, даже подаяния не у кого просить".

Стражник, разминая запястья, сказал: — Ну, тогда любуйся дальше. Как раз сменишь меня, а я пойду отдохну.

Тан Сяо Хэ поспешно развернулся и бросился прочь: — Нет-нет-нет, я уже налюбовался. Я сейчас же вернусь, у меня своя работа, я не буду претендовать на твою.

"Нет, слишком темно. Так же темно, как в ту ночь, когда убили Бай Цзюнян. Не выдержу, лучше сбегу в другой день", — подумал он.

Стражник расхохотался и крикнул ему вслед: — Ишь какой трусишка, а ещё бегать вздумал! Я тебе скажу, по ночам в Дали Сы водятся призраки. Такой неженка, как ты, если не поторопишься, станешь закуской для призрака-женщины.

Услышав это слово, Тан Сяо Хэ встал как вкопанный, обернулся и крикнул: — Не верю я! — но побежал ещё быстрее.

Он мысленно сетовал: "Неудивительно, что на улице нет ни лоточников, ни торговцев. Оказывается, вот оно что. Ну и дела! Не стоило мне вообще сюда соваться".

Весенний вечерний ветер был ещё прохладным, от него у Тан Сяо Хэ по коже побежали мурашки.

Сначала он вернулся на кухню, подождал немного, но никто не пришёл, чтобы проводить его. Тогда он снова вышел, надеясь поймать какого-нибудь писаря, чтобы тот показал ему дорогу. Но время было ни раннее, ни позднее, все писари ещё работали в своих дежурках, никто не выходил погулять. Он прождал, но так и не дождался спасителя, а войти и помешать им работать ему было неловко.

Ему ничего не оставалось, как бродить вслепую, как безголовая муха, разглядывая в лунном свете таблички над каждой дверью. Он бормотал: — Какие ещё "Восемь сокровищ"? Да я бы и от восьми сокровищ в виде каши не отказался! Дали бы мне одеяло, я бы и на кухне переночевал. Зачем такие сложности? Тут всё как в лабиринте.

Тан Сяо Хэ и не подозревал, что в Дали Сы три внутренних двора и сотни комнат. Если идти в первый раз без провожатого, то можно и до рассвета не найти нужное место.

Неизвестно, сколько он шёл, луна уже скрылась за облаками. Тан Сяо Хэ не только не нашёл "Восемь сокровищ", но и забрёл в большой сад.

В саду росли густые заросли бамбука, возвышались искусственные скалы, в пруду отражались тени. Днём этот сад, должно быть, был так красив, что от него невозможно было оторвать глаз, но ночью его можно было назвать "полным призрачных теней".

Тан Сяо Хэ, дрожа от холода и страха, испуганно озирался по сторонам и жалобно причитал: — Предки, Бодхисаттва, Великие святые, где я? Где же эти "Восемь сокровищ"? Неужели я заблудился?

И в этой жуткой тишине за его спиной раздался низкий голос: — Да, ты заблудился.

Тан Сяо Хэ вздохнул: — Спасибо, я так и знал, что заблудился.

Закончив фразу, он резко вдохнул, развернулся и, закрыв глаза, ударил кулаком, закричав: — Спасите! Призрак!

— Ай… — Сун Хэцин, пошатнувшись, отступил на два шага, схватился за левый глаз и согнулся от боли.

У автора есть что сказать:

Народная песня, которую напевает дочка, пока моет посуду, — это сычуаньская народная песня. По сюжету она родом из Башу (Сычуань).