Глава 12. Тот, кто недоволен моим домом

От такого вопроса я растерялась. Несколько раз взмахнув руками, я так и не смогла ничего ответить. Мне стало обидно.

— Но… — шмыгнув носом, сказала я. — Но, господин Нанами, ваши слова несправедливы.

— Если бы я увидела, как кто-то стоит под дождем на остановке, я бы не смогла пройти мимо. Я бы чувствовала себя виноватой.

Стоит под дождем на остановке? Я вдруг поняла, что неосознанно описала господина Нанами этими словами, но сейчас было не до размышлений о правильности формулировок. Я продолжила, запинаясь:

— Тем более, это были вы, господин Нанами.

— Я вам доверяю, — тихо добавила я.

Господин Нанами уже давно был моим постоянным клиентом. Он даже помогал мне в кондитерской. Мы обменялись контактами в Лайне.

И он такой добрый человек.

Так же, как я чувствую духов природы, я чувствую и характер людей. Или, как сказал бы Нозаки, их души. Я вижу их в виде разноцветных фигур.

Господин Нанами излучает спокойствие и доброту. Кошачий дух любит дремать на его ботинках, а даже самые застенчивые цветочные феи оставляют свой аромат в его чашке чая.

— Только потому, что это вы, я позволила вам надеть мою любимую накидку с кроликом и тапочки.

— Но разве я не могу пригласить вас на ужин, даже если мы не друзья?

Я снова шмыгнула носом. От холода у меня появился насморк.

Конечно, даже если бы он согласился, мне пришлось бы с тяжелым сердцем попросить его уйти.

А в следующем месяце я бы не продала ему хлеб в качестве мести.

Хотя… месяц — это слишком долго. Может быть, две недели?

Господин Нанами просто ужасен! Он заставляет меня делать такой сложный выбор!

— Дело не в тапочках, накидке или ужине, — господин Нанами поморщился. Он сделал шаг ко мне, но я, боясь услышать что-то неприятное, отступила назад и, поджав губы, посмотрела на него.

Господин Нанами тут же остановился. Его взгляд на мгновение стал неуверенным, словно… он растерялся? Наверное, мне показалось. Господин Нанами всегда такой спокойный и собранный. И вообще, это он первый начал этот разговор.

— Я не хотел обмануть ваше доверие, — пока я пыталась понять его настроение, господин Нанами снова стал прежним — мягким и спокойным. Он протянул ко мне руку, словно серый волк, уговаривающий Красную Шапочку. — Я просто беспокоюсь о вашей безопасности.

— Я вас обидел? — спросил он. — Простите.

— Не бойтесь, я не собираюсь… причинять вам вред.

Он произнес слово «вред» с какой-то неуверенностью, словно сомневался в себе.

Но…

Конечно, он меня обидел! И это серьезная проблема, которую нельзя решить простым извинением!

— Разве мы не друзья? — спросила я.

— Друзья, но…

— Тогда почему вы беспокоитесь о моей безопасности? Вы хотите причинить мне вред? Ударить меня или… применить «оружие в широком смысле этого слова»? — повысила я голос.

— Конечно, нет! Я имел в виду… — господин Нанами вдруг замолчал.

— Если нет, то почему вы не хотите у меня поужинать? Это же всего лишь простой ужин! — перебила я его.

Я очень расстроилась.

Вдруг мне в голову пришла еще одна мысль. Я глубоко вздохнула, и обида начала перевешивать грусть.

— Вам не нравится мой диван?

Мой диван такой мягкий и уютный! Даже такой большой, как господин Нанами, сможет на нем спокойно спать!

— …Госпожа Такисима, вы слишком доверчивы. Вы просто глупышка.

Господин Нанами, не найдя, что ответить, начал меня оскорблять. Мне стало еще обиднее.

Он потер переносицу и подошел ко мне. Когда я хотела отступить, он положил руки мне на плечи, сокращая расстояние между нами.

— Даже если вы подойдете так близко, я не сдамся! — я посмотрела на кончик его носа, на его волосы, а затем заставила себя посмотреть ему в глаза.

Взгляд господина Нанами всегда был каким-то… пронзительным. Несмотря на то, что обычно он смотрел на меня с добротой, каждый раз, когда наши взгляды встречались, мое сердце начинало бешено колотиться.

Но ради моих тапочек, полотенца и дивана я не должна сдаваться!

Если он снова назовет меня глупышкой, я отвечу тем же.

Хотя… господин Нанами вовсе не глупый. Он умный и успешный человек. Мне будет стыдно говорить ему такое.

— Госпожа Такисима, вы неправильно меня поняли, — господин Нанами вздохнул и заговорил очень мягко, словно учитель, который, отругав непослушного ученика, пытается спокойно объяснить ему его ошибку.

— Я напугал вас своей строгостью?

Я кивнула и недовольно хмыкнула.

— Я благодарен вам за ваше гостеприимство, — господин Нанами снова смягчил голос. Он помолчал, словно подбирая слова, а затем сказал: — В этот раз я прощаю вам вашу доверчивость. Но, пожалуйста, будьте осторожнее с другими людьми, особенно с мужчинами.

Не дав мне возразить, он тут же добавил:

— Кроме меня. Хорошо?

Последний вопрос прозвучал почти шепотом.

За окном все еще шел дождь. Его приятный, низкий голос, пробиваясь сквозь шум дождя, проник в мои уши и растопил мое сердце.

Я вдруг поняла, что чувствовала Красная Шапочка.

Серый волк сначала казался таким страшным, но стоило ему заговорить ласковым голосом бабушки, как она сразу поверила ему, простила его и радостно открыла дверь.

Я понимала, что должна продолжать обижаться, чтобы показать, что я принципиальный человек, который ценит дружбу. Но господин Нанами так старался меня успокоить, что мне очень хотелось уступить.

Господин Нанами замерз и проголодался. Мне стало его жалко.

Нет, это он виноват!

После долгих раздумий я наконец приняла решение.

— Вы хотите поужинать? — спросила я.

— Госпожа Такисима… — господин Нанами устало улыбнулся. — Если вас не затруднит.

Я подбежала к холодильнику, достала продукты и, подражая господину Нанами, нахмурилась.

— Не затруднит… Нет, не то! Господин Нанами, слушайте внимательно!

Улыбка господина Нанами исчезла. Он серьезно ответил:

— Слушаю.

— Я приготовлю вам ужин и соберу еду в термос. Вы заберете его с собой и поужинаете… в одиночестве, — я выделила слова «в одиночестве» и «с собой».

Быть изгнанным из дома друга — это очень обидно. Особенно если потом приходится ужинать одному.

Пусть господин Нанами тоже почувствует то, что чувствовала я.

— Я очень расстроена, поэтому не разрешаю вам ужинать у меня дома! Не разрешаю вам пользоваться моими тапочками и полотенцем! И не разрешаю сидеть на моем диване!

Выпалив всё это, я вдруг вспомнила, что его пиджак висит в ванной, и добавила:

— Конечно, это после того, как я принесу вам пиджак. И не вздумайте вытираться моим полотенцем.

Не хватало еще, чтобы он простудился.

Но господин Нанами, услышав мои слова, почему-то снова улыбнулся.

Улыбка становилась все шире, и наконец его глаза тоже засияли.

— Хорошо, — сказал он, улыбаясь.

— Как скажете, госпожа Такисима.